Очередной благополучный, по меркам последней недели, день подходил к завершению, когда нас остановил как всегда неожиданно появившийся Ратт.
– Финита ля комедия, – заявил он со своей обычной ухмылкой.
– В каком смысле? – тяжело дыша, спросил Сол.
– Впереди нас ждут, – мастер-сержант сел на вылезший из земли корень, прислонившись спиной к стволу дерева. – Похоже, вычислили маршрут и к встрече подготовились основательно. Прорваться – шансов никаких.
– Обойти?
– И справа, и слева открытая местность. Покрошат с воздуха, как бифинийских кордов.
Восемь пар глаз смотрели на мастер-сержанта с немым вопросом, мол, и что, командир, хочешь сказать, что все, пришло наше время?
Не буду говорить за всех, но я в тот момент не испытывал ни отчаяния, ни страха. Состояние, в котором находился, по-русски называется «все по барабану». Это даже хорошо, что не надо больше никуда бежать, надоело…
– Что будем делать? – озвучил общий вопрос Уиллис.
– Выход только один – прорываться назад, – оттянув вниз броник, Ратт распахнул шире ворот комбеза. – Группу преследования сегодня тоже усилили, и они теперь идут широкой цепью. Но вряд ли ждут, что мы вдруг начнем прорываться в их сторону, а потому здесь шансов больше.
– В прорыв пойдем перед рассветом? – спросил Курт.
– Нет. До темноты еще два часа. За это время они подопрут нас вплотную к встречающим. Идем прямо сейчас, – Ратт глубоко вдохнул и с резким выдохом поднялся на ноги. – Сейчас бегом возвращаемся к кустарнику, что растет вдоль ручья, и устанавливаем «сюрпризы». Обычные не пойдут, они их практически все вычисляют, да и нам самим потом там же спешно прорываться. Поэтому будем ставить «снайперские». Уиллис, Фаттахов, Ламбер со мной за снайперов. Каждому по два «сюрприза». После взрывов всем на прорыв. Вперед!
Для обычной растяжки банка гранаты надевалась на воткнутый в грунт сучок подходящего диаметра так, чтобы тот давил на кнопку запала, после чего к ней привязывалась леска, или прочная нить, протягиваемая через тропу. Теперь для освобождения запала парням предстояло сбивать гранаты метким выстрелом в тот момент, когда преследователи окажутся в зоне поражения осколками. Потому мастер-сержант отобрал тех, кто показал лучшие результаты при ознакомлении с местным оружием.
Вновь перейдя речушку, в которой четверть часа назад наполняли фляжки, залегли в прибрежном кустарнике. Ратт и трое стрелков двинулись дальше. Установив по паре «сюрпризов», они вернулись к нам и залегли, наводя прицелы на свои мишени.
– Алекс, – вполголоса позвал Геркулес.
– Чего тебе? – отозвался Логрэй.
– Спроси у Феликса о чем-нибудь интересном. А то скучно что-то.
– Сейчас желтоглазые друзья придут, – ответил за Логрэя Курт, – скуку сразу как ветром сдует. И будешь ты, Геркулес, веселиться, как песчаный смумр, попавший на нудистский пляж Талеи.
– А кто такой песчаный смумр? – простодушно вопросил Геркулес.
– Смумр – это такой масусик, пытающийся вырыть норку в песке, – ничуть не задумавшись, ответил балагур.
– А почему он на нудистском пляже веселится? – не унимался заинтересовавшийся вдруг этим экзотическим животным Геркулес.
– А вот ты представь себя на месте смумра. Копаешь ты, значит, норку в песке. Песок, зараза, все осыпается и осыпается. А тут еще самый разгар курортного сезона, и на пляже, где ты пытаешься норку выкопать, полно народа. И ладно бы все лежали спокойно и загорали, а то все ходят и ходят, ходят и ходят, ходят и ходят…
– Фармер, заткнись! – шикнул мастер-сержант. – Внимание! Встречаем гостей.
Из-за деревьев доносились еле слышные голоса. Постепенно они становились все громче и яснее. Преследователи явно привыкли к тому, что мы постоянно улепетываем, потому шли, лопоча что-то на своем абракадабрском языке, ничего не опасаясь, за исключением разве что растяжек. Вот между стволами начали мелькать их фигуры.
Лежащие по обе стороны от меня Сол и Халиль прильнули к прицелам.
