– Ё-о! – шумно выдохнул Сол.
– Вот это ящерка! – потрясенно прошептал Феликс.
Ни головы, ни хвоста чудовищного ящера-удава не было видно, они скрывались в листве. Свисала лишь часть тела, утяжеленная проглоченной добычей. Примерно через каждые полметра к телу были прижаты трехпалые лапы. Средний палец, не менее чем в два раза длиннее остальных, заканчивался внушительным загнутым когтем. Судя по размерам утолщения, габариты жертвы вполне соответствовали взрослому человеку. По телу ящера вновь пробежала судорога, и светло-коричневые пятна переместились, словно бы обтекая находящуюся внутри жертву.
– Ого, сколько мяса! – кто о чем, а Геркулес о жратве.
– Нет, Сегура, этого мяса тебе отведать не удастся, – мы, как обычно, не заметили, откуда появился мастер-сержант.
– Почему это? – насупился обжора, исподлобья глядя на Ратта.
– Через пару километров река впадает в озеро, на берегу которого довольно большое селение, – мастер-сержант говорил, с интересом разглядывая ящера. – В нем полно вооруженных людей.
– Ну и что? – не унимался оголодавший солдат.
– Ты на эту змейку со штык-ножом пойдешь или с саперной лопаткой?
– Почему?
– Почему-почему? – не выдержал Логрэй. – Да потому, что выстрелы услышат.
– Дать ножик? – усмехнулся Ратт.
– Не надо, – Геркулес глубоко вздохнул, опустил голову и с видом обиженного ребенка побрел к месту стоянки.
– Эй, – окликнул его Курт. – Допустим, прибил бы ты эту колбасу. Распотрошил, а там недопереваренный человек. Ну, пусть абориген. И ты бы стал после этого есть мясо?
Остаток этого дня и половина следующего ушли на то, чтобы десятыми дорогами обойти попавшуюся на пути деревню. Самой деревни, и даже ее признаков, никто из нас не видел, мы просто шли в том направлении, которое указывал командир. Сперва свернули на юг, утром направились снова на восток.
В полдень Ратт приволок откуда-то охапку светло-фиолетовых побегов и сказал, что это съедобный бамбук. Устроили привал, жуя, словно коровы, этот слегка сладковатый силос.
– Чего только не довелось отведать за последние недели, – усмехнулся Уиллис и с хрустом откусил очищенный от верхнего слоя росток. – Потом не то что никому не расскажешь, а сам себе не поверишь.
– Ага, – поддержал Логрэй, аппетитно чавкая бамбуком, исчезающим в его рту, словно большая зеленая макаронина. – Я прямо представляю себе, как седой Геркулес сажает на колени внуков и в очередной раз рассказывает им, как пытался съесть ящера-удава, но тот, зараза, вырвался и скрылся в деревьях, унося с собой застрявший в толстой шкуре передний зуб героя.
– Да-а-а. Такой шанс только раз в жизни выпадает, – чавкая не менее аппетитно, Геркулес повернулся к Курту. – А я бы ему только хвост отрезал.
– Кому? – не понял тот.
– Ящеру. Ты же вчера спрашивал про недопереваренного аборигена…
Мы вновь шагали в указанном мастер-сержантом направлении по абсолютно нехоженым местам.
– Слушай, Сол, – обратился я к Уиллису, когда мастер-сержант в очередной раз скрылся в зарослях. – Что, если Ратта завалят? Мы ж даже не знаем, куда идти.
– На восток, – после недолгого раздумья ответил Сол. – Я уже задавал ему этот вопрос.
– И?
– На востоке океан. На берегу нас будут ждать.
– Нужно выйти к тому месту, где высаживались?
– Вряд ли. Слишком далеко на север мы ушли, – ответил Сол и через несколько шагов как-то нерешительно добавил: – Думаю, Ратт почему-то не сказал мне всего. Но, возможно, на то есть причины.
М-да, остается надеяться, что дорога к океану пройдет без приключений и все мы, в том числе и Ратт, останемся живы…
К вечеру под ногами начало чавкать, и вскоре мы вышли к болоту, по краю которого бродила серая птица на высоких ногах. Периодически она выхватывала из воды какую-то живность своим длинным клювом и, запрокинув голову проглатывала добычу. На нас птица не обратила никакого внимания.
