Само баронство было небольшим, примерно десять километров на двадцать пять, причем треть его занимало огромное болото, еще треть составляли испорченные земли, которые буквально изнасиловали неистовым использованием, в итоге – эрозия, овраги и балки. Там даже молодая лесная поросль не пробивалась, только жесткие колючие сорняки. На карте это выглядело бы как своеобразное веретено.

С одной стороны мое баронство граничило с землями храма бога Аю’Чад, которыми конкретно управлял старший жрец Биилтонгом Рю. С другой тянулось страшное болото, пройти которое никому не удавалось (или редкие счастливчики хранят тайные тропы в своей памяти). С третьей я соседствовал с землями виконта Реджинальда Ла Дагра. И с четвертой было пусто – нейтральная территория.

Вообще, учитывая отсутствие четвертой границы, я мог бы растянуть свое баронство до размеров герцогства, поставив межевые столбы и рвы у самого пограничного леса, который отделяет Пустое королевство от цивилизованных земель. К сожалению, века наблюдения и таких попыток показали, что чем ближе подходят человеческие земли к лесу, тем чаще и опаснее приходят в деревни твари, поля разоряются, стада уничтожаются хищниками, а лесорубы, косари и сборщики даров природы исчезают с концами. Даже та роща, следы от которой привели нашу автоколонну к деревне, уже была ничейная, и посещение ее деревенскими несло изрядную опасность привлечь внимание тварей к поселению. Возможно, нашествие гоблинов и было следствием этого (или они прошли по нашим следам, по заботливо созданной лесной дороге при помощи рук големов и бензопил).

Староста выехал за покупками на следующий день после нашего разговора, возможно опасаясь, что я могу и передумать. С ним укатили одиннадцать человек – девять мужчин и две женщины-лучницы. Последние выглядели настолько мужиковато, что только раздевшись, смогут доказать, что являются представителями слабой половины. И слабыми их точно нельзя было назвать. Кожаные доспехи и стеганки они носили, как и их товарищи, с луком обращались едва ли не лучше всех, а длинные дубинки с железными кольцами на оголовьях разнесли бы череп любому их противнику, не воспринявшему их за серьезных соперников.

Вечером я связался с родным поселком.

– На приеме, господин барон, – из микрофона раздался саркастический голос Палыча. – Уже успел воспользоваться правом первой ночи? Ты тогда молчи, а то твои девчонки тут рвут и мечут, чуть ли не пешком хотят к тебе бежать.

– Привет, Сан Палыч. Как они там, все так серьезно?

– Да уж несладко… думают, что ты специально все так сделал. Взял да удрал от них к маркизам и принцессам.

– Пусть ерунду не говорят, – я сморщился, хотя и не мог видеть мои эмоции оппонент. – Если им интересно жить в палатке, умываться из ведра и кормить комаров, то пусть приезжают, я сам буду рад их видеть. И никакой первой ночи сеньора тут нет или про нее молчат. Да и видел бы ты местных деревенских красоток – импотентом запросто можно стать при попытке их распечатать.

– Ха-ха-ха! – залился мужчина смехом, не отпустив тангенту. – Все понятно с тобой. Как вообще обстановка, взаимоотношения? Не беспокоят разбойнички?

– Пока все тихо, хотя проблема глобальная появилась, – вздохнул я.

– Ну-ка?

– Гоблы все поля истоптали, всем посевам пришла хана. Запас семян мизерный и высаживать их сейчас уже поздно. И в целом жратвы в деревне на пару-тройку недель всего осталось, потом начнут пухнуть с голода. Дичи в окрестностях нет, да и не прокормить ею почти сотню человек. Остается только стадо, но если его порезать, то голод просто передвинется на зиму, – сгустил я краски. – Помогли бы вы, а?

– Вот же ж… и куда Терешков смотрел, когда соглашался на твое баронство? – выругался собеседник, в одно мгновение догадавшись о том, что мне самому пришло в голову только вчера. – Эти туземцы его обвели вокруг пальца! И эта клятва магическая еще… Что будет, если ты не поможешь?

