На моих глазах огненный шар (то ли техника эхора, то ли выстрел из гранатомёта) ударил в автодом, где жили девчонки, с которыми я прошёл все африканские приключения после побега с соседнего материка.
Я бросился к соседнему окошку, чтобы посмотреть на стрелка или эхора… около двадцати чернокожих стояли в полный рост или на колене и вели частую стрельбу по домам, которые моему отряду предоставил Красный Барон. Одеты были кто во что горазд, очень похоже на яркие и бесформенные наряды обитателей трущоб. Но вот то, как они меняли позиции, вели огонь, поддерживая соседа более частой стрельбой, когда тот менял магазин, чтобы не снизить плотность огня, выдавало в них достаточно опытных вояк.
И никакой активности со стороны наших часовых и моих жён.
Двое врагов были вооружены противотанковыми гранатомётами РПГ-7, только вместо стандартного кумулятивного снаряда стрелки снарядили их «карандашами» – тонкими и длинными осколочными гранатами.
Справа от этого отряда стояли два пикапа с тяжёлыми пулемётами и несколько человек автоматчиков, которые поливали наши дома пулями, словно водой из садового шланга луковые грядки в огороде.
И, судя по летящим трассерам слева, имелся похожий отряд и там, только рассмотреть его я не мог из жилища наёмников.
За каких-то пару минут яркий светлый день, и уютный чистый жилой уголок превратился в кромешный Ад, затянутый дымом и заваленный обломками и телами.
- Ещё хорошо, что мы обезвредили в самом начале фугасы, которые тут стояли под домами, иначе эти уроды могли одним нажатием кнопочки нас всех ночью поднять в небеса, и никакие часовые не спасли бы, – сказала Агбейла. – Кстати, заметил, что дом с сейфом они не трогают?
Только сейчас я увидел, что не всё жильё разрушено или разрушается. Кроме нашего автодома, сравнительно целым был ещё один. Тот, где хранился запас драгоценных металлов и чемоданчики с деньгами.
В доме должен быть кто-то из охранников, как минимум один человек.
Только подумал об этом, как дверь там распахнулась и на улицу выпрыгнула объятая огнём женская фигура, замерла на секунду, а потом с её рук сорвались несколько огненных сгустков, которые накрыли пулемётчиков в пикапе и двух автоматчиков рядом с ними.
- Мира!- вскрикнул я, узнав жену. – Назад! Мира, назад!!!
Крича, я бросился к двери, дёрнул её, зарычал и взмахом руки порвал силовую плёнку, которая препятствовала моему выходу наружу. Потратил не больше пяти секунд на всё про всё, но когда оказался на улице, Мира уже лежала на земле у порожка дома, без огненного ореола и в крови, которая сильно бросалась в глаза на светлой одежде.
В спину что-то прокричала Агбейла, матерное, с проклятиями и сомнениями в моём здравомыслии.
Плевать.
Я успел добежать до раненой жены и подхватить её на руки, прежде чем стрелки перенесли огонь на меня. Несколько раз пули дёрнули шорты и майку, погладили короткие волосы на голове, но неведомым чудом ни одна не задела меня серьёзно. Когда я занёс Миру внутрь дома, то стрельба быстро прекратилась, точнее, прекратилась по мне.
- Мира, Мирочка, – я похлопал по щекам девушку, – открой глазки, ну же, пожалуйста.
Она получили четыре пулевых ранения и все оказались тяжёлые. В шею, два в грудь и одна рана в животе. Пули, что попала в шею и одна из тех, что в груди, прошли насквозь, а вот третья наткнулась на грудину и ушла в бок, разрывая лёгкое в клочья, в брюшной полости также было всё ужасно – зацепив остистый отросток позвонка, лёгкая и тонкая пуля сменила направление и угодила в таз.
Места попаданий в энергетической сети выглядели чёрными провалами, как песчаные кратеры, которые увеличиваются, расширяются и в их бездну проваливается всё больше и больше ячеек и узелков. Только благодаря рудилиевым каналам девушка была жива, но они тускнели буквально на глазах, а вместе с ними чернела энергетическая сеть.
«Так, так… сначала удалить пули… осколки костей… быстрее, ещё быстрее…», – в голове бились мысли, помогая держать себя в руках и сосредоточиться на лечении.
