– Итак, пришло время частично прояснить вашу задачу, – объявил лысый, когда мы расселись на пластиковые стулья, и в помещении вмиг воцарилась напряженная тишина.

– Солдаты! – прервал затянувшуюся паузу майор. – Конфедерации срочно понадобилась ваша помощь. И я думаю… Нет! Я уверен! Я уверен, что вы оправдаете возложенные на вас надежды! Уверен, что вы не посрамите высокое звание звездного пехотинца! Каждый из вас, решив стать воином и принимая присягу, клялся хранить государственные тайны, и потому я не буду требовать расписок, прежде чем посвятить в суть предстоящего задания, а лишь еще раз напомню о его чрезвычайной секретности.

Майор сделал очередную паузу, смешно пошевелил седыми кустистыми бровями и, ткнув в слушателей толстым коротким пальцем, продолжил:

– Вас не случайно собрали по всем учебным центрам армии Конфедерации. Отбирали лучших из лучших! Ибо только лучшие воины способны выполнить поставленную задачу на планете седьмого класса!

– Седьмого класса? – неожиданно воскликнул Феликс. – Но ведь…

– Да, солдат, седьмого класса, – достаточно спокойно отреагировал на выкрик рядового майор. Не успев удивиться известию, что я, оказывается, лучший из лучших, хотя всегда считал себя середнячком, я поразился новому известию о планете, на которую предстояло отправиться. Когда майор сообщил о седьмом классе, я сперва не обратил на это внимания, но после восклицания Феликса вспомнил рассказ Отто Гергерта о таких планетах.

К седьмому классу относили планеты, населенные разумными существами гуманоидного типа. Впрочем, негуманоидные разумные до сих пор человечеству не встречались. Разумеется, присутствующие во все времена различные неподтвержденные байки не в счет. Честно говоря, я вообще до того разговора не знал о присутствии в нашей галактике еще каких-то разумных существ, кроме людей. Если, конечно, не считать захватчиков галантов, о которых, несмотря на то что они оккупировали довольно большую часть галактики, практически ничего не было известно. Что-то, может, и слышал, но так как специально этим вопросом не увлекался, то, скорее всего, пропускал мимо ушей.

Большинство из обнаруженных цивилизаций находились на довольно примитивном уровне развития. Спустившиеся с небес, словно боги, люди попытались содействовать прогрессу у обнаруженных братьев по разуму. Но те, получив в дар могущественные технологии, применяли их прежде всего для войн с сородичами. Как говорил Гергерт, современная история несколько сгладила вмешательство людей в развитие найденных цивилизаций. Некоторые крайне редкие источники утверждали, что на самом деле войны разжигали контролирующие открытые планеты человеческие государства, а вернее, управляющие ими политики. О целях теперь можно было лишь догадываться. Хотя Отто и высказывал какие-то предположения, но они не отложились в моей памяти.

Тем временем разразилась Звездная война, в мясорубку которой попали и вышеупомянутые планеты. Кто бы стал думать о спасении иных примитивных цивилизаций, когда уничтожались миллионы человеческих жизней? Так и оказалось, что к концу войны большинство из этих цивилизаций исчезли по причине уничтожения планетарной экосистемы обрушившейся с небес термоядерной «божьей карой».

Когда война закончилась и территория освоенного космоса была поделена между вновь образовавшимися империями, наконец-то вспомнили о братьях по разуму, уцелели из которых лишь те, чьи планеты находились на самых задворках галактики. Решением Галактического Совета отныне запрещалось всяческое вмешательство в развитие этих цивилизаций вплоть до того момента, когда они самостоятельно выйдут в дальний космос. Был создан специальный комитет по надзору за соблюдением принятого решения, в который вошли члены от всех сколько-нибудь значимых государств. Среди контролируемых комитетом миров всего два уже пытались делать первые шаги в освоении космоса, но пока не продвинулись дальше орбитальных полетов.

