Однако "транспортное средство" я отметил мельком, ибо сама божественная меня интересовала много больше. А Ева сегодня, помимо необычного появления, поразила ещё и своим нарядом! Никогда я ещё не видел её одетой настолько откровенно. Даже её полупрозрачные а,ля платья выглядели гораздо скромнее.
Ева, улыбаясь, демонстрировала себя в купальнике, тип которого на Земле-старушке называется пландж. Кто видел такой, тому объяснять не надо, а кто не видел, тому и ни к чему, хе-хе…
Скажу только одно, сексуально! На мой вкус, очень сексуально! Так она, Ева, ещё и сама себе не изменяет. Бледно-голубая ткань приобрела лёгкую полупрозрачность от воды. Очень лёгкую, но совершенно провокационную. Так и тянет додумать, а лучше посмотреть "безо всего"! Зараза! Зараза! Зараза! Три раза! Потому что у неё ещё и волосы нашего с Жемчужинкой цвета! Какая же она…великолепная, обворожительная, божественная негодяйка!
Легко перескочив на борт яхты, невесомо касаясь миниатюрными ступнями палубы, она мигом переместилась к нам и взмахнула длинными мокрыми волосами, эротично, естественно! Каскад радужных капель сорвался с гривы сине-зелёных локонов и, собравшись в "паровозик", умчались за борт! А волосы сами собой сложились в высокую, замысловатую причёску. Показушница… И да, ткань купальника тоже в момент высохла и стала совершенно непрозрачной. Хоть тут мне нервы меньше тратить.
Подбоченясь, она весело уставилась на нас, слегка иронично изогнув тоненькую бровку. Всё произошло настолько быстро, что мы даже рта открыть не успели. Раз-два и вот она, само совершенство, перед нами. У дочери только глаза стали в пол лица, а меня ещё и перекосило…
- Мама? - скорее утвердительно, чем вопросительно прошептала Жемчужинка.
- Ну конечно, доченька! - призывно протянула руки Ева, - Иди ко мне, моё золотце!
"Телепортироваться" к ней на руки у дочери заняло менее секунды. А дальше они начали обниматься, целоваться и всё такое прочее. Я тоже рад, конечно, был… Любящая мама встретилась с обожаемой дочерью "после долгой разлуки"! Оно, конечно, Ева действительно мать Жемчужинки. Гораздо в большей степени, чем я ей отец, но где-то в глубине души, что себе-то врать, тлела ревность и ещё пяток нехороших чувств. Ма-аленький такой клубочек, даже скорее, узелочек, но имелся. И, конечно, большой сарказм! В связи с ситуацией "мама-папа"! Тут-то меня нагрели больше всего!
- Хорошая моя, - чмокая счастливую дочу во все места, приговаривала Ева, - Золотце, солнышко, чудо, а не ребёнок…
Ну вот, ещё и слова мои уворовали.
Потом я был "изгнан" из собственного кресла-качалки, и туда заселились счастливые мать и дочь. Пришлось принести себе другое, менее обжитое. Ева и Жемчужинка ворковали и ворковали, дочь засыпала её множеством девчачьих вопросов, и не только девчачьих. На большинство Ева умудрялась отвечать довольно удачно, а если что, ея коварная божественность переадресовывала их на меня. Наверное, от того моя рожа не светилась запредельным всеобщим счастьем и, я бы даже сказал, была несколько кислой.
Правда, на меня мало обращали внимания. Только, когда я издавал уж совсем нечитаемые звуки.
- Мама, а ты любишь папу?
- Конечно.
- Пф-ф… - это я, если что.
- Что? - это дочь. Смотрит на меня любопытными глазёнками. Вот откуда у неё в голове вся эта "шелуха", любовь-морковь… Я её такому точно не учил.
- Ничего, поперхнулся.
- Мама, а ты сразу полюбила папу?
- Сразу, моё золотце!
- Кхе…
- Что? - смотрит на меня дочь.
- Папа просто кашлянул, - с улыбкой замечает божественная.
Ну да, что же ещё…
- Папа тоже тебя полюбил сразу?
- А ты спроси у него, - бесенята скачут в глазах Евы.
- Сразу, да? - поворот ко мне.
- А как же. Технически - мгновенно!
- Я так и знала, - дочь совершенно не уловила моего тонкого сарказма, а Ева проигнорировала со всепрощающей улыбкой, - Мама такая красивая, добрая, ласковая. Самая лучшая! - прижимаясь к божественной, млела дочь от её поглаживаний.
