Но я не остался в обиде: всегда приятнее, когда о твоих достижениях сообщает кто-то другой, даже если эти достижения такого сомнительного толка, как благословения местного божества, больше напоминающие извращенные проклятия.

— Но летать Алехандро не умеет, — пробурчал Оливарес.

Пришлось ответить теперь уже мне:

— Я — нет, а корабль, который пришвартован к башне замка Бельмонте — да.

— Ну вот, — удовлетворенно улыбнулся герцог. — Осталось до него добраться, и предсказание будет исполнено в правильном ключе.

— Здесь вылезает другая проблема, — проскрипел Оливарес. — И другое предсказание. Уже про Бельмонте.

— Это которое «Я вернусь — и вы кровью умоетесь»? А кто может посчитать, что Бельмонте вернулся? Замок принадлежит нам, Болуарте. И то, что я готов передать его в качестве свадебного подарка дочери, не делает меня древним вернувшимся чародеем. Вы уж простите, дон Оливарес, но меня никто с Бельмонте не спутает.

Он величественно выпятил грудь, намекая, что он слишком популярная личность.

— Это в Гравиде, — закашлялся Оливарес, — а в Мибии вы не столь известны. И вообще, пока мы кладбище от нежити не зачистим, вход нам в замок закрыт.

— Тогда нужно посоветоваться с доном Охедой, — предложил герцог. — Может, пришлет кого-то знающего на разборки с нежитью.

— Я уверен в компетентности дона Уго, — заметил я, потому что еще одна персона в этом месте будет однозначно лишней.

— При чем тут я? — удивился проклятийник. — Разбираться с кладбищем будешь в одиночку. Я тебе только инструкцию выдам.

— Пожалуй, дон Болуарте, ваше предложение о совете с доном Охедой не лишено смысла.

Герцог покровительственно кивнул и предложил немедленно отправиться на беседу с Охедой, пока инкогнито. Уж не знаю почему он так уверовал в то, что нам больше ничего не грозит, но он запланировал часа через два вернуться и сообщить, к каким договоренностям они пришли с Охедой.

Наружу вышли не только они и мы с Оливаресом, но и Исабель. Я уж было решил, что она отправится с отцом, как один из предметов торга, но она только пожелала ему удачи и поцеловала в щеку на прощание. А убыл Болуарте только в компании порталиста. Стоило порталу закрыться, как проклятийник сразу ожил.

— Не ведись на помощь Охеды, Алехандро. Получишь еще одного агрессивного некроманта, — буркнул он. — Такое количество дармовой некроэнергии любого некроманта сразу сведет с ума.

— Ее же всю впитала сеньорита Фуэнтес? — удивился я.

— Во-первых, не всю, а во-вторых, как только ее упокоят, опять высвободится куча энергии. Некроманты, чувствуя ее, больше ни о чем думать не могут. А второго некроманта так удачно запереть на кладбище в одиночестве не выйдет. Вряд ли он согласится, чтобы его втолкнули в открывшуюся калитку, которую сразу после этого захлопнут. Во всех остальных случаях мы сильно рискуем. Проклятье — идеальное решение.

— Только я — не идеальный исполнитель.

— В данном случае — идеальный, — не согласился Оливарес. — Я могу помочь только советами. Мои проклятья кладбищенскую ограду обойти не смогут, да и сил у тебя намного больше — а значит, больше вероятности прибить эту тварь раз и навсегда. По слабости я больше специализируюсь по проклятьям медленным, но неотвратимым, а ты способен на быстрое. Но пора заняться делом. Где ингредиенты?

Он требовательно протянул руку, но вложить в нее мне было нечего, потому что пакет остался в Убежище. Пришлось его опять открывать и вытаскивать все нужное наружу.

— Подготовить все нужно здесь, — командовал Оливарес. — Так, чтобы тварь ничего не заподозрила и не успела подготовиться, когда в нее полетит проклятие.

— Почему тварь? — удивилась Исабель. — Сеньорита Фуэнтес не заслуживает таких слов.

— Сеньорита, может, и не заслуживает, но то, во что она превратилась, иначе не назовешь, — заметил Оливарес. — И делает она вещи, которые ни я, ни Алехандро одобрить не можем.

— Некроманты иной раз делают странные вещи, — заметила Исабель. — На то они и некроманты.

