Самое неприятное было в том, что готовились они отражать нападение животных и зомби с химерами, которые не отличались большим умом, но попали под удар совсем других врагов.
Через три дня, когда жиденькая стена была сделана менее чем наполовину, ночью на них напали мелкие тщедушные карлики, которых тут же окрестили гоблинами за рост, лопоухость и злобность. Каждый из этих тварей доходил до пояса взрослому мужчине и весил десять-двенадцать килограммов, самые крупные на пару-тройку килограммов больше и пяток сантиметров выше. Дохли монстрики от одного удара топором или дубиной, а слабый мышечный корсет и тоненькие косточки не защищали организм от простого пинка, наносящего серьезные увечья.
Но гоблинов было нереально много!
Через десять минут сражения они кишели везде, словно армия муравьев, покрывая каждый квадратный метр пространства.
Даже дробь серьезно ранила этих тварей, а картечь устраивала просеку в рядах нападающих. Хороший удар мачете разрубал гоблина пополам.
– Их там реально были тысячи, – хриплым от долгого и эмоционального рассказа голосом сказал Виктор. – А нас сотни четыре с небольшим. Тем более половина женщины и подростки. Крепких, молодых, вырвавшихся до этого из лап зомби женщин и подростков, но здесь нужно было сражаться и убивать, а мало кто мог выдержать вид тех рек крови, запах, крики и визги в темноте. И к этому мало кто был готов.
Из четырех сотен землян осталось сто пять человек, те, кто раньше других понял, что отбиться от орды злобных коротышек не выйдет и нужно бежать, бросая все и… всех. И вновь выжили в основном те, кто были одиночками по жизни. Самую крупную группу вывел Сашка, от огненных чар которого гоблины разбегались в разные стороны. Вместе с ним вырвались тридцать семь человек, остальные потом нашлись сами.
Блуждая, группа спасшихся вышла к деревне, которая стояла на самом краю леса и попала под удар гоблинов. Все дома были разворованы, большая часть сожжена. Сохранились пять коттеджей из кирпича и с железной крышей, со ставнями на окнах, внутрь которых не смогли пробраться коротышки и поджечь. В одном из них Александр и товарищи нашли семь человек, бывших жителей деревни, от которой осталось пепелище.
В уцелевших домах они разжились оружием или сделали себе из подручных материалов. Хуже всего дела обстояли с огнестрелом, боеприпасы к которому практически полностью сожгли в перестрелке ночью. Осталось несколько патронов к охотничьим ружьям, неполный магазин к трем автоматам и магазин к ПМу полицейского, который не успел сменить расстрелянный, как драка перешла в рукопашную схватку, он бы и пистолет потерял, но тот был пристегнут к ремню и болтался в ногах все время. Только зацепившись им за корягу при беге и упав Виктор понял, что же все время ему бьет по голени и путается в ногах.
Пришлось вновь уходить в поисках безопасного места.
Потом они увидели следы от машины неподалеку от деревни и пошли по ним. От спасшихся узнали, что в день катастрофы к ним заезжала «скорая» и водитель расспрашивал о местности, дорогах и говорил про зомби и мутантов.
Колея сильно петляла, и потому к поселку спасшиеся вышли только вчера к вечеру. Они увидели крупный населенный пункт, жизнь в котором бьет ключом, и не было видно, чтобы кто-нибудь боялся или осторожничал. Следы защитного рва только убедили людей, что здесь безопасно.
Увы, но приняли их неласково, и это еще мягко сказано. Да, маг и его спутники, с которыми он пошел договариваться и рассказывать о врагах поселковым, сами повели разговор жестко. Потери, голод, усталость, страх, постоянное нервное напряжение – не помощники дипломатии. А вид сытых лиц, чистой одежды, беззаботных детей, которые выглядывали из ближних дворов, несмотря на наказы сидеть за стенами, добавляли топлива в костер обиды и чувства несправедливости, которые сжигали души людей. Ведь как так? Почему их друзья, их семьи погибли, а тут эти… эти… ЭТИ тут живут и в ус не дуют? Да еще смотрят с подозрением и встретили с оружием в руках!
