Она рассказала об удивительных птицескатах. Поймав высокую волну, эти странные существа, действительно похожие на скатов, взмывали в воздух и парили в восходящих потоках воздуха. Это незабываемое и завораживающие зрелище, говорила она, когда огромные, темно-синие блины по пять, семь и даже десять метров в диаметре, медленно и плавно шевеля полупрозрачной радужной перепонкой вокруг тела, кружили спиралями, то поднимаясь, то опускаясь, иногда подолгу пребывая в полёте.

Поведала она и о плавающих островах, редко, но всё же встречающихся на бескрайних просторах океана. Основой для них служили особые водоросли, очень крепкие и сильно переплетающиеся между собой. Слой за слоем, они нарастали и сверху и снизу, достигая толщины до пары десятков метров. Наверху таких островов прорастали кустарники, травы и деревья, принесённые ветром, водой и многочисленными птицами, гнездившимися на них.

Каждый остров - это отдельный микромир, со своими эндемиками как животного, так и растительного мира. Всяческие земноводные, насекомые полуводного образа жизни, крабы, моллюски и другая живность кишела и благоденствовала на них, внутри них, и под ними. Меж длинных "корней", впадин, пещер в подводном "теле" острова роились мириады морских существ, начиная от рыб и кончая совершенно удивительными существами. Ну и птицы... Их количество, размер, окрас и повадки и вовсе трудно поддаются описанию. Любой такой остров - это большая удача для Морского народа, но и опасность тоже. Удача - потому что многим интересным, полезным и дорогим можно поживиться, а опасность - можно нарваться на неизвестную угрозу, хоть от флоры, хоть от фауны, а то и от немыслимых гибридов каких... Встречаются острова от совсем небольших до просто огромных. Ураррат Сияющей Медузы, по сравнению с некоторыми такими, выглядит просто крошечным. И ещё много-много другого, чудесного, удивительного и загадочного услышал я...

Иногда, слушая её рассказы, ловил себя на мысли о том, как всё-таки здорово, что я оказался здесь, на Океании. Когда-нибудь я увижу своими глазами все те чудеса, что рассказывает мне малышка Лаллий.

Нам было интересно вдвоём, весело. Нежно и трепетно, буйно и страстно.... Если Имасс и Аккит в моём ощущении были словно шаловливые котята, которых хотелось потискать и погладить, подразнить "бантиком" подколок и шуток, подложить лишний кусочек в тарелку и умиляться, как они здоровски всё уплетают, то Лаллий воспринималась совсем по - другому... Это не котёнок, это тигрица. Матёрая самка, накормит, напоит, спать уложит. Послушна, мила, умна, очень беззащитна, когда ей этого хочется, но которая сама задерёт любого за своего мужчину. Теперь я понимаю, как при таком перевесе женской красоты над количеством мужчин, Лаллий до сих пор вызывает желание и интерес. Она - высшая лига!

Честно говоря, если и есть повод ревновать Еве к кому бы то ни было, то точно к Лаллий. Эта женщина завораживает, восхищает, но.... Но она не моя богиня...

На шестой день, ближе к обеду, из-за мыса показался плот с одним пассажиром. Он замер в пределах видимости, не приближаясь и не уплывая. Лаллий собралась очень быстро...

Через полчаса она вернулась.

- Через три дня Ураррат уходит в плавание, - сухо сообщила Лаллий. - Через три дня...

Мы оба знали, что так случится. Случится довольно скоро, но по обоюдному молчаливому сговору ни разу не касались этой темы.

- Так! - некоторые мысли, кружившиеся в голове, до этого момента довольно смутные, обрели кровь и плоть. - Слушай меня, девочка моя. Завтра с утра ты должна будешь привезти Аккит и Имасс сюда. У тебя, я знаю, есть закрытый костюм для погружения. Для них найдёшь?

- Найду.

- Ещё нужна Атти, с таким же костюмом, но без разговора с Эттахом, тут ничего не получится. Поэтому ты приведёшь его, как только появится Старшая Сестра в то место, возле пандуса, ну ты поняла какое...

- Да, я поняла!

- Ты моя умничка! Там буду я. Эттаха притащи хоть уговором, хоть силой, хоть ещё как. Этот разговор очень важен, и прежде всего для него! Кроме Эттаха об этом никто не должен знать. Поняла?

