– Чему радуешься, Солли? – как-то поинтересовался Брюно Мартин, встретивший ее, когда она везла крыс в лабораторию для очередной зарядки позитивом.

Подумав, что с этим парнем ее связывает дельце с русской Наташей, она решила посвятить его в секрет и кивком указала на место рядом с собой в электрокаре.

Понятно, что вскоре к ним присоединился и Сезаро Веласкес. Теперь репертуар крысиного театра кроме танцев включал поединки из различных видов боевых искусств и эротические постельные сцены.

Естественно, подручные Ривса были посвящены в изначальные планы Толстой Солли по созданию идеальных рабов. Выслушав про неудачи с приматами и прочими животными, Сезаро с некоторым удивлением заметил, что не стоило тратить время на животных, которых, кстати, особенно приматов, и так не хватает для других экспериментов. Надо было сразу приобщить к делу его и Брюно. А уж они-то по старой памяти позаботились бы о непосредственно человеческом материале. Предложение Веласкеса вновь зародило у Солли угасший интерес к опытам с управляемым симбиотом. С месяц она терзалась сомнениями, и наконец, закончив очередную плановую работу, позвала Сезаро для обсуждения условий предоставления ей человеческого материала. Условия конфедерата оказались предсказуемы – его имя в качестве соавтора открытия. С Бруно он обещал договориться сам. Таким образом, опять возникла надобность в удаленной лаборатории, используемой некогда для заточения Наташи. Коды доступа к ней у троицы сохранились. Как выяснилось, администратор не удосужился их сменить. Однако подельники не решились использовать лабораторию без его ведома. Тем более что и он был замазан дельцем с русской пленницей.

Выслушав Хаббарда Маргарет задумалась. Время было за полночь, и она намеревалась отослать заместителя, отложив решение вопроса до утра. Впрочем, было очевидно, что Коул, как и прошлый раз, позволит спевшейся троице провести эксперимент, оставаясь при этом в стороне.

Вдруг личные коммы Маргарет и Кеннета одновременно завибрировали. Вызов шел от дежурного оператора.

– Какого дьявола? – раздраженно взглянула на экран комма Коул.

– С запада по воздуху приближается группа объектов, – коротко сообщил оператор.

– Галанты? – раздался из комма голос Ривса. – Но почему с запада?

– Это не дисколеты, – оператор передал на коммы изображение ночного неба с подсвеченными летящими объектами, которые пока выглядели роем неясных пятен. – Объекты гораздо крупнее, вытянутой формы и движутся не цепью, а беспорядочной группой. Высота более километра, но объекты снижаются. Я убираю все зонды на глубину. Оставил только наблюдение.

Прошла долгая минута напряженного ожидания, и взволнованный голос оператора сообщил:

– Объекты опознаны как боевые машины марки МРР, состоящие на вооружении спецподразделений космофлота Звездной Конфедерации! Они продолжают снижаться. Приводнение произойдет ориентировочно в трех километрах от комплекса.

От услышанного у Маргарет перехватило дыхание. Прижав ладони к щекам, она широко открытыми глазами следила за передаваемым на монитор комма кубрика изображением.

Колокольчиком мелодично звякнул дверной звонок, и в кубрик ворвался Мэтью.

– Хаббард, ты мне и нужен, – увидел он администратора. – Срочно заблокируй все помещения с русскими.

Кеннет поспешно отключил связь с оператором и удивленно посмотрел на Ривса.

– У русских никогда и не было личного доступа на территории комплекса.

– Я знаю. Но до выяснения ситуации заблокируй и их связь с оператором. И за Вересовой завтра Брюно не посылай.

– Но она здесь. У нее с Венскусом какой-то ответственный эксперимент, который нельзя прерывать. Ей пришлось остаться на ночь.

– Что? Тогда до особого распоряжения не отпускать ее на берег.

– Мэтью, – перебила конфедерата Маргарет, – это то, о чем я думаю?

