– Ну, нет так нет, – пожал я плечами. – С ситуацией, когда нет шансов остаться в живых, я уже знаком. Просто покажите мне место, где можно разжиться металлом.

– Покажем, – кивнул Алексей, переглянувшись с напарником.

Объехав холм вокруг, мы проследовали еще пару километров вверх по течению мутной реки и остановились у каменистых перекатов. Крупный лес по обоим берегам отступил почти до горизонта. Пространство от берегов и до опушки поросло редким невысоким подлеском и такой же редкой травой. Из пояснений сопровождающих я узнал, что в былые времена здесь находилась ферма по разведению особо ценных пород промысловых рыб, мальки которых поставлялись на многие планеты галактики. Реку в то время перегораживала плотина. За плотиной находились многочисленные инкубаторы для икры и ясли для мальков.

Поселившись на холме, люди после каждого облучения наблюдали дымы от лесных пожаров вокруг бывшей фермы, возникавших из-за вспыхивающей травы и подлеска, успевающего вырасти на выжженных участках, залитых расплавленным металлом от ячеек и оборудования. Постепенно металл частично выгорел, частично погрузился в почву, превратившуюся в сплошной остекленевший растрескавшийся покров. Трещины каждый раз забивались наносимой ветрами и животными почвой, в ней вновь росла трава, вспыхивающая при очередном облучении. Однако выросшие в человеческий рост деревца подтверждали тот факт, что здесь уже давно ничего не плавилось и не горело.

Но как же добраться до запеченного в этой стеклянной массе металла? Я в задумчивости почесал затылок. Алексей усмехнулся, вероятно, прочитав мысли на моем лице, и указал на бурлящую среди камней воду.

– В воде металл мгновенно остывает, – пояснил он. – Дети втайне от взрослых бегают сюда, чтобы доказать друг другу собственную храбрость. Для этого они отыскивают в воде среди гальки куски металла и, подержав над головой, бросают обратно в воду.

– Храбрые у вас дети, – улыбнулся я, слезая с мустанга и надевая широкополую конусообразную шляпу.

Древком выданного мне копья начал шурудить в прибрежной гальке.

– Ищи глубже, – посоветовал Алексей.

– Ты-то откуда знаешь? – с удивлением взглянул на него Михаил.

– Скажу по секрету, – парень, вздохнув, виновато улыбнулся, – когда-то именно мы с Игорем зародили эту традицию, борясь за сердце юной Светки.

– То-то она предпочла двум идиотам Артема.

Слушая откровения Алексея, я зашел по колено в реку и пошарил руками в камнях. Сквозь мутноватую воду проглядывали пучки мясистых водорослей. Их листья извивались по течению словно живые. Продолговатый камень величиной с два кулака показался особенно тяжелым. С помощью мелкого камешка я счистил налет и увидел серебристый блеск металла. Выбросив первый трофей на берег, я продолжил поиски.

Спустя полчаса набралась горка металлических лепешек различных форм и размеров. Судя по отсутствию ржавчины, все они были из нержавеющих металлов, что вполне объяснимо их былым предназначением. Самая первая находка оказалась наиболее удачной. В металлическую болванку вплавлен черный камешек, который раскрошился и высыпался при первых ударах по нему другой металлической болванкой. Я пояснил Алексею, что мне надо, и вскоре он, съездив к лесной опушке, предоставил на выбор несколько крепких жердин. Обскоблив одну предоставленным мне тем же Алексеем обсидиановым ножом, я насадил на нее болванку и оценивающе покрутил в руках получившийся довольно неуклюжий молоток. По черепу им, конечно, можно заехать не слабо, я бы даже сказал, смертельно. Однако мне он нужен для другого дела.

Выбирая самые тонкие пластины, я старательно плющил их молотком на плоском камне. Пару наиболее подходящих обернул вокруг концов жердин, старательно проковал и получил приличные с виду копья. В дерево втыкать я бы их не стал, но живую плоть пронзят лучше костяных.

Далее я выбрал и отбил несколько лезвий для будущих ножей, а также метательные пики и лезвия всевозможных размеров, какие только могут получиться из имеющегося материала. Не все куски металла поддавались холодной ковке. Довольно большую часть приходилось отбрасывать в сторону.