- Я могу сказать, что это ты зовёшь его поговорить?

- Если понадобиться, - я поцеловал её на прощание. - Иди, сделай всё как надо.

- Сделаю...

Вот такая замечательная женщина! Никаких зачем, почему, для чего. Просто раз надо, значит - сделаю.

Эттах пришел. Правда пришел и Аллих. Мы молча поздоровались. Я вопросительно посмотрел на Аллиха.

- Нет вернее человека для моей семьи. Всё, что он услышит, в нем и останется, - ответил Эттах. - Тут многое произошло, так что...

- Понимаю. Разумная предосторожность, не шататься по ночам после таких событий, не идти одному на непонятную встречу.

- Семья Хоттой... - начал было Эттах, но я его довольно грубо перебил.

- Не хочу показаться неучтивым, Эттах, но, честно говоря, мне нет дела до ваших разборок. Это ваша жизнь и ваши проблемы. Мне достаточно того, что ты и твоя партия вышла из этой ситуации с прибытком, в отличие от глубоко несимпатичных мне Хоттой. Но я пришел поговорить совсем о другом. У меня не так много времени, и задолго до отлива я должен покинуть Ураррат. Ты готов слушать меня внимательно?

- Я готов!

- Всё, что сейчас вы оба услышите, пока лучше хранить в тайне. Не смотря ни на что, я считаю вас людьми чести и достаточно разумными, чтобы молчать.

- Господин Мо, я могу поклясться наследием Первого Капитана...

- Не надо. Ни к чему. Тем более, что самых главных подробностей вы всё равно не узнаете.

- Хорошо, - согласился Эттах, а Аллих лишь кивнул головой.

- Знаешь, что это? - Я взял в руку прядь волос.

- Гм, - Эттах не стал отвечать банально - волосы, или того хуже, возмущаться такому вопросу в такое время, мол, что за шутки. Нет, он был умный человек и прекрасно понял, что спросил я не просто так. - Результат магического ритуала?

- Да, ритуала.... можно и так сказать. Ценность этой сине-зелёной красоты не в цвете, а в том, что она позволяет находиться под водой очень долго. Очень долго, Эттах.

- Сколько? - Голос его был сух и сосредоточен. Он поверил мне сразу.

- Точно не скажу, но как-то раз я просидел почти двое суток. Дальше не пробовал. Но сам понимаешь, двое суток, Эттах, это двое суток. А с учётом, что я не переохладился за это время, был подвижен и бодр... Осознаёшь, что это значит?

Некоторое время Эттах молчал и переваривал то, что услышал. Он и Аллих были в шоке. Перспективы обладания таким магическим умением просто не поддавались воображению. Хотя они, как представители народа, вечно качающегося на волнах, понимали это как никто другой.

- У нас нечем заплатить тебе Господин Мо, за такое. Продать Ураррат со всем его содержимым? Возможно, хотя и сильно сомневаюсь, это могло бы покрыть стоимость того, что ты предлагаешь, но Ураррат продать невозможно.

- Нет! - я криво улыбнулся. - Ты меня неправильно понял, Эттах. Я не продаю магический обряд вашему клану. Не клану. И не продаю вовсе. Это будет мой последний дар близким людям. Завтра утром у меня в бухте, на берегу, будут стоять четыре женщины; Лаллий, Аккит, Имасс и Атти. Они, если всё пройдёт удачно, получат эту способность. Если не удачно, есть и такая возможность, останутся при своих.

- Это опасно? - поспешил спросить Эттах.

- Нет, гарантирую. Долго, муторно, но безопасно.

- А как же гневное лицо богини? - впервые открыл рот Аллих.

- С гневным лицом всё уладилось. Слово.

- А почему только эти женщины? Может...

- Не может, Аллих! - Жестко прервал я его мечты. - Эти четверо, - я пристально посмотрел на Первого Капитана, - или трое, если ты не рискнешь, Эттах.

- Потому, что они женщины, а твоя покровительница гневная богиня?

- Не гадай, Аллих, не надо. Ты всё равно не узнаешь правды, в любом случае. В отличие от вас, девочки дадут очень серьёзную клятву, и никогда не смогут рассказать, что там было на самом деле.