Я отдал им половину коробки тушенки, отсыпал риса, вручил масло, сахар и соль.

– Занимайтесь, а мне нужно отлучиться по делам, – сказал я, запуская двигатель «буханки».

Кое-что я оставил себе, но большую часть продуктов, которыми был забит салон УАЗа, я вез отряду огненного мага. Рассчитывал, что после рейда в город продуктов мне хватит на пару месяцев, а оно вон как обернулось.

В чужом лагере задерживаться не стал, просто сгрузил продукты, послушал благодарности и умчал обратно. На обратном пути я стал свидетелем, как в поселке на дороге стали сооружать баррикаду с откатными воротами из листа железа два на три метра и толщиной три миллиметра.

«Спохватились, суки». Почему-то эти действия, эта попытка отгородиться от своих же земляков, среди которых хватает раненых и поголовно голодные, стали порцией бензина, упавшей на чуть тлеющие угли недавней ярости.

Дома я поднялся на второй этаж, достал бутылку коньяка, с помощью которого лечил нервы еще в Шастингорске, набулькал сто граммов в кружку и большими глотками выпил, после чего несколько минут тяжело дышал, приходя в чувство.

Вскоре с улицы потянуло ароматом готовящейся пищи, и через полчаса меня позвали.

– Витя!

Я подошел к окну и выглянул на улицу. Там одна из девушек из числа спасенных со складов, помахала мне рукой:

– У нас все готово! Спускайся.

– Не хочу есть, спасибо большое, – отказался было я, не то у меня настроение сейчас для совместного застолья, но не вышло.

– Пожалуйста! Хотя бы чая попьешь.

Я вздохнул.

– Хорошо, сейчас буду. – Взяв несколько кружек и стаканов, я спустился вниз. Там мне тут же вручили тарелку с рисовой кашей, щедро приправленной кусочками тушеного мяса.

– Сюда бы лучка, морковки побольше и чесночка пару головок, и вышло бы что-то близкое к плову, – сообщила девушка, которая меня позвала. – Я Саша, это Ира, Артем…

– Запомнил? – усмехнулся чоповец, когда представление закончилось.

– Кое-кого.

– Вить, а расскажи, как у вас тут люди живут, почему так косо на нас смотрят, и к тебе направили… считай, прогнали, а? – попросила Сашка.

– У нас, как же, – вздохнул я.

– Дай человеку сначала поесть, – сказал Валера, тот самый чоповец. – Как там, в сказке: напои, накорми, а потом речь веди, ха-ха.

– Я не Баба-Яга, – возмущенно сказала девушка.

Я успел без особого аппетита проглотить несколько ложек каши, когда увидел несколько человек, которые шли в нашу сторону. Среди них я узнал двоих, что присутствовали на совещании, где я так некрасиво вспылил.

– Кажется, что-то нам сейчас скажут, – произнес я, чувствуя, как заныло под ложечкой в предчувствии скорых неприятностей.

Жители поселка Казачий Засад (дал же бог им название) напрочь отказались иметь дело с магами и теми, кто их поддерживает. Ко всему прочему они заявили, что больше никого не пустят к себе домой, а стройматериалы, что мы привезли, частью пойдут для постройки бараков, в которые выселят беженцев, частью станут чем-то вроде резервного фонда. Бараки будут возводить на окраине поселка, сразу за двухэтажкой, которую я собирался восстанавливать. А группе с огненным магом и вовсе запретили подходить к поселку на пушечный выстрел, угрожая стрелять без предупреждения.

Меня… со мной попытались восстановить отношения на прежнем уровне. Сидоров приходил, что-то говорил, обещал, уговаривал. Потом его сменил тот мужик в жилетке, который повторил почти те же слова, но одновременно прощупывал почву на тему свержения имеющейся власти и установления нормального порядка (что он под этим подразумевал – я не понял). Ругал Сидорова и его прихлебателей Беловых, доказывал, что все они зря на магов гонения устраивают. От его речей у меня уши в трубочки свернулись, хотя признаюсь, что многое мне запало в душу, не отнять у него умения вести проникновенные беседы.

На третий день после конфронтации с поселковыми пришел в себя целитель, Роман Григорьев. К счастью, никаких последствий от его длительного коматозного состояния не было, а может, его организму они не грозили. Кого-то лечить сразу же не мог, но пообещал, что это временно и ему хватит нескольких дней на восстановление.