Я уже отчетливо видел вышагивающего гордой походкой полного аборигена с пистолетом в руке. Вторая рука была заложена за спину. Шагал он походкой крутого парня из глубокой провинции – живот выдается, зад отклячен, при каждом шаге нога резко от колена выбрасывается вперед. Ему бы еще вместо пистолета повесить на запястье массивный коммуникатор. Это, вероятно, командир. Справа и слева от него двигались солдаты с карабинами наперевес. Было хорошо заметно, что все их внимание направлено под ноги.
Один из солдат остановился и начал что-то громко говорить, показывая рукой на нечто, находящееся на земле перед ним. В этот момент меня по ушам ударили короткие очереди – это сработали по «сюрпризам» товарищи. Солдат противника разметали грохнувшие практически одновременно взрывы. Через пару секунд взорвалась вторая партия «сюрпризов», «подчищая» брешь для прорыва.
– Вперед! – вскочил Ратт. – Уиллис, держи левый фланг, Ламбер – правый!
В первые секунды после взрывов не последовало никакой реакции со стороны противника, сказался эффект неожиданности, а может, гибель командира. Слышны были только треск сухих веток под нашими ногами да буханье собственного сердца, отмерявшего ударом каждый шаг. Краем глаза я успел заметить, как Геркулес сдернул с мертвого аборигена ранец. Интересно, что он надеялся там обнаружить? Жратву небось…
И тут разом со всех сторон затрещали выстрелы. Слева от меня стрелял длинными очередями Сол. Я не видел целей, но на всякий случай тоже выстрелил в ту же сторону, мало ли, вдруг повезет, как в первый раз.
Похоже, гранаты очистили сквозной проход через цепь противника, поэтому стрельба раздавалась только с флангов, а по мере нашего продвижения смещалась за спину. Несколько раз слышался свист пуль, счастливо разминувшихся с моей головой. Где-то за нашими спинами в глубине леса, раздался взрыв. Я заметил бегущих рядом Логрэя и Халиля. Выстрелов больше не было слышно. И снова только шум шагов и буханье сердца. Неужто прорвались?
– Кажись, вертушка, – прохрипел набегу Логрэй.
И тут же над нами пронеслись сразу три геликоптера. Рокот их винтов стих где-то позади. Значит, не по наши души, и это радует.
Еще несколько минут бега вверх по склону отняли последние силы.
– Тормози! – услышал я голос мастер-сержанта, когда уже еле перебирал ногами от усталости. – Все ко мне!
Почти ничего не различая из-за заливавшего глаза пота, я побрел на голос и, наткнувшись на собравшихся ребят, обессиленно опустился на землю. Все. Дальше меня не сдвинуть даже танком. И пусть Ратт пристрелит, а Уиллис заминирует. Все…
По мере того, как восстанавливалось дыхание, начал различать и окружающий меня мир. Вот рядом, раскинув в стороны руки и ноги, распластался Геркулес. Его грудь вздымалась и опускалась, словно помпа, перекачивающая воздух.
– Эй, мародер, а где твой ранец? – спросил я, вспомнив, как он сдирал ранец с убитого. И тут же сам поразился тому, что меня обеспокоил этот вопрос. Я ведь еще минуту назад собирался помирать, и вдруг мне зачем-то понадобилось узнать судьбу какого-то ранца. Похоже, от всех этих перипетий у меня начала съезжать крыша…
Геркулес, глянув на меня, только махнул рукой. Рядом раздалось какое-то кудахтанье. Повернув голову, увидел сидящего Курта, который смеялся сквозь тяжелое дыхание. Похоже, не у одного меня проблемы с головой.
– Ты чего кудахчешь, как курица? – поинтересовался я у него.
– Ха… Да вспомнил, как Геркулес зацепился этим ранцем за сук и буксовал, пытаясь вывернуть с корнями дерево. Ох… Х-ха-кха, – Курт вновь подавился приступом смеха. – Ой, не могу, х-ха… Глаза выпучил от натуги, из пулемета с одной руки лупит и прет, и прет, аж камни из-под ног летят, будто осколки от гранаты…
– И что? Выворотил дерево? – спросил тоже хохочущий Феликс.
– Не-а, – Геркулес уже отдышался и мог отвечать самостоятельно. Говорил он, как обычно, вполне серьезно. – Лямка лопнула. Надо было мне на оба плеча надеть…
