Перенос выбросил фрегат рядом с огромным горным хребтом с вершинами гор, покрытых снежными шапками.
— Уходим вверх, — сообщила Лайшена.
Системы корабля сработали на отлично, не дав прочувствовать все неприятные ощущения от скоростного выхода в космос. Оказавшись на орбите, мы выпустили оба космобота наружу. Задачей мелких судов был сбор информации о поверхности планеты гоблинов. Пока фрегат будет носиться по системе в поисках подходящих астероидов, боты не один раз пройдутся вокруг планеты, тщательно фиксируя её ландшафт, ища поселения врагов, дороги и проходы под землю, где сосредоточена большая часть населения. При усталости пилотов — космоботы не обеспечены такими мощными системами жизнеобеспечения, как звёздный корабль — и для экономии топлива разведчики будут опускаться на поверхность, оставляя вместо себя зонды и спутники.
Когда корабль оказался на орбите, то экраны некоторое время показывали планету над нашими головами. Это было необычно. Будто мы не удалялись, а опускались на неё.
Сенсоры фрегата за сутки просветили часть звёздной системы вражеского мира, и нашли несколько скоплений астероидов. До ближайшего было чуть менее двадцати часов полёта.
— Хоть бы там найти подходящий, — прошептала Лайшэна.
— Найдём, — уверенно сказал я, услышав её.
— Что? — дёрнулась она и взглянула на меня. — Я это вслух сказала?
— Всё нормально, от волнения такое бывает.
С прибытием к скоплению астероидов сложности не закончились. Ведь нам предстояло ещё как следует попотеть: отыскать астероид нужного размера и качества. К слову сказать, скопление оказалось растянуто по невероятно огромной площади. Я уже давно избавился от детских представлений, что киношные поля космических обломков, где корабли трутся боками о них, являются правдой. Но сейчас воочию убедился насколько далека фантазия сценаристов от реальности. Астероиды в скоплении были удалены друг от друга на десятки и сотни километров, а между особо крупными была и вся тысяча. Девяносто процентов космических тел в скоплении состояло из камня или из камня и льда. Десять процентов приходилось на железокаменные, железоникелевые с камнем и чистые железоникелевые. Нас интересовали в первую очередь последние за счёт их массы и плотности. Увы, но чистые, если так можно сказать болванки попадались только небольших размеров, до ста метров в длину. Впрочем, и такие шли в дело.
«Вы желаете продать железоникелевый астероид за 200 000 золотых корон:
Да/нет?».
«Вы желаете продать железоникелевый астероид за 280 000 золотых корон:
Да/нет?».
«Вы желаете продать железоникелевый астероид за 209 000 золотых корон:
Да/нет?».
«Вы желаете продать железоникелевый астероид за 178 000 золотых корон:
Да/нет?».
Для меня и землян на стадии подготовки космо провели небольшую лекцию по будущей бомбардировке планеты гоблинов. Для нанесения серьёзного урона миру нам требовалось найти, доставить и запустить на его поверхность астероид размером не менее трёхсот метров в длину. Три-четыре таких космических снаряда разрушат половину планеты и в течение полугода устроят на ней ледниковый период с температурой ниже нуля практически везде, даже на экваторе. Только требовались астероиды железные с минимальными вкраплениями камня не более пятнадцати или двадцати процентов. Каменные тела, даже размером в сотни метров при вхождении в атмосферу банально разрушатся на несколько частей, что на порядок уменьшит урон от бомбардировки. То же самое касается и железокаменного астероида. Он также разрушится на несколько частей по каменным «мостикам» — самым слабым точкам, где камень спрессован с металлом.
Был ещё один нюанс: требовалось рассчитать траекторию так, чтобы астероид не догонял планету, а вышел с ней лоб в лоб. При таком столкновении энергия удара о поверхность будет в разы мощнее. Но в случае с каменным астероидом, опять же, разрушения в атмосфере окажутся серьёзными. Вплоть до того, что мы просто порадуем гоблинов красивым метеоритным дождём.
— Есть подходящий объект, — нарушила тишину навигатор. — Ввожу координаты.
