– Эх, где эти заказчики были, когда крысоиды сами к нам лезли? – посетовал кто-то и, шумно зевнув, добавил: – Гоняйся теперь за ними по пещерам.

– Зин, – подала голос Тамара, – а чего мы этих крыс сами на мясо не разводим, а? Чего-то давненько охотнички нас крысятинкой не баловали.

– Том, ты просто не представляешь, сколько эти крысы едят, – отмахнулась зоолог. – Чтобы на каждого по одной вырастить, нам придется всем поселком день и ночь только об их пропитании заботиться.

– На этом все, – заявил Владимир. – Желающие заняться разведением крыс могут обсудить это отдельно. Члены правления и Красноселов остаются, остальные свободны. Кудрявцев, ты с решением не спеши. Дело опасное, поэтому обдумайте с ребятами все до мелочей.

На встречу явилась Маргарет Коул в сопровождении Кеннета Хаббарда и Сезаро Веласкеса. Подниматься на поверхность представители подводного комплекса вновь категорически отказались. Как оказалось позже, они не знали о существовании нормального прохода в грот и думали, что придется продираться по той норе, о которой им поведал Маракевич.

Маргарет сразу попыталась поставить себя хозяйкой положения, начав менторским тоном предъявлять требования и раздавать ценные указания. Взамен обещая от лица новой администрации МОНИК рассмотреть возможность поставки некоего количества медикаментов.

В конце концов Вересов не выдержал и дал зарвавшейся британке ледяную отповедь, разъяснив, на чьей территории они находятся и кем являются с точки зрения галактического права. Он заявил, что не имеет никаких оснований доверять пиратам и террористам, захватившим подводный комплекс и обрекшим на смерть его сограждан. В связи с чем любые переговоры могут вестись только с категорическим учетом требований русской стороны.

В итоге в руки опешившей Коул лег список нужных общинникам медикаментов, к которому Владимир добавил требование обязательных сеансов в регенерирующих капсулах для тяжелобольных или получивших ранения во время охоты.

Процедив сквозь зубы, что ответ будет завтра, Маргарет резко развернулась и, кивнув сопровождающим, направилась к аквакару.

Сутки прошли в томительном ожидании. Ночью Владимир не сомкнул глаз. Сквозь дрему Мария слышала, как он ворочался, несколько раз вставал и укладывался обратно. Лишь чуть забрезжил рассвет, встал, оделся и вышел.

Правильно ли он поступил? Не перегнул ли палку? Да, чертова британка привела его в бешенство. Она вела себя будто хозяйка, отдающая распоряжения прислуге. Такой дай волю, и она младенцев на органы потребует. Нет, ей просто необходимо было указать ее место.

С другой стороны, проходя мимо хижин, он слышал, как плачет один из младенцев. А ведь его Маша находится на последнем месяце беременности. Что ждет их ребенка? Одно дело не иметь доступа к нужным медицинским препаратам и смириться с этим, и другое дело – получить возможность и осознавать, что она может быть утеряна из-за его несдержанности…

Утром с МОНИК никто не появился.

В обед Владимир собрал всех медиков на плановое обсуждение общего состояния здоровья общины. Кроме Марии и еще двух девушек здесь присутствовал Милош Новак – единственный выживший из тех иностранцев, которые когда-то явились на помощь русским коллегам и оказались преданными своими соотечественниками.

Только приступили к обсуждению, как в грот влетел запыхавшийся, но улыбающийся Василий Лавник.

– Вот, – парень протянул Владимиру свернутый в трубочку лист бумаги.

Непонимающе нахмурив брови, Вересов развернул послание и пробежал глазами по отпечатанному тексту. Лицо главы общины разгладилось, и на нем проявилась легкая удовлетворительная улыбка.

– Что там? – нетерпеливо вопросила Мария.

– Земноводные приняли наши условия, – он бросил лист на стол. – Только козлятину и молоко добавили.

