— Ещё такие же личи здесь есть? — раздался безэмоциональный голос архилича, от которого, казалось, веяло смертельным леденящим холодом.

— Думаю, что да. Они пришли из тех двух пирамид, — демонесса указала рукой на верхушки пирамид, чьи плоские вершины отлично просматривались с площади, где стоял штандарт. Сейчас вокруг него брусчатка была завалена горами голых костяков скелетов, раздувшихся тел зомби, иссушенных мумифицированных тел местных обитателей — низшей нежити. — А их тут полно. Город очень крупный.

Норд обвёл взглядом горизонт и кивнул в ответ на собственные мысли: пирамид в поле зрения полдюжины, есть с чем работать и изучать. Ему стоило больших трудов уговорить Айюру и Бригитту отправить отряд демонов в Город городов для его захвата. Остров с крупнейшим поселением находился очень далеко не только от Тандорда, но даже от земель, которые уже были захвачены. Понадобились услуги наёмников этого мира. Они доставили магический маяк, на который был открыл портал. Через него прошла Хабора со своими подчинёнными, установили штандарт и в течении двенадцати часов его защищала. Неживого учёного интересовало всё связанное с нежитью. И когда он услышал про проклятый город, где жителей было больше, чем в городе-крепости и все они оказались превращены в нежить, то архилич надавил на все рычаги в совете, чтобы присоеденить остров к новым владениям. И в дальнейшем как следует здесь всё изучить.

— Уничтожайте всю низшую нежить. Всех разумных берите в плен или блокируйте в постройках, — отдал он приказ. — О таком немедленно сообщайте мне.

Его свита молчаливо кивнула и разбежалась по мёртвым улицам. Следом за ними отправились изучать новые владения демоны. Наама решила тоже задержаться в этом месте. Постоянное пребывание в Тандорде наводило сильнейшую скуку. Жаль только, что не вышло подраться с достойными врагами. Всего дважды синекожая демоницы с короной из чёрных рогов отводила душу в сражениях. За всё время экспансии лишь два раза местные аборигены собирали настолько сильную армию, что совету города-крепости приходилось выставлять против неё хранителей этажей вместе с хранителями Тандорда. Последнее такое сражение состоялось около двух месяцев назад, когда армия высадилась на побережье соседнего материка. Там её уже ждали свыше полусотни тысяч воинов и магов с уровнями и рангами заметно выше, чем у жителей материка, которому не повезло первым «познакомиться» с иномирянами. Но даже им не удалось сбросить в солёную вода агрессоров. Наоборот, после битвы тысячи поднятых тандорскими некромантами и личами зомби таскали тела своих мёртвых товарищей на морской берег, чтобы с отливом тех забрал океан. А потом и они были разупокоены, пополнив собой горы мёртвых тел.

Хабора в одиночку шла по тесным улочкам, внимательно смотря по сторонам и примечая самые интересные места. Несколько раз она находила места чужих битв, которые были отмечены остатками скелетов и разлагающимися упокоенными зомби. Судя по последним, сражались в городе не так и давно. Раз пять ей пришлось вступить в драку с нежитью. Но никто из противников не смог стать достойным соперником. Тридцатые уровни и стальные ранги против серебряного и восьмидесятого — это даже не смешно.

«И опять тут кто-то как следует подрался, — мысленно прокомментировала демонесса обнаруженное место боя на площади рядом с высокой башней. — Только одна мёртвая нежить валяется. Тут дрался кто-то очень сильный, сопоставимый с госпожой Наамой или господином Нордом. Либо победители забрали тела своих убитых, чтобы достойно похоронить?».

Хабора обвела взглядом площадь, мазанула им по башне и… замерла, как громом поражённая. Через секунду она выхватила из инвентаря магический сигнальный огонь. За всё время экспансии Хабора так ни разу им и не воспользовалась. Ситуация не выходила за пределы, когда можно было справиться самостоятельно без просьбы о помощи.

Наама уже планировала пройти в портал, чтобы вернуться в Тандорд, когда вдруг ощутила магический всплеск, а затем увидела косматый шар огня в небе над мёртвым городом. Кто бы не воспользовался особым сигнальным амулетом, у него явно была значимая причина для этого. Уже через секунду после получения сигнала высшая демонесса летела в то место, откуда он был подан. Сверху она видела, как одиночки и крошечные группки тандорцев бежали в том же направлении. Она прибыла одной из первых, обогнав почти всех демонов и неживых.