Забывшись, что собеседник меня не видит, я пожал плечами, потом спохватился:

– Не знаю. Да и у кого тут узнавать? Не думаю, что деревенские всю правду расскажут. Может, и ничего. Вряд ли аристократы себя поставят в зависимое положение, но рисковать не хочется, да и уважение стоит нарабатывать.

– Главное, не перепутай уважение и панибратство. Хорошо, что от нас хочешь? Сами много не дадим, если только товаром, чтобы закупиться в городе, откуда к вам купцы приехали.

– Да я уже отправил туда десяток своих с телегами. Но это прокатит раз или два, потом торгаши прочухают ситуацию и так взвинтят цены, что стекло и зеркала придется отдавать за бесценок. Я так вам всю маржу испорчу. Будет лучше, если через пару недель вы привезете запас семян картофеля, репы со свеклой, кукурузу и друидку. Она дней за десять мигом тут урожай поднимет и потом вторую посадку немного ускорит. Прием.

– Хм… у Риты и тут дел невпроворот, вся посерела, то и дело ее Ромка накачивает энергией, чтобы совсем не расклеилась.

– А что поделать, Сан Палыч. Мне тут тоже предстоит трудиться в поте лица, жду от вас еще железа побольше, если тонну притащите, то буду вам благодарен.

– Тонну? Ого! – охнул невидимый собеседник. – Куда тебе столько-то?

– Големов хочу сделать пару-тройку. Только особых, конкретно для земляных работ. Один у меня уже тут трудится, но этого мало.

– На големов? – Палыч задумался на несколько секунд. – О’кей, будет тебе металлолом. Заодно нам парочку подкинешь, если версия удачная выйдет. Еще что-то?

– Насчет друидки договорились? Через две недели?

– Договорились, будет тебе и Маргарита, и семена через пару недель.

– Тогда мой «уазик» еще притащите и запас топлива, а то пешком тут по окрестностям много не находишься.

– Лучше бы ты был простым магом у нас, чем там бароном, – я услышал тяжкий вздох в микрофоне. – Дорого нам обходится твое назначение. Ладно, жди отряд.

Пока староста катался за продуктами, Палыч собирал очередную экспедицию в мое баронство, я объезжал свои ближайшие владения. Шпунтик и два деревенских мастера, боящиеся голема как огня, сделали мне небольшой возок с раскладным простейшим верхом, на который пошли остатки шатров купцов. Големы разломали, порвали и стоптали практически все в их лагере в ту страшную ночь, остался мизер с учетом того, что я мог бы затрофеить.

Из рессоры от грузовика, которые големы распилили вдоль, были сделаны простенькие рессоры к возку, чтобы мне было комфортно путешествовать. В хомут поставил многолапого экскаваторщика, который легко развивал скорость под двадцать километров по местным дорогам и полям с грузом в виде меня и возка.

Кому было интересно крутиться рядом со мной и големами, так это деревенской детворе. Парочка мальчишек с труднопроизносимыми именами, которые я сократил до Чука и Гека, постоянно сопровождали меня в поездках, рассказывая о местности все, что знали. Любопытные, любознательные и просто кладезь полезных сведений, которые я не всегда мог получить от взрослых.

Они же и привели меня на невысокий холм, чуть-чуть выше того, на котором стояла деревня. Возвышенность так густо заросла лесом и кустарниками, что мне пришлось спешиться и дальше идти пешком. Интерес, к слову, был не в желании истоптать пятки среди чащи, дело было в другом.

– Тут замок стоял много лет назад, господин, – перебивая друг друга, выдавали информацию мальцы, – разрушили, когда дед Толкариг был вроде нас.

– Большой?

– Э-э, – мальчишки переглянулись, потом пожали плечами, – мы не знаем, сейчас там мало чего осталось. А дед Толкариг уже не помнит.

– А кто разрушил? Жил там старый барон, который был до меня?

– Не-е, старый-то далеко отсюда жил, здесь только его управляющий обитал, – протянул Чук. – А этот замок его деду или прадеду принадлежал.

– Бывали тут?

– А то! – Чук гордо задрал чумазый нос вверх. – Старшие говорят, что тут проклятье лежит и призраки бродят, но никто их не видел, – и уточнил на всякий случай: – Призраков то есть. Гек сюда ажно ночью приходил на спор.