Когда на одном из этих продвинутых миров вспыхнула ядерная война, в одночасье уничтожившая цивилизацию и превратившая планету в радиоактивную пустыню, Галактический Совет хотел пересмотреть решение о невмешательстве, однако мнения разделились, и последовали многолетние обсуждения. В конце концов появились галанты, и забота о младших братьях по разуму опять отошла на задние планы.

И вот теперь, оказывается, мне выпало посетить одну из заповедных планет. Никогда даже и мечтать не мог об этом. Однако с чего бы такая честь? По каким показателям я лучший из лучших?

– Вы знаете, – продолжал меж тем майор, – что снобами из Галактического Совета запрещен контакт с цивилизациями, живущими бок о бок с нами, но не вышедшими в космос. Но имеет ли право какой-то там Совет указывать Конфедерации, являющейся самым могучим звездным объединением в галактике? Достаточно того, что они спокойно наблюдали, как один из самых прогрессивных миров уничтожил себя, доверив ядерное оружие оказавшимся у власти фанатикам. Я говорю это так откровенно потому, что полностью доверяю вам! Потому что верю в вас! Потому что сам такой же, как вы, солдат, прошедший огонь и воду, проливший свою кровь на многих планетах, куда меня посылало правительство Конфедерации. Я верю вам, как самому себе, и потому скажу, что на всех запрещенных планетах всегда присутствовали спецслужбы всех государств. Правда, присутствие было минимально и до сих пор не отражалось на развитии цивилизаций и ходе политических процессов. Однако в свете последних событий наше правительство посчитало необходимым оказать незаметное влияние на кое-какие политические процессы на единственном оставшемся мире, представители которого уже начинают осваивать космос.

Отойдя к кулеру, майор один за другим опустошил два стакана воды, разгладил ладонью брови и продолжил:

– Досконально в планы правительства я, разумеется, не посвящен. Но мне это и не надо. Я простой солдат, и мое дело – добросовестно выполнять конкретные приказы, чего и вам желаю. А многие знания, как говорил один древний мудрец, влекут многочисленные беды, вплоть до ранней импотенции и, как следствие, преждевременной смерти. А потому ставлю вам первую боевую задачу. Сейчас лейтенант Хилл отведет вас в бокс с регенерационными камерами, где специалисты слегка подкорректируют вашу внешность. Аборигены с Деи почти не отличаются от людей, так что глобальные изменения вам не грозят. Через сутки – заброска на планету, где в специальном центре пройдете краткий курс адаптации, по завершении которого будет поставлена дальнейшая задача.

Желтые белки и узкие вертикальные зрачки в сочетании с мертвенно-фиолетовым оттенком кожи заставили в первый миг отшатнуться от зеркала. Монстр тоже шарахнулся от меня, открыв в ужасе рот. С трудом напрягая еще не отошедшие от наркоза извилины, я понял, что он – это я. Всмотрелся в отражение внимательнее. Вообще-то, если не обращать внимания на глаза и цвет кожи, облик вполне человеческий, с соблюдением всех необходимых пропорций и – мой взгляд опустился ниже – принадлежностей. Открыл для обследования рот. Не знаю насчет количества зубов, но, не считая синего языка и слегка удлиненных верхних клыков, в остальном там тоже все вполне по-человечески.

В голове окончательно прояснилось, и я заметил обнаженных товарищей, так же с удивлением рассматривающих себя в зеркальную стену. Кинув взгляд на их фигуры, непроизвольно схватил себя за копчик… Так и есть – рука наткнулась на короткий, сантиметров десять, хвост. Судя по толстому тупому концу, это скорее напоминает обрубок.

Постепенно все отошли от наркоза и стали возбужденно обсуждать свой внешний вид. Разумеется, особое внимание уделялось появившимся дополнительным отросткам.

– Ух ты, смотрите, я могу им шевелить! – радостно воскликнул Логрэй, по-собачьи виляя хвостом.

– И чего он такой короткий? – делано возмущался Курт. – Был бы раза в два длиннее, можно было бы в постели стрелять дуплетом.