На четвертый день пироман Саша сообщил, что он и его группа уходят подальше от «деревни дураков», как он назвал поселок. Вместе с ним решили уйти те двадцать семь человек, которые приехали в поселок с продуктовых складов. Мало того, к ним присоединились не меньше полусотни поселковых и самых первых беженцев, которых не устраивали заведенные порядки.

А еще с ними ушел и я со своими големами.

Честно признаюсь, когда я увидел ошарашенные лица Сидорова, того камуфляжного оскорбителя и ряда авторитетных жителей Казачьего Засада, по моей душе словно целительным бальзамом прошлись.

Кажется, только при виде вереницы людей и пары машин (моя «буханка» и «Нива» одного из поселковых) до них дошло, в какую задницу они засунули все поселение землян. Мимо них в затылок друг другу промаршировали големы, число которых увеличилось на одного, клона Чаппи, который не обзавелся именем. Кровь мне дали огнепоклонники (ха-ха-ха, звучит-то как), подстрелив в лесу какую-то зверушку и сцедив из нее алую жидкость в пластиковые бутылки.

Свое поселение мы решили основать за лесом в чистом поле. До Казачьего Засада было больше сотни километров по прямой (примерно), до мегаполиса километров шестьдесят – семьдесят и меньше сорока, где-то тридцать с небольшим, от странных городских руин, которые я нашел давным-давно во время эпопеи по спасению моделей. Навестить их ни у кого не доходили руки и ноги, хотя интерес мучил не только меня, а как минимум треть всех наших.

Место выбрали не просто так. От зачумленного мегаполиса нас отделяла широкая река, почти не уступающая Оке. Все сходились в том, что нечисть боится текучей воды. Был, правда, мост, но он один, и мы надеялись, что воспользуется им малая часть тварей.

Первым же делом перетащили с карьера два трактора с ковшами-отвалами и экскаватор. Стоило это сутки бессонной дороги и миллионов сгоревших нервных клеток. Прямой дороги к строящемуся поселку не было, потому дорога увеличилась примерно раза в два с половиной.

Семь километров в час! Ровно такую скорость развивали эти машины. А уж сколько истратили солярки и бензина, чтобы найти и привезти ее – не сосчитать.

Пока одни искали по окраинам топливо и перегоняли транспорт (понятное дело, что без меня с големами тут было не обойтись), другие крепили оборону. В основном все теми же кольями и рогатками.

Когда прибыли тракторы, то они включились в работу, окружая поселение широким и глубоким рвом и внутренним земляным валом, с мостом через ров. Правда, через неделю работы сломался экскаватор и стал подозрительно реветь двигателем один из бульдозеров. Ну, это так обычно и бывает, куда же без ложки дегтя в бочке меда.

Я то валялся с холодными руками и ногами, головокружением и слабостью от потери крови, то трясся в грузовике в сторону складов и обратно. Число големов за эту неделю возросло еще на пять единиц – копий Чаппи. Эта модель была самая лучшая: небольшая, не затратная, подвижная, проворная и умелая в бою, отлично подходящая для разных работ.

Большое спасибо за помощь Роману. Целитель приводил меня в порядок за несколько часов, и уже на второй день после кровопускания я вновь колол вену иглой и наполнял баночку.

У меня появился свой собственный домик, небольшой, но двухэтажный, как и почти все наши строения. Но жил в нем я практически один. На первом этаже лежал металлический хлам и стояли несколько големов.

Практически – это не оговорка. Как-то так вышло, что ко мне хвостиками приклеились две девушки из знакомых моделей: самая первая знакомая, темненькая Маша, и ее подружка почти каштановая шатенка Анна, та самая, что ехала у нее на коленках. И самая красивая из всей модельной группы (или просто идеально вписалась в образ девушки, который сидит у меня в подсознании). Сначала их шалаш находился с моим буквально стенка к стенке. Еще год назад… Да ладно уж, несколько месяцев назад я бы точно попытался расковырять стенки и подсмотреть за ними. Потом они помогали на стройке дома чем могли и как-то вдруг оказались хозяйкой в моем доме… хозяйками.