— Кхе, и да, и нет. Мое желание — убить тебя в честном поединке. Поднимай свою задницу, бледняк. Я не хочу, чтобы в разгар нашей битвы эта пещера рухнула.

Они выбрались наружу. Сильный ветер словно пытался расчистить от снега место для поединка. Первый выглядел невозмутимым. В его тусклых глазах даже не было намека на страх. Это еще больше раздражало Второго.

— Я НАЧИНАЮ! — перекричал вой ветра Ильфа́т.

Молния, которую он держал в руке, полетела в бледняка, словно метательное копье. Она попала, в мгновенно выросшую из земли ледяную стену, и разбила ту на тысячи мелких осколков. Новое изваяние из льда сразу же закрыло Первого от следующей подобной атаки, а затем он топнул ногой. Земля стала повсюду взрываться от вырывающихся из нее ледяных игл. Все тело Второго светилось от бегающих по нему молний. Он придавал им различные формы и метал с пугающей скоростью. Лед разлетался по округе, а Ильфа́т смеялся.

— Какое прекрасное чувство, нужно было сделать это раньше!

Ни одна атака Первого не смогла задеть короля молний. Тот с легкостью уклонялся и отвечал вдвойне. А потом, вдруг они остановились. Всего на пару мгновений, чтобы следом Второй обрушил всю свою мощь на соперника. Толстый луч из молний пробил все стены Первого. В последний момент он отпрыгнул в сторону, избежав смерти, но это стоило ему левой руки и ноги. Убийца Мелико́фиса упал и не смог больше подняться. Сверху на него посыпался дождь из молний. Тело Первого рассыпалось так же, как и его лед. Ильфа́т подошел к нему, когда удостоверился, что тот больше не способен использовать свою силу. Рука короля молний ослепительно засияла. Новый удар был такой силы, что образовал воронку в земле, от которой на сотни шагов во все стороны испарился снег.

— Первый готов, — в клубах пара произнес Второй.

Из глубины воронки вдруг вытянулись десятки темных штырей. Они пронзили Ильфа́та насквозь, от чего тот стал похож на соломенное пугало для тренировки лучников. Затем они убрались обратно.

— Я… должен… убить… осталь…ных… ге…ге…ро…ев.

После этих слов тот, кто стремился стать Первым рухнул во тьму, которую сам же и создал.

*Щелк*

— А что, если, я буду звать тебя Первый, дедушка?

Убийца Мелико́фиса наблюдал за Цежлом, сидя на ледяном троне в пещере, освещенной лишь светом одного факела. Девятый неугомонно нарезал круги вместе с ним, пытаясь вызвать хоть какую-то реакцию бледного человека. Первый никак не мог понять почему Цежл все время навещает его.

— Расскажи мне еще что-нибудь, дедушка Первый. Монстры были всегда? Кого ты встретил, когда попал на нашу землю? — заискивающим тоном произнес айдонианец.

— Не помню монстров. Они появились позже. От желаний людей.

Цежл сузил глаза.

— Ты хочешь сказать, что кто-то возжелал этих монстров? Зачем?

Первый напряг свою память и через затянувшуюся паузу ответил.

— Были те, кто превращал людей в монстров. Они завоевывали новые земли. Потом герои поубивали друг друга. Монстры остались. Тот, который пронзен мною тоже герой. Был.

— Мелико́фис?

— Да.

Девятый задумался.

— Темные дья́кусы… они всегда мне казались неестественными. Слишком похожими на людей, чем на животных.

— Да.

Цежл воткнул в землю факел и сел рядом напротив трона.

— Ты когда-нибудь исполнял еще одно желание героев?

— Нет.

— Это против правил?

— Нет.

Девятый тяжело и показательно выдохнул.

— А что будет, если недовольные герои, чьи желания ты не хочешь снова выполнять, нападут на тебя?

— Таких я убивал, — все в той же безэмоциональной манере ответил Первый.

— Эта еще одна из причин, по которой я хотел тебя спрятать. Но главная — больше не плодить героев. Тем более, если по их вине появлялись монстры.