Поделился с наблюдающими за мной мужчинами планами изготовить лук. Они предложили не спешить и пустились вскачь к холму. Вернулся один Алексей. Соскочив с мустанга, он подал мне готовый лук, волосяную тетиву и кожаный колчан со стрелами. Я согнул лук, накидывая тетиву. Метровое оружие на первый взгляд не внушало доверия. Однако пущенная стрела точно пронзила куст на том берегу и, врезавшись в грунт, взорвалась щепой и мелким щебнем. Результат показался удовлетворительным, только тетива сильно отбила большой палец на левой руке. В течение следующего часа я заготавливал наконечники для стрел. Качество было сомнительное, но однозначно лучше просто заостренных деревяшек.

Алексей тем временем развел костерок, после чего зашел в воду и выдрал пучок тех самых мясистых водорослей. Взглянув на то, что парень нес в руках, я невольно вздрогнул, узнав гигантских пиявок, одна из которых давеча впилась в нос Вулкану.

– Вампирчики сейчас как раз нерестятся, – пояснил он и, бросив добычу перед костром, отправился за новым пучком.

Разглядев внимательно извивающихся тварей, я понял по наличию хвоста и плавников, что это обычные рыбы. Только вместо рта у них присоски. Вообще-то не такие они и мерзкие.

Один из мустангов подошел, опустил голову и буквально всосал вампирчика. Его челюсти принялись с наслаждением пережевывать рыбешку.

– Эй! – Алексей врезал новым пучком вьюнов по наглой чешуйчатой морде. Рыбешки выскользнули из его рук и разлетелись по земле. Второй мустанг воспользовался моментом и подхватил губами извивающееся лакомство. Парень схватил обоих жеребцов под уздцы и отвел к воде, чтобы те самостоятельно добывали нерестящихся вьюнов. Глядя, как те выхватывают из реки скользких рыб, сказал: – Хорошо, что никто из наших этого не видит.

– Мустангам нельзя есть вьюнов? – удивился я.

– Им нельзя находиться там, где под ногами может быть металл. Случись сейчас облучение, и мы получим две запеченные в чешуе туши, – он посмотрел на металлические болванки в моих руках, перевел взгляд на отбракованные куски, валяющиеся у него под ногами, и, покачав головой, повторил: – Хорошо, что этого никто из наших не видит.

Снабдив стрелы наконечниками, я решил запасти больше метательного оружия и отправился к мустангам на поиски подходящего материала. Теперь уже не выбрасывал на берег что попало, а выбирал в меру увесистые куски подходящей формы.

Костер тем временем прогорел, превратившись в алеющую на легком ветерке горку углей, и Алексей запек нанизанных на веточки вампирчиков. Глядя на него, я вспомнил капрала Юрая, учившего курсантов вот так же готовить нарезанных на кусочки змей. В итоге, уплетая ароматные и аппетитно хрустящие куски, я совершенно забыл о том омерзении, которое еще совсем недавно вызывали у меня эти милые речные создания.

Местное светило поднялось в зенит, когда я, с сомнением оценив груду железяк самых причудливых форм, решил удовлетвориться полученным результатом. Тем более что весило все это богатство не менее двух пудов. Аккуратно, чтобы по возможности не проткнуть и не порезать, уложил трофеи в предоставленные Алексеем две кожаные сумки. Теперь можно подумать о плавсредстве. Я высказал эту мысль вслух.

– Поехали домой, – заявил новый товарищ, – возможно, Михаил уже решил этот вопрос. Только сумки пока оставь здесь.

По пути назад я попытался выведать, на какое решение транспортного вопроса намекнул Алексей, но тот либо отмалчивался, ухмыляясь, либо бросал коротко:

– Сам все увидишь.

Допив последний глоток синтезированного виски, Кеннет с ненавистью запустил стакан в стену. Сделанный из тонкого и, казалось бы, хрупкого стекла, тот отскочил на стол, скатился на пол и невредимым подкатился под ноги. В сердцах Кеннет подфутболил его. Подлетев, стакан врезался в коммуникационную панель и, словно издеваясь, снова подкатился к ногам. Хаббард некоторое время мрачно смотрел на прочный сосуд, затем упал в кресло, обхватил голову руками и принялся монотонно раскачиваться.