Через три часа мы приблизились к астероиду. Сканирование определило его размеры примерно в пятьсот на сто метров. Форма слегка напоминала грушевидную. Состав идеальный: чистое железо с минимальными вкраплениями камня и льда. Процент добавок в железе составлял менее восьми процентов.
— Сможем отбуксировать? — поинтересовался я у экипажа. На фоне астероида фрегат совершенно не смотрелся. Будто ягода смородины рядом с грушей.
— Сможем. Выйдет не быстро, но особых проблем не вижу, — уверенно сказала мне Лайшэна.
— Тогда действуйте.
Захват небесного тела, изменение траектории его полёта и скорости заняли ещё несколько часов. А ещё он сжёг миллионы нервных клеток у нас всех. Вроде бы всё делала умная начинка корабля, которой управляли члены экипажа, но атмосфера на командном мостике стояла настолько напряжённая, словно мы все сейчас с отбойными молотками и стальными тросами трудимся на поверхности небесного тела.
Честное слово, когда навигатор сообщила, что операция прошла успешно, и мы двигаемся туда, куда нужно и с тем, чем нужно, мне захотелось заорать и запулить в потолок пачку бумаги или кепку, если бы те находились под рукой, как это показывают в финальных сценах напряжённого боевика.
Путь обратно к планете занял куда больше времени, чем к астероидному скоплению. Траекторию корректировали с помощью данных, присылаемых с космоботов. Кириса постоянно следила за расчётами, необходимыми чтобы нам вывести астероид навстречу планете.
— Уходите на противоположную сторону — через один час сорок три минуты произойдёт столкновение планеты с астероидом, — приказал я пилотам космоботов, когда впереди появилась планета гоблинов.
— А можно нам к вам? Хоть краем глаза взглянуть, — ответил один из них.
— Выполнять приказ! Будете смотреть трансляцию, мы вам всё передадим.
Когда астероид вошёл в атмосферу и начал светиться, я услышал голос Димона:
— Мы тут с ребятами посчитали и выяснили, что удар будет равен почти пятидесяти тысячам хиросимских бомб. Охренеть, да?
Никто ему не ответил. Взгляды всех находящихся на фрегате были прикованы к экранам.
Столкновение из космоса выглядело непримечательно. Вспышка очень быстро исчезла, а местность после удара астероида в считанные минуты заволокло дымом и пылью.
Наши «полста тыщ хиросимских» упали в предгорье в полусотне километрах от крупного гоблинского города, чей пригород вышел за пределы подземелий. Тысячи хижин и шалашей с шатрами заполнили просторную долину, по которой протекала полноводная река, которую питали несколько рек, берущих начало в горных ледниках. Мы целили в долину. Но астероид — это не пуля снайперской винтовки. Остаётся надеяться, что несколько десятков километров не сыграют существенной роли.
— Сбрасывать зонды? — на меня вопросительно посмотрела пилот фрегата.
— Да.
Вниз отправилась аппаратура, которая вскоре достигнет места падения астероида и передаст нам видимые результаты нашей операции. Пока зонды спускались, мы облетели планету и подобрали космоботы. Дальнейшее их патрулирование не имеет смысла. Всё необходимое они уже зафиксировали.
«Поздравляем! Вы выполнили цель миссии и нанесли огромный урон вражескому миру! Вы можете продолжить её выполнение или вернуться домой.
Внимание, награда будет назначена после возвращения в родной мир либо при нанесении критического урона вражескому миру!
Внимание! Награду будет снижена вследствие того, что вы использовал часть средств, не относящихся к Системе!».
— Меня Система похвалила за выполнение задания, — раздался голос моего друга-инквизитора. — Пообещала раздать ништяки дома.
— Она всех похвалила, — ответил ему Сашка.
Меня зацепила последняя фраза насчёт несистемных материалов. Я понял, что под ними Система подразумевала астероид, который был частью мира гоблинов. Этих нескольких слов оказалось достаточно, чтобы мозг принялся фонтанировать идеями — безумными и рабочими. Буквально через пару минут я уже знал, что делать.