Не стой непонятное существо с огромным молотом и стальным щитом в руках рядом со старшим поселкового отряда, Александр не сдержался бы и подпалил несколько наглых кривящихся рож, а потом повел своих людей, которым уже сам черт был не страшен, на захват поселения. Плевать на потери, после всех тех убитых, несколько десятков трупов (в основном со стороны противника) уже никого бы не напугали.
Попытки перевести диалог в мирное русло, предложение помочь с охраной, усилить боеспособность поселка магией натолкнулись на стену отчужденности. Да еще из толпы пару раз донеслось нечто в духе «понаехали тут… ни кола, ни двора… кормить еще и этих нахлебников».
Маг, пообещав устроить поселковым веселую жизнь, прекратил переговоры, чувствуя, что еще немного, и он не сдержится, а к чему приведет драка с непонятным созданием – неизвестно.
А дальше случилось то, о чем я узнал от мужика в жилетке.
– У меня почти все силы ушли на два огненных шара повышенной силы, после них уже на стену почти ничего не осталось, потому и дротик ее пробил. Но хорошо, что от огня разогрелся хорошенько и прижег рану, а я сдуру схватился за него потом, – и он поднял забинтованную руку. – Теперь приходится с ложечки есть и на горшок с чужой помощью ходить: одна рука забинтованная, вторая из-за раны едва действует.
– У Саши несколько сосудов крупных повреждено и, кажется, нерв, – вздохнула Ольга и следом спросила: – А ваш целитель сможет такие раны вылечить?
– Не знаю, мы его только сегодня нашли, и он без сознания. Но со слов его товарищей, он смог зарастить разорванный живот и кишки после кабана-мутанта у раненого, – сказал я. – Я сам видел рубец, там почти что все зажило и парень чувствует себя отлично.
– Так он ваш или нет? – задал правильный вопрос старлей.
– Будто я знаю, – пожал я плечами. – Вы видели грузовики?
Все трое почти синхронно кивнули.
– Вот на них привезли почти тридцать человек с продуктовых складов, которые на окраине города стоят.
– Скорее даже за окраиной, – поправила Ольга.
– А? Ну да, до домов там с километр или больше, и между ними еще железка проходит, – согласился я с ней.
– И много привезли продуктов?
– Порядком, две машины по край бортов, но на общее число поселка это так, крошки, пару недель протянуть. Собираются позже еще раз скататься всей колонной.
– Нам бы и половины машины хватило, – вздохнул старлей. – С едой у нас проблема не меньшая, чем с патронами.
– Хм… я привезу, – сказал я и встал с колен.
– У сво… в поселке попросишь? – поинтересовался Сашка. – Думаешь, выдадут?
– У меня свои запасы имеются. Ждите, я скоро. Только не пальните случайно по машине, когда буду возвращаться.
– А ты тормози перед лагерем, – сказал тезка, поднимаясь на ноги вместе со мной. – Пойду, провожу тебя и скажу часовым о машине.
В поселке меня опять провожали странными взглядами, причем теперь среди них были не только вопросительные и любопытные, но и злые.
Возле дома меня ожидал сюрприз в количестве двадцати семи единиц, одна из которых коматозная.
– Вы тут что делаете? – удивился я.
– Куда послали, туда и пришли, – хмуро сказал знакомый чоповец. – Твои земляки нас сюда отправили, типа, ты нас спас, ты и отвечай теперь. Расселяй и корми, одевай и тэдэ.
– Это кто вам сказал?
– А я знаю тут, думаешь, кого? – собеседник нервно дернул щекой. – Тип какой-то в камуфляже охотничьем. Знай я, что тут такое отношение к людям, то лучше бы на складах посидел, пока ребята не выздоровели, а потом ушли бы все вместе в места получше.
– Голодные?
– Так, червячка заморили немного. Спасибо, Толокчев нам принес тушняка и каши и сказал, где воду можно набрать. Ну, и сказал, чтобы за эти флажки не забредали, а то твои големы нас на части порвут.
– Кто-кто?
– Василий Толокчев…
– А-а, Васька, – догадался я. – Ладно, сейчас еще вынесу, и можете пройти на территорию, только в здание не заходите. Вон там у меня печка стоит, кастрюли дам с чайником, дрова имеются. Сварите себе каши или супа.