– Я тоже надеюсь, что это прибывшие в ответ на наше послание солдаты Конфедерации, Маргарет. Давай наберемся терпения и подождем их прибытия в комплекс.

– А вдруг это русские?

– Ты же слышала, что сказал оператор. Комп определил их как боевые машины армии Конфедерации.

– Дай бог, чтобы это было спасение, – прошептала Коул, и Хаббард впервые увидел свою начальницу не железной леди, а обычной женщиной, которой требуется надежная защита.

В свете разворачивающихся событий о Толстой Солли все забыли. Да и она сама в данный момент не думала об эксперименте. Проводя ночь с Брюно Мартином, чей комм был в числе подключенных к связи с оператором, Кюре узнала о появлении объектов, опознанных как роботы космофлота Конфедерации. После того как любовник спешно покинул ее кубрик, она упорно, но безнадежно пыталась взломать сеть интеркома, дабы подключиться к внешнему обзору. Еще сразу после падения дисколета галантов ранее свободный доступ к интеркому МОНИК был ограничен администрацией. Теперь персонал довольствовался лишь научной базой, развлекательным сектором и, естественно, внутренней связью. Вся информация с внешних приборов и зондов обязательно контролировалась администрацией и лишь после этого могла быть открыта для общего доступа. Также любые заявки к техникам и оператору передавались не по личной связи, а через членов администрации. Даже лаборатория, в которой работала Вересова Мария, была отключена от общей сети. Солли не понимала подобной паранойи и не раз говорила об этом Веласкесу и Брюно, которые являлись членами администрации. Но те лишь пожимали плечами, то кивая на вышестоящее начальство, то неся какую-то ахинею о необходимости соблюдения строгой секретности.

Но секретность секретностью, а скрыть от персонала прибытие подразделения боевых машин общей численностью в два десятка все равно было нереально. Потому Солли получила-таки на комм общее оповещение срочно явиться в парк отдыха, где было принято проводить общие собрания. Глядя на заспанные лица ничего не понимающих коллег, она еле сдерживалась от желания поведать им о том, что знала сама.

Вот на сцену бодро вскочил Мэтью Ривс, включил систему объемного звучания и, пригладив ладонью аккуратно уложенные, подернутые благородной сединой волосы, вдохновенно заявил, что наконец-то приближается тот час, ради которого они долгие годы терпели всевозможные лишения. После четвертьчасовой речи о героическом подвиге оторванного от цивилизации персонала исследовательского комплекса, продолжающего, несмотря ни на что, самоотверженно работать на благо человеческой цивилизации, публика готова была взорваться от распирающего всех нетерпения: что же все-таки произошло? И уже на самом пике накала общественного нетерпения Ривс коротко, но торжественно поведал о запуске аварийной почтовой капсулы к мирам Звездной Конфедерации и сообщил о вероятном прибытии помощи извне.

Перед затаившей дыхание от невероятнейшего известия публикой развернулась галопроекция с изображением бредущих по океанскому дну металлических монстров.

– Ий-ес! – прорезал тишину крик лаборантки Петры Валенски и тут же утонул в оглушительной какофонии эмоциональных воплей.

Вторая половина дня прошла в сборах, беседах и бесконечных напутствиях. Михаил еще раз рассказал об особенностях маршрута. На этот раз его рассказ дополнял еще один мужчина – прибывший в поселение с какой-то дальней пасеки смешливый толстячок Семен. Вопреки моим ожиданиям, Семен меня ни о чем не расспрашивал. Вероятно, его уже посвятили во все подробности того, что я смог поведать поселенцам. Как оказалось, пасека – это предприятие по производству меда. Уплетая этот удивительный продукт, макая по местному обычаю в него кусок свежей лепешки, я вспоминал блинчики с медом из синтезаторов в детском приюте. К сожалению, расспросить о натуральном производстве меда у меня не нашлось времени. Возможно, это сгущенный сок какого-то растения, выращиваемого на пасеке. В дорогу мне дали завернутый в широкий лист напоминающий солдатское мыло из далекой учебки брусочек выпаренного до твердого состояния этого продукта.