— Радует то, что у ликанонцев такая же бодяга происходит, — подсластил я пилюлю. — Даже, пожалуй, намного хуже, так как у них больше шишек собралось в армии.

— Ну–ну, — буркнул Цезарь, которого совсем не успокоили мои слова.

К этому времени наш лагерь был обустроен настолько, насколько это было возможно за истёкшее время. По периметру установили спирали из колючей проволоки и рогатки–ежи из деревянных брусков, скреплённых скобами и винтами. Они — это работа Ежова. Легкие, удобные и собираются быстро. При этом отлично прикрывают от быстрого нежелательного проникновения в лагерь посторонних лиц.

Больше половины дружинников уже спали. На ногах находились лишь дежурные и часовые. И конечно големы, которые в отдыхе не нуждались, когда не занимались активным трудом. Всё было налажено и моего участия не требовало. Поэтому со спокойной душой я отправился спать.

Увы, мне удалось перехватить немногим больше четырех часов сна, а потом меня подняли.

— Что случилось?

— Ликанонцы перешли границу и прут прямо на нас, — сообщил Шацкий и широко зевнул. — Ау–э–э, зараза, я только полтора часа назад прилёг и тут такая новость.

— Откуда узнали?

— Маршал прислал гонца. Он всех ждёт у себя в шатре на срочное совещание. Мне идти?

— Нет, — я отрицательно мотнул головой, — здесь будь. Проследи за сбором.

— Нашим что–нибудь нужно передать? Может, поторопить?

Я на несколько секунд задумался, потом опять покачал головой:

— Не стоит. Да и что мы им сейчас скажем? Вот вернусь со свежими новостями, тогда и свяжемся с ними.

У маршала дым стоял коромыслом. Образно, конечно. Все орали, обвиняли кого–то, одновременно с этим слали угрозы на головы ликанонцев и обещались лично и чуть ли не в одиночку пленить их короля и притащить его сюда. Глядя на всё это, я искренне пожалел, что решил ввязаться в эту авантюру. Плевать на возможную месть соседнего короля и неудовольствие своего. Обе угрозы менее реальны, чем шанс сложить голову из–за чужого снобизма, глупости и бахвальства.

«Как петухи орут, ей–богу, позорище…тьфу», — мысленно сплюнул я, наблюдая за неприглядной картиной. Разительное отличие от уверенных в себе и важных во время бала… И сейчас, когда их застала врасплох новость, что война началась. Из двух десятков людей, находящихся рядом со мной в шатре, лишь семеро держались с достоинством и не вызывали презрение. Ими были оба архимага, командиры наёмников (эти–то точно попадали не раз в похожую ситуацию, отсюда и такие крепкие нервы) и ещё пара мне незнакомых мужчин возрастом немногим более тридцати пяти лет, пришедшие в шатёр в кирасе и с мечом. А вот все прочие даже не подумали о броне, и хотя кинжалы были у всех, но мечи взяли всего лишь четверо, не считая тех, о ком ранее упомянул.

Понемногу шатёр заполнялся, а шум стихал. Последнее благодаря стараниям первого маршала. Я обратил внимание, что на совещание пришло людей больше, чем присутствовало сегодня ночью.

Из шатра я вышел через полтора часа.

— Что сказали? — вопросительно посмотрел на меня Шацкий, когда я вернулся в лагерь.

— Да там сплошной, как сказал Цезарь, балаган. Мне показалось, что половина собравшихся не верили, что ликанонцы начнут войну, — махнул я рукой. — Для них этот сбор был вроде выезда на пикник и возможностью поносить шкуру «бывалого» вояки.

— А по существу? — спросил только что подошедший Цезарь.

— Маркиз очень настойчиво просил задержать вражескую армию и не дать ей перебраться через реку в удобном для неё месте.

— А сможем? — тот посмотрел на меня.

— Да. Очертя голову не полезем, будут работать мои големы.

— Все поедем или кого–то тут оставим? — новый задал вопрос Шацкий.

— Давайте подумаем, воевать всё равно напрямую не придётся. А придётся… если встрянем, то… то вряд ли отобьёмся всей толпой от толпы архимагов, — пожал я плечами.

Было решено выдвигаться на моей «буханке», двух «камазах» с зенитными спарками, в сопровождении одной стандартной БМП‑3 и со строительным големом на случай расчистки пути. Так же со мной ехала пятёрка гвардейцев. К одному грузовику прицепили прицеп с воздушными големами. Ещё там лежали большие канистры с топливом для машин. С собой взял пятнадцать дружинников и двадцать боевых големов. Шацкий остался в лагере, со мной поехал Цезарь.