— Хабора, это как понимать? Что произошло? — крикнула она на своего вассала. Та вместе с шестью демонами и тремя рыцарями смерти стояла на коленях перед башней. На повелительный возглас высшей демонессы никто из них не отреагировал. Будто находились под очарованием. Именно о такой вероятности подумала Наама в первый миг. Поэтому к башне она подходила с осторожностью, окутанная несколькими аурами и с подготовленными боевыми чарами, готовыми сорваться с пальцев в любое мгновение.

— Хабора⁈.

И тут она увидела, что на стене башни на уровне человеческого роста были вплавлены магией две берцовых кости, перекрещённых друг с другом по диагонали. Над ними расположился череп. А под этой экспозицией чернела магически выбитая в камне надпись:

«ЗДЕСЬ БЫЛ САНЁК».

— Господин, — простонала демонесса и рухнула на колени перед надписью.

ГЛАВА 19

На четвёртый день путешествия мой отряд остановился на большом и приличном постоялом дворе в крупном селе. Здесь, как и в земных сёлах имелся свой храм с богами. Правда, не в виде строения. Что-то вроде аллеи с памятниками, чью роль исполняли каменные фигуры богов. Самые важные боги были крупные, размером в рост человека или чуть-чуть побольше. Прочие божки и богиньки иногда были размером в локоть и едва угадывались в грубо вырубленных чертах на камне. Локхи тоже здесь имелся. Ему отвели среднюю роль — размером был мне по пояс. Его явно вылепили из глины, которую после обожгли в костре.

— Ты меня слышишь? — обратился я к статуе. — Локхи, гад, ты помнишь про свои обещания и наш уговор? Где моя награда? Где, блядь, возвращение меня домой?

Меня так и подмывало харкнуть в глиняную рожу обманщика, который мало того что подставил меня под удар других богов, так ещё и кинул меня в лучших традициях суровых российских девяностых. Но я смог сдержаться, решил, что это пока лишнее. А вот мощный щелбан я статуе отвесил. Да такой, что гул разошёлся по божественной аллее. Словно я ударил не ногтем по кирпичу, а молотком по пустой бочке.

А вот постоялый двор смог поднять моё упавшее настроение. Тут пахло и выглядело всё на достойном уровне. Если вспомнить забегаловку в нашей деревне, которая носила гордое название бар-кафе, то местный объект деревенского общепита и по совместительству мотель давал ей очков пятьдесят форы. Алиса быстро договорилась о комнатах, питании, уходу за лошадьми и прочему. Мест тут хватало, поэтому даже наши возницы обзавелись кровом под нормальной крышей, а не на сеновале. Хоть и спали в одной комнате, на тюфяках с соломой на полу. Ещё одну комнату я оплатил горничным, а третью, самую роскошную, взял себе я. В ней имелась огромная кровать, на какой и втроём можно было дрыхнуть не мешая друг другу. Плюс большой сундук с плоской крышкой для вещей, на котором также можно было постелить кому-нибудь. Будь со мной эльфийка, так она явно отправилась бы спать туда.

«Вернусь — трахну эту ушастую корявую сучку, — мысленно пообещал я себе, когда вспомнил про Ванэссу. — Достала уже динамить, пусть условия контракта выполняет».

На ужин мы получили хоть и простые, но зато вкусные блюда из мяса и рыбы с мягким душистым хлебом. От предложенного вина я отказался. У меня имелись большие запасы трофейного из замка. А вот пива решил из интереса попробовать и не прогадал. Напиток пах ржаным хлебом, почти как квас, но вкус имел по-настоящему пивной — горьковатый, с хмелем и ни капли ненужного кисляка, что встречается в половине сортов.

После ужина была баня, в которой я мылся вместе со своими телохранительницами. А заодно нагнул каждую на лавке по паре разиков. Им такое внимание только за счастье было. До попадания в текущую неприятность мне всё больше компанию составляла нека, полутролька и иногда Нанима, которая научилась так классно делать минет, что я в основном засовывал ей за щеку младшего Санька, получая большее удовольствие от сего процесса, чем от траханья мышиной щёлки.