С кончиков моих пальцев лилась никому не видимая энергия, убирая повреждения в теле жены, заставляя сокращаться мышцы, которые выталкивали наружу все инородные предметы, грязь, фрагменты костей, сгустки крови и сукровицы. Чёрные туннели от пуль стали медленно уменьшаться, ячейки энергетики тела понемногу возвращали свой привычный цвет.
- Всё… пока что всё, – пробормотал я вслух, отстраняясь от жены.
- С ней всё будет хорошо?
От неожиданности я вздрогнул и быстро обернулся в сторону говорившего.
- Уф, это ты, – с облегчением выдохнул я, опознав Инессу. – Ты что здесь делаешь?
- Охраняю деньги.
- А-а, точно, – я помассировал виски, – забыл совсем.
- С ней всё будет хорошо? – повторила свой вопрос девчонка. – Мира очень хорошая, она мне нравится.
- И мне,- вздохнул я. – Она поправится теперь, всю опасность для здоровья убрал. Сейчас пусть побудет без сознания. Как там на улице?
- Хорошо. Руста пришла, – сообщила художница-эхора и зло улыбнулась.
Наших противников не стало в одно мгновение, будто листья с тротуара листодувом дворник смахнул. Невидимая сила прошлась широко – люди, автодома и коттеджи, газоны, машины по соседству с нашим жильём – всё улетело далеко в стороны, на десятки метров.
И как-то сразу после этого наступила тишина.
Так-то хватало криков, звучала перестрелка где-то в трущобах, грохотали взрывы и иногда раздавались стуки пуль и осколков, прилетающих сюда издалека, трещали горящие остатки домов, но после ударов пуль в стены и землю над ухом и работы десятков оружейных стволов в тридцати метрах, всё это можно было назвать тишиной.
- Живые? Санлис? – входная дверь была сорвана с петель телекинезом и в автодом забежала растрепанная и перемазанная в крови и саже Руста. – У тебя кровь!
- Это не моя.
– Мира?!
- Жива, – успокоил я ластавку. – Нужно остальных искать. Там девочек из гранатомёта обстреляли.
- Я видела, – помрачнела та. – Сиди здесь, не вылезай, богом прошу, Сан. Сейчас к тебе Агбейлу направлю, чтобы прикрывала.
Чуть позже ко мне принесли раненых – Алексу и одну из наёмниц Агбейлы, которую серьёзно зацепило пулей в тот момент, когда я разрушил защитную пелену. У Алексы были раздроблены обе ноги ниже колен и пробита печень тонким металлическим прутком, было просто чудо, что она не умерла от болевого шока в тот момент, простого человека это убило бы на месте в ту же секунду.
Я успел оказать помощь раненым вовремя, ещё бы полчаса прошло, и обе женщины умерли.
Когда за жизнь раненых уже можно было не опасаться, я с облегчением растянулся на пропиленовом коврике в коридоре. Чувствовал себя полностью вымотанным, энергии потратил столько, что даже собственная рудилиевая энергетика едва заметно потускнела. Запасов энергии, которые пополнил в недавнем рейде на механоидов, практически не осталось.
Неприятности на этом не закончились – пришла раненая Кристина, на плече которой висела чуть живая Сури.
- Потом! – крикнула она мне, когда я бросился помогать венесуэлке, которая выглядела хуже некуда. – Уходим, здесь скоро «Шипы» упадут.
- Кто? – переспросил я. – Что за шипы?
- Крылатая британская ракета с полтонны взрывчатки из тротила, гексогена и алюминиевой пудры, – вместо провидицы мне ответила Агбейла. – Я такое не выдержу. Даже одну ракету. Она права – нужно уходить. Вы уезжайте, а мне нужно найти своих людей.
- Уверена? – посмотрела на неё Кристина. – Шансов очень мало, что они живы, а в случае ракетного удара их вообще не будет.
- Я должна это сделать, – покачала головой негритянка. – Буду обязана, если сможешь подсказать, что с ними.
Кристина вопросительно посмотрела на меня:
- Сан, ты подлечишь меня, если я перестараюсь?
В ответ я кивнул.
- Хорошо, я попробую тебе помочь, – ответила Кристина чернокожей наёмнице.
За двадцать минут моя поредевшая команда и состоящая более чем наполовину из тяжелораненых, сумела отыскать транспорт, погрузиться в него и погрузить уцелевшее снаряжение, в том числе драгоценные металлы, и рвануть подальше от обречённого города, который горел и умирал в междоусобной сваре.