– Дожарились, – хмыкнул подошедший Матюшин, после того как тоже прочитал послание. – Обеспечение козлятиной потянем?

– Кое-какой лимит выделить сможем, – кивнул Вересов.

Утряска деталей много времени не заняла. Обитатели подводного комплекса еще старались сохранять лицо, но тон умерили до делового официального.

Возможно, общинникам показалось, но впоследствии они уверяли, будто от новых хозяев жизни слегка попахивало канализацией.

Новоцивилизаторы согласились на вахтовый метод работы техников и операторов и даже выразили неожиданное одобрение присутствию учеников.

Пересменок вместе с товарообменом договорились проводить в обнаруженном Маракевичем гроте. Земноводные взяли на себя обеспечение грота средством экстренной связи с комплексом, а от русских потребовали найти более удобный проход, либо расширить имеющийся, на что представители общины согласились, не скрывая улыбок.

Перед тем как профессор закончил повествование, к нам присоединился еще один пожилой мужчина – лысый крепыш невысокого роста с аккуратной бородкой, подстриженной клинышком. До сих пор я с ним не встречался. Дождавшись, когда Степаныч замолчит, он протянул мне руку и представился:

– Захарыч. Можно просто Валентин Захарович. Местный доктор Айболит.

Из последующего разговора между Степанычем и Захарычем я понял, что Айболитами здесь называют докторов. По случаю поинтересовался состоянием Игоря. Айболит заверил, что состояние парня удовлетворительное и, как он проснется, я могу его навестить. После мне пришлось рассказать, каким образом я продезинфицировал раны пострадавшего. Узнав, что прежде чем приложить мох, я намазал регенерирующий гель и обильно посыпал порошком из дезинфицирующих таблеток для воды, доктор разочарованно цокнул языком.

– Эх, а я-то, старый дурень, решил, будто это такой уникальный мох произрастает в наших лесах. Хотел снаряжать экспедицию на его заготовку.

Виновато пожав плечами, я перевел разговор на другую тему. Поинтересовался способом передвижения по Агидели к океану и каких тварей стоит опасаться в дороге.

Переглянувшись, старики как-то подозрительно уставились на меня. Первым начал профессор:

– Ты хочешь отправиться вниз по Агидели летом?

– Если позволите задержаться на сутки, то завтра утром, – заявил я. – Мне необходимо найти свое подразделение.

– Нет, не позволим! – ударил себя по коленке ладошкой Айболит. – Мы не позволим тебе, молодой человек, сгинуть от собственного безрассудства! Ты спрашиваешь, какие твари водятся в реке? Нам самим это неведомо, ибо мало кто выжил после знакомства с ними. Эрлика – это планета-заповедник. Сюда свозились представители фауны с планет земного типа со всей галактики. К сожалению, среди нас не выжил ни один из ученых, занимавшихся инопланетными тварями. Есть техник, обслуживавший системы климат-контроля заповедника, от него нам известны названия некоторых животных и крайне мало об их повадках. Но даже если бы мы знали о разбежавшихся по планете монстрах все, как бы это нам помогло?

– Даже эта стена, – подхватил эстафету профессор, указывая на крепостную стену, – не может защитить нас от некоторых тварей, порою выползающих летом из притока Агидели. А что водится в ней самой, страшно даже представить.

– Предлагаете держаться дальше от реки? – хмуро спросил я стариков. – Сколько же времени займет дорога по суше?

– Нет, Степаныч, – покачал головой Айболит, – этот мальчишка явно не дружит с собственной головой.

– Он просто не представляет всей глубины задницы, в которую стремится забраться, – поддержал товарища профессор и вновь начал объяснять мне ситуацию: – По суше добраться до океана нет шансов ни зимой, ни летом. Тем более в одиночку. Только по воде и только в холодное время года. Менее чем через четыре месяца теплолюбивые твари покинут Агидель, и мы отправим двух человек к общине Владимира за необходимыми нам медикаментами. С ними ты доберешься до океана. Больше никак.