Уже когда объезжали главный лагерь, чтобы выбраться на дорогу, которая вела в сторону границы и вражеской армии, перед нами встал один из магов.

— Совсем больной? — зло закричал мой водитель и нажал на сигнал. Тот даже глазом не повёл, продолжая стоять в пяти метрах перед капотом.

— Тихо ты. Это архимаг, — опознал я незнакомца. — Сейчас узнаю, чего ему нужно.

— Будто машине не пофиг кого давить, — проворчал дружинник.

Я открыл дверь, спрыгнул на землю и сделал несколько шагов навстречу чародею:

— Ваше Магичество?

— Я мессир Ланг Повелитель Огня, — представился тот. — И я поеду с вами по просьбе первого маршала, чтобы прикрыть от вражеских магов. Разумеется, если вам нужна моя защита и у вас найдётся для меня место в ваших железных повозках.

— Будет тесно, мессир. Это боевые машины, а не парадная карета, отсюда и отсутствие комфорта, — предупредил я его. Отказываться от поддержки я даже не думал. Мало ли что нас ждёт впереди. Вдруг для нашего спасения или выполнения задачи не хватит совсем чуть–чуть, например, поддержки со стороны вот этого архимага, что стоит напротив меня.

— Пустое, граф, — слегка усмехнулся тот. — Я не всегда жил во дворце и катался в парадной, хе–хе, карете.

— Тогда прошу сюда, — я дёрнул ручку на боковой двери и распахнул ту. Одного дружинника пришлось отправить в БМП, где была пара свободных мест, чтобы пристроить в «уазике» мага. Архимага же усадил на одиночное кресло, расположенное сразу за перегородкой, отделявшей кабину от салона. Надеюсь, его не укачивает, ведь придётся ехать быстро и по ухабам, а ему ещё спиной по ходу движения. — Держитесь вот за эту ручку, а то можете слететь на кочке или в колее. Сами видите, что сиденье не самое удобное.

Тот ловко забрался в машину и устроился в кресле, где тут же с интересом стал осматриваться по сторонам, не обращая внимания на настороженные взгляды попутчиков.

— Трогай, шеф, — скомандовал я, когда вернулся на своё место в кабине.

Дорога не доставила больших хлопот, в том числе и переправа через большую реку. Благодаря своей скорости передвижения мы успели добраться до брода намного раньше противника.

Ещё чему я был рад, так это погоде: небо было затянуто низкими плотными свинцово–серыми тучами. В таких условиях мои дронголемы чувствовали себя почти так же, как ночью. Самый маленький коптер половину пути пробыл в воздухе, намного километров вокруг разведывая окрестности. И он же обнаружил передовой отряд ликанонцев.

— Примерно в семи километрах впереди и правее нас три десятка вражеских всадников, — сообщил я по рации и тут же отдал команду. — Останавливаемся!

— Это разведчики. Если вы их уничтожите, то это сразу же станет известно их командирам, — предупредил меня архимаг. При этом он с интересом смотрел на экран джойстика, на который поступала картинка от дронголема, висевшего почти над головой врагов.

— И пускай, — ответил я ему. — У меня задача не диверсию сделать, а притормозить продвижение ликанонской армии. Тут нам скрытность не нужна. Тесак!

— Да, командир?

— Бери всех своих и вот этих закатайте в асфальт, — я легко щёлкнул ногтем по экранчику. — Справитесь?

— Пфф, — фыркнул он, — даже не разогреемся.

— Тогда вперёд.

— Есть!

Окружающая местность не имела лесов, зато здесь хватало небольших рощ и балок, заросших кустарником и бурьяном, который, несмотря на подступающую зиму, продолжал стоять стеной. Кусты же были затянуты засохшими плетями вьющихся растений, и это так же помогало в маскировке. Всё это дало шанс моим гвардейцам подобраться к вражескому авангарду практически вплотную. А дальше всё прошло по тому же сценарию, свидетелем которого я стал на пути в столицу: гвардейцы налетели, четверть врагов повисла на их пиках, остальные оказались порублены…а нет, не все. Стало видно, что одного ликанонца связали, а потом его один из моих бойцов забросил перед собой на скакуна.