– Она не съедобная, – сразу предупредил вопрос Геркулеса Феликс.
– А те?
– А ты за ними поплывешь?
Метрах в пятидесяти на небольшой проплешине чистой воды действительно плавала стая птиц. Подстрелить их не было никакой проблемы, но… как достать?
– Если это те болота, о которых рассказывалось в экскурсе, то здесь должны водиться большие съедобные моллюски, – сообщил Феликс.
– Насколько большие? – проявил интерес Курт.
– До полуметра, – Симон для наглядности показал размер руками.
– Ого! А как их ловить? – загорелся энтузиазмом Геркулес.
Остальные тоже обратили заинтересованные взоры на Феликса.
– Они живут в иле. Но… – парень замялся и с несколько виноватым видом сказал: – Я забыл напомнить, если вы забыли, что прежде, чем употребить в пищу, моллюсков следует сутки держать в чистой воде, периодически ее меняя. Это нужно для того, чтобы животное освободилось от ядовитых остатков ила, который оно пропускает через себя.
От такого известия мой желудок возмущенно заурчал, и, чтобы заглушить эти звуки, я громко спросил:
– Куда нам идти-то? Кругом болото.
– На север, – голос мастер-сержанта заставил вздрогнуть. Он стоял в тени причудливого дерева, поднявшегося над землей на могучих корнях почти на метр.
Оказалось, что перед нами заболоченное русло речки, вытекающей из того озера, которое мы обходили. На юге болото впадает в крупную глубокую реку, и пройти там нет никакой возможности. На севере, у самого озера, около километра чистого русла с глубиной максимум по грудь. Туда Ратт и решил отправиться поутру. А пока он отвел нас на небольшой сухой пригорок, на котором уже ожидал ужин в виде свежей охапки молодого бамбука.
Вновь набив желудок бледно-фиолетовыми ростками, я долго не мог уснуть, размышляя над странным поведением нашего командира. Что-то не сходилось в его действиях. Как он мог узнать о тех подробностях, о которых поведал нам? Ратт покинул нас примерно часа за два до того момента, как мы вышли к болоту. За это время он никак не мог успеть прошвырнуться на север до озера и на юг до реки, да еще и надергать где-то этот бамбук. Допустим, он знал маршрут заранее. Но зачем тогда было нас сюда заводить? Зачем было идти к селению, если он знал о его существовании? Или не знал? Но тогда откуда ж теперь узнал о переправе? Надо при случае обсудить этот момент с Уиллисом. С этим решением я и уснул.
К броду вышли только на закате следующего дня. Ратт, как назло, постоянно находился с нами, а потому я никак не мог поделиться с Солом своими мыслями.
Вода в речке оказалась неожиданно холодной и прозрачной, наверное, где-то рядом били ключи. Зато глубина всего по колено, и лишь у противоположного берега, где течение было более заметно, дно опустилось чуть глубже.
Далее снова двигались вдоль берега. Река с каждым днем становилась все более полноводной. Все чаще поднимались на корнях прямо из воды деревья, подобные тому, что показалось мне столь необычным на болоте. В тот раз я подумал, что вижу просто случайный выверт природы, но теперь было видно, что это целая порода деревьев, растущая на возвышающихся над землей корнях, а вернее, над водой, ибо все эти монстры, кроме того, первого встреченного, росли прямо в воде.
В заливчиках и озерцах, попадавшихся по пути, несколько раз удавалось нанизать на самодельное копье, выстроганное Геркулесом из крепкой ветки, довольно крупных рыбин. А один раз и вовсе получился настоящий пир. Халиль навскидку полоснул очередью по взлетающей стае водоплавающих птиц, и четыре тушки, запеченные в глине, украсили наш ужин.
В тот раз мастер-сержант, неотлучно следовавший все последние дни с нами, ушел куда-то после обеда, наказав Уиллису продолжать вести группу вниз по реке. Обед у нас был ранним, ибо Геркулесу в очередной раз удалось нанизать на копьецо большую рыбину, которую мы тут же и зажарили – не тащить же ее по жаре. В путь двинулись довольные. На похвалы удачливому добытчику никто не скупился.