*Щелк*

Мягкий диванчик, на котором расположился Девятый, ему очень нравился. А вот про хозяев такое сказать он не мог. В Ба́леване Цежл бывал не часто. Этот город слишком сильно влиял на разум людей своей вольностью. В цирковом шатре, что являлся по совместительству домом для Шестой и Восьмого, устраивались самые разные представления. Из-за этих слухов он решил проведать народных героев.

— А Лазар присоединиться к нам сегодня? — немного поерзал на диване Девятый.

— Целитель пошел своим путем, — лежа в воздухе, произнес Дро́ши.

Он достал из рукава золотую монетку и сбросил ее вниз. Та звонко ударилась о кучу себе подобных.

— Прекрасный шелест монет, — наблюдал за этим действом Цежл.

Туго скрученные пряди каштановых волос дотронулись до его щеки.

— Может звон?

Фо́лши возникла у него за спиной, положа свои ладони ему на плечи.

— Звон слышат простаки, а шелест — ценители прекрасного, — парировал он.

— Ты какой-то напряженный, дорогой мой Цежл. Тебе нужно расслабиться. Я могу тебе в этом помочь, как ценителю прекрасного, — ее волосы стали обвивать шею Девятого.

Айдонианец пытался всеми силами сохранить свое самообладание. А вот Восьмой явно наслаждался этим представлением.

— Она уже давно желает твоего внимания, Цежл. Неужели ее очарование не действует на тебя?

— Я недостаточно красива?

Пряди дотронулись до губ Девятого.

— Для моего восхищения тобой, придется придумать еще с десяток новых слов, а то и больше. Просто сегодня я сильнее настроен на беседу, чем на развлечения.

Дро́ши спикировал вниз, словно ястреб на охоте. Его лицо вверх тормашками находилось рядом с айдонианцем на расстоянии мизинца.

— Скоро к нам придут гости. Самые разные, на любой вкус, — его улыбка просто сияла доброжелательностью. — Может тогда твое настроение изменится. Фо́лши покажет тебе особое шоу.

Цежл медленно сглотнул.

— Боюсь моя хрупкая душа может этого не выдержать. Возможно, ваш голод сумеет удовлетворить Первый?

— Мы искали его, но он очень хорошо прячется, — покусывая кончик уха Девятого, прошептала маро́тка.

Айдонеанец слегка отстранился от нее настолько, насколько позволяли волосы Шестой.

— В таком случае вам очень повезло. Я знаю где он.

*Щелк*

Стол был полностью заставлен разными баночками, ступами, коробочками, кружками и тарелками.

— Какой именно консистенции ты хочешь добиться?

Лаза́р добавлял ингредиенты на маятниковые весы.

— Хм, в моем понимании это должно быть похоже на студень, — увлеченно наблюдал за процессом Цежл.

— Сладкий студень? — улыбнулся целитель.

— Ты же любишь эксперименты.

Кивок Пятого показал верность данного аргумента. Айдонианец подошел ближе, чтобы вдохнуть приятный аромат трав.

— Почему ты не остался в Ба́леване с маро́тами?

— Они пытались меня вовлечь в свои интересы, которые доставляют больше хлопот, чем пользы.

Лаза́р отправил в ступу все ингредиенты и начал усиленно работать толкушкой.

— Вот как… Я тут недавно проходил мимо одного селения, Миру́шки называются.

Целитель на секунду сбился с ритма.

— Бывал там? — не сводил глаз с лица Пятого Цежл.

— Приходилось.

— Так вот. Решил я туда заглянуть, а там ни души, одни кости. Причем белые такие и следов укусов нет. Хару́нчики бы не посмели выйти из лесов и напасть на целое селение. Может какие-то новые монстры появились? Что думаешь?

Целитель закончил толочь травы и залил их теплой водой.

— В нашем мире многое возможно.

Девятый медленно кивнул.

— А что у тебя на заднем дворе такое интересное? Целый шатер. Точно не скучаешь по нашим циркачам?

— Там я провожу особые эксперименты, для науки…

*Щелк*

Костер трещал и отдавал свое тепло котелку, бурлящему ароматной похлебкой.