Интересно, это женская солидарность или желание во всем противоречить? Не может же такого быть, что все разговоры о том, что вместо некромантки у нас сейчас нежить, прошли мимо Исабель? Желание потроллить невесту стало слишком сильным чтобы я не пошел у него на поводу.

— Первым делом она рассталась с панталонами, — сказал я. — А потом всячески намекала, что между нами что-то есть.

— Действительно, тварь, — возмущенно согласилась Исабель. — А прикидывалась такой порядочной. А вы, Алехандро? Что такого нашлось между вами?

— Вы меня удивляете, Исабель. То, что есть между мной и сеньоритой, называется пропасть.

— И лежит она посередине кладбища, — нетерпеливо сказал Оливарес. — Донна Болуарте, что за странные вопросы вы задаете? Если бы Алехандро поддался чарам сеньориты, он бы вам об этом не сказал.

— Мужчины такие вещи делают в тайне, — подозрительно прищурилась Исабель.

— На кладбище? — уточнил я. — Всевышний, Исабель, вы меня считаете извращенцем? Уверяю вас, я не теряю голову от вида падающих панталон.

На лице Исабель появилось сомнение — вспомнила, наверное, каких размеров должно было быть нижнее белье сеньориты.

— Алехандро, давай займемся делом, пока есть время, — ворчливо предложил Оливарес, — а мириться с донной Болуарте будешь позже.

— Мы же не ссорились?..

— Самое время это сделать. Кто обиделся первым — выигрывает, — подмигнул Оливарес.

Исабель сразу же надулась, чтобы успеть выиграть первой. Но если обижаюсь я, я же могу этого не заметить? Поэтому я сделал вид, что ничего не замечаю и под руководством Оливареса приступил к подготовке проклятия, которое нужно было еще донести до кладбища.

Герцог Болуарте на случайности никогда не полагался. Если ты не сможешь организовать нужную тебе случайность, то обр тебе цена. Да, с младшим гравидийским принцем он малость перемудрил, но такими возможностями не разбрасываются. И вообще, если бы наследный принц не решил расправиться с братом до отъезда на Сангрелар, то у Гравиды появился бы новый наследный принц с правильной невестой. Но этот придурок Фабиан позволил себя убить, тем самым поставив под удар жизни герцога Болуарте и его дочери. И только чудо Всевышнего позволило им спастись. То самое чудо, которое никак не подготовишь и на которое нельзя рассчитывать. И которое послужило балансом против глупости младшего принца.

Больше Болуарте на чудо не рассчитывал, а рассчитывал на свое умение договариваться и получать даже не обещания — клятвы. Одной из них он и хотел заручиться, прежде чем вытаскивать дочь из убежища, ходу в которое никому из врагов не было. Правда, и выход оттуда был проблематичный и зависящий только от одного человека.

Порталист вывел герцога перед наскоро устроенным лагерем, расположенным на границе между теперь уже объединенными странами. Лагерь тоже был как бы поделен на две части, и если в одной царила радость, то в другой — уныние. Последнее, впрочем, довольно быстро сменилось заинтересованностью при виде герцога.

— Дон Болуарте, вы ли это?

— Тсс, — приложил герцог палец к губам. — Пока я тут инкогнито. Официально меня тут нет.

— А когда вас тут ждать официально?

— Когда мы договоримся с Его Величеством Рамоном Третьим. Права и вольности Гравиды должны быть четко определены в договоре.

— Каким образом вы собираетесь этого добиться?

— Есть методы. Наследник помолвлен с моей дочерью… — герцог сделал весьма таинственное лицо, выражение которого было понято абсолютно неправильно.

— Вы взяли в заложники наследного принца? Всегда вами восхищался, дон Болуарте. Ваша предприимчивость не знает границ.

Порталист, сопровождавший герцога, насмешливо хмыкнул, намекая на то, что еще неизвестно, кто кого взял в заложники, но промолчал, чтобы не портить игру дону, в распоряжение которого его отправили.

— Что вы, какие заложники? — Болуарте начал настолько фальшиво улыбаться, что его собеседник только уверился в собственной правоте. — Наше общение с доном Алехандро происходит исключительно на добровольной основе. Очень, знаете ли, разносторонний юноша. Хорошо воспитанный, хорошо образованный и умный. Они с Исабель — прекрасная пара. Их знакомство — такая романтическая история…