Иногда зверьки издавали неприятные звуки. Раза три между ними возникали стычки. Совсем короткие, на один-два укуса, наскока-отскока. Прятаться они не собирались, как и уходить от меня. Чуяли свежую кровь, и жаждали попробовать ту на вкус, но опасались получить сдачу.

— Хек! — с коротким выдохом я метнул первый обломок. Целил в ящерицу, что замерла в пяти метрах на выступающей запылённой детали древнего механизма.

'Вы нанесли смертельный урон существу Белой ветви

Вы получаете: 5 крошечных марок общего развития

1 среднюю марку усиления навыка Стреляющий язык

1 жетон с навыком Стреляющий язык'.

Рептилия не успела среагировать на мой бросок и мгновенно распрощалась с жизнью. Обломок бетона смял половину её туловища вместе с головой. Не успел я порадоваться первой добычи, как на останки набросились две крупные крысы. Одна из них первой схватила крошечную тушку и шустро потащила подальше от меня. Ей помешала её товарка, вцепившись в мёртвую ящерицу с противоположной стороны и решив устроить игру «кто кого перетянет». Судьёй в ней стал я. Победителя назначил путём выбивания проигравшего. Мой второй обломок размозжил голову одной из крыс. Вторая потащила ящерицу вместе с тельцем агонизирующей соплеменницы, которая так и не разжала зубы. Это позволило мне сделать ещё один бросок. К сожалению, камень пронёсся в нескольких сантиметрах над горбатой спиной грызуна. Вместо того, чтобы дать мне кусочек мяса и десяток марок, обломок напугал зверька. Он бросил свою добычу и рванул от меня подальше, посчитав, что жизнь дороже халявного обеда. Как раз в этот момент я получил сообщение о смерти подранка.

— Чёрт, — выругался я едва слышно. На меткости сказывалась боль в травмированных плечах. Кстати, рана в животе уже болит намного меньше, чем тогда, когда полз по трубе, чего не скажешь про вывернутые суставы. Под пальцами нащупывалась припухлость с твёрдой корочкой, закрывшей рану. Правда, когда я её сколупнул и, чертыхаясь, надавил по краям раны, из неё потекла сукровица с небольшим количеством гноя. И ещё вопрос: регенерация-то залечит проткнутые кишки, но что будет с той дрянью, что вытекла из них в брюшную полость? Мой исцеляющий талант справится и с этим?

Раздумывая над этим, я дошёл до своих трофеев, на которые больше никто не покушался, хотя желающих было полным-полно. Не менее дюжины крыс и примерно с десяток ящериц сновали поблизости.

Каменным обломком с острой гранью я сделал несколько надрезов на крысиной шкурке. Потом содрал её с тушки и бросил подальше. Зверьки будто почувствовали, что эта подачка им, и я не стану отбирать или подманивать на неё, чтобы прибить. Сразу несколько крыс и две ящерицы вцепились в неё, устроив драку. Не обращая на них внимания, я примерился к сочащейся кровью тушке и вонзил зубы в тёплое и жёсткое мясо на хребте. Пришлось как следует поработать зубами, чтобы оторвать первый кусок. Чуть пожевав, я проглотил его и оторвал новый. Далее я глотал мясо почти не жуя, чтобы поскорее набить живот необходимым топливом и стройматериалами, что требовались Регенерации для моего лечения. Через пару минут в животе возникли слабые болезненные рези. Болело там, где кинжал маньячки побывал во мне. Пришлось, стиснув зубы терпеть.

Обглодав немного тушку в самых мясистых местах я, подобрав увесистый обломок, приглядел хорошее место для охоты и бросил туда крысиные останки. Через несколько секунд на них набросились крыса и очень крупная ящерица. Как и в предыдущем случае, их борьба сыграла мне на руку. На пару секунд зверьки застыли на одном месте, перетягивая добычу, превратившись в хорошие цели.

'Вы нанесли смертельный урон существу Белой ветви

Вы получаете: 7 крошечных марок общего развития

1 среднюю марку усиления навыка Регенерация

1 жетон с навыком Регенерация'.

Каменный обломок размозжил голову ящерице, убив ту на месте. Крыса, видя такое дело, бросила приманку и мгновенно скрылась с моих глаз. Со всех сторон раздался писк и что-то похожее на прищёлкивание и цоканье языком. Крысы с ящерицами возмущались моим поведением.