- А какой папа? - спрашивает Ева у дочи.
- У-у-у! Он самый лучший! Лучший и лучший. Сильный! Он знаешь, какой маг! - дочь поворачивается ко мне - Ведь мама - наша семья, да?
- Ну-у-у, да…
- Он такое умеет - ух! Расскажу! И я маг тоже. Пока маленький. Но вот вырасту, - погрозила она кому-то кулачком, - И ты тоже маг, да мама? Так папа говорит.
- Да, моё сокровище.
- Покажешь?
- Покажу, потом. Лучше расскажи ещё, какой твой папа.
- О-о-о… Папа сильно уважаемый! Как дед Старый и даже больше! Построил бацхвари целый флот. Он им много помогает. А ещё папа добрый, всегда сказки нам рассказывает, когда просим. Он очень умелый. Много чего умеет. Вот этот тримаран он сам построил. Ему, правда помогал Головастик. Головастик классный, мы с ним много играем…
Как у всех детей, повествование вильнуло в сторону, но было возвращено усилием внутреннего напряжения. Дочь у меня, ну ладно, у нас, очень целеустремлённый ребёнок.
… А ещё ему помогали разные разумные: хоб, мио, ороос, и розовый бубуч. Мне о них рассказывал папа, сама я их не видела, - на секунду огорчилась малышка, - но обязательно, - вновь повеселела она, - увижу.
- Вот видишь, - оттягивая на себе топик и юбчонку, - папа сделал. И трусики! - продолжала хвалиться дочь, - И другая одежда тоже есть, много! А ещё он сделал для меня детскую каюту! Там так здорово! И много всяких игрушек…
Вот слушал бы щебет дочи и слушал! Похвала её - просто бальзам на мою душу. Мёд и мёд!
- Скорей, - загорелась дочь, - скорей пойдём я тебе всё покажу! Там такой замечательный медведь живёт…
И мы пошли смотреть медведя и всё остальное…
А потом мы обедали. Ели всяческие разные вкусняшки, которые я готовил сам. А дочь мне помогала. А потом играли. В разные забавные игры, подвижные и не очень. Простые и магические. А потом опять разговаривали. Ужинали. И наступил вечер, порадовав нас феерическим закатом, а за ним - тихая, звездная ночь. Жемчужинка так перевозбудилась, что никак не хотела идти спать, но Ева улыбнулась, нежно дунула ей в носик, и она, громко зевнув, уснула. Какая чудесная способность, однако. Миллионы родителей отдали бы полжизни за такую магию.
И вот мы одни… Головастик тактично слился куда-то. Я сижу в кресле, а у меня на коленях сидит Ева. Такая желанная… Наконец-то выпала минуточка поговорить о нас с ней.
- Я вижу, подушку дочь забрала себе?
- Почти сразу. Говорит - моя. Пахнет. Нравится.
- Подарю тебе другую.
- Не стоит.
- Почему?
- Хочу иного.
- Чего же? - Ева изобразила непонимание, хотя всё она прекрасно знает.
- Мы, как бы, муж и жена. Более того, у нас удивительная, замечательная дочь. Но всё это - технически. А хочу физически узаконить свершившиеся. Пусть позже, чем никогда. Иначе смысл слов: мама и папа, муж и жена, в данном случае, звучит, как минимум, издевательски.
- Для тебя, - уточнила она.
- Для меня, - не стал спорить я.
- Сложно всё, господин мой, - вздохнула Ева.
- Не сложнее, чем Дочь-Которая-Взялась-Из-Ниоткуда. Не находишь?
- Ну, во-первых, не из ниоткуда, а откуда надо, и исходя из механики мира Бесконечной Вселенной, вполне законно. А во-вторых, у вас у самих, чуть ли не в каждой религии и во множестве фольклоров разных народов сплошь и рядом "виртуальные" дети. Так что, Жемчужинка - событие не из ряда вон, так сказать.
- А я как раз довольно скептичен в этом смысле. Фольклор и есть фольклор, не более. А вот за долгие, очень долгие годы чего только не видел, но чтоб детей ветер надул… И сам не видел и от других, достойных доверия, не слышал. А я существо приземлённое, мне конкретики подавай.
- Ты же не отстанешь? - осуждающе заглянула мне в глаза божественная.
- Нет!
- Ладно. Клянусь, - торжественно положила она себе ладошку на грудь, - вырастишь дочь, всё будет. Слово Верховной Богини, Матери Всего Сущего.