— Это вам, суки, за мои пальцы и лицо, — сказал я.

С новой добычей я повторил ту же операцию. К удивлению, у ящерицы мясо оказалось приятнее на вкус. Я пробовал есть тех, которые в посёлке обитают. Так их плоть даже после жарки или варки с солью и капелькой специй была на вкус совсем не ахти. Вот только мало его было. Голод до конца не удалось утолить, хотя по скромным подсчётам суммарно с добычи я грамм двести сырого мяса съел уже.

Закончив обгладывать плоть с ящерицы, я продолжил охоту. Сейчас поступил немного хитрее. Окровавленные тушки и шкурку я придавил крупным бетонным обломком от свода. После чего отошёл на несколько метров и встал за ближайшим древним механизмом.

Минуты три падальщики опасались подходить к приманке. Подбегали, останавливались в полуметре-метре от останков, замирали на секунду, а потом резко удирали обратно в укрытие или темноту. Я не успевал прицелиться и метнуть камень. Наконец, рядом с тушками появилась крупная крыса. Размером она могла посоперничать с небольшой кошкой, только была значительно толще. Грызун, как и прочие зверьки, замер недалеко от приманки, вытянул мордочку в её сторону и забавно зашевелил ей. В этот момент я бросил камень. Попал в бок, хотя целил в голову. От удара крысу отбросило в сторону на метр. Упав, она не сразу встала, позволив мне добежать до неё. В последний момент грызуну удалось увернуться из-под опускающейся подошвы. И вместо того, чтобы расплющить пяткой голову, я придавил длинный и толстый хвост. Крысе такое обращение не понравилось. Несмотря на тяжёлую рану, она резво развернулась и с писком вцепилась мне в щиколотку.

— А-а, мать! — заорал я в полный голос от дикой боли, пронзившей ногу. Кажется, крупные зубы голохвостой сволочи прошлись по кости. Машинально отдёрнул ногу, стремясь избавиться от причины боли. Тут бы грызуну отпустить меня и свалить подальше. Но он в запале ярости только крепче сдавил челюсти, причиняя мне муки.

Всё закончилось закономерно: через несколько секунд я разбил голову твари куском бетона. После чего разжал её зубы и освободил ногу. И тут на меня хлынул живой поток! Несколько десятков крыс разом решили меня атаковать. Большая их часть принялись кусать ноги. Несколько особей взобрались по одежду и попытались вгрызться мне в лицо и шею.

'Вы нанесли смертельный урон существу Белой ветви

Вы получаете: 6 крошечных марок общего развития

1 среднюю марку усиления навыка Болезненный укус

1 жетон с навыком Болезненный укус'.

'Вы нанесли смертельный урон существу Белой ветви

Вы получаете: 5 крошечных марок общего развития

1 среднюю марку усиления навыка Дальний прыжок

1 жетон с навыком Дальний прыжок'.

'Вы нанесли смертельный урон существу Белой ветви

Вы получаете: 8 крошечных марок общего развития

1 среднюю марку усиления навыка Постоянный рост зубов

1 жетон с навыком Постоянный рост зубов'.

Я срывал с себя крыс и с силой швырял на землю. Давил их ногами, сдавливал в ладонях так, что у них выползали из орбит глаза, и лилась кровь изо рта. Перед глазами вспыхивали почти однотипные сообщения, регистрируя каждую мою победу. Сразу погибали не все грызуны. Больше половины дёргались в предсмертных спазмах вокруг меня или с трудом ползли подальше от драки.

Всё закончилось так же быстро, как и началось. Выжившие зверьки вдруг бросились врассыпную, прячась в щелях и норах. Поначалу я принял их бегство за результат своей победы. Как-никак, с дюжину грызунов я прибил насмерть. И четыре-пять их уползло с тяжёлыми травмами. Выжить им не грозило. Они или сами сдохнут от голода или ран, или им в этом помогут самые голодные соплеменницы либо ящерицы. Но потом увидел, как справа мелькнула крупная тушка. В той же стороне раздался приглушённый писк одной из крыс. Появившаяся надпись дала мне понять, что неизвестный хищник прикончил кого-то из моих подранков.