- Спрашивай....
- А когда мы стали твоими женщинами?
- Не женщинами, а моими людьми.
- А какая разница?
- Моя женщина, это что-то более близкое, интимное, родное. Моя мать, например, дочь, внучка. Это может быть очень близкая подруга, или любовница. Та, кому я могу довериться и повернуться спиной. Это может быть просто хороший человек, кто-то, в чьей судьбе я принимаю участие.... Все остальные женщины, за которых я чувствую ответственность, имеют чуть-чуть другой статус. Но это не значит, что они хуже.
- А с мужчинами, которые твои люди, у тебя так же?
- Малышка моя, с мужчинами всё совершенно так же, и всё совершенно по - другому. - Я непроизвольно улыбнулся. - Там, где поручкался с хорошим знакомым, хорошую знакомую тянет приобнять. Где хлопнул друга по плечу, подругу хочется хлопнуть совсем по другому месту. Что можно сказать мужчине, лучше не говорить женщине. И наоборот, то, что легко и приятно говорить женщине, не дай Ушедшие Боги ляпнуть мужчине. С любой женщиной, не являющейся тебе родственницей, при любых делах, при любом разговоре, в большинстве ситуаций всегда есть некий сексуальный подтекст. Слабый, сильный, маленький, едва заметный, откровенный, на грани фола, или только лишь смутный намёк, но он всегда есть. С вами всегда не просто, а без вас вообще нет никакого смысла. И это правильно! Правильно! Так мы были созданы, две половинки одного целого, которые вечно ищут друг друга.
- Ух ты! Как красиво сказал! - восхитилась Аккит.
- А главное, мудро! - поддержала её Имасс.
- Да! Я иногда выдаю красивые мудрости. Водится за мной такое!
- А как это вообще происходит, когда ты чувствуешь, что вот этот человек - твой?
- Трудно сказать... - я пожал плечами. - Это не планка, которую надо перепрыгнуть, или вес, подняв который ты понял, вот оно, свершилось! С одним пересёкся по жизни, пять минут пообщался и понял, он - мой человек. А другой десятилетия может быть рядом, но нет, не мой. Это всё отсюда, - я прикоснулся к сердцу. - А оно плохо просчитывается логикой и холодным расчётом.
- Ошибался?
- Не без этого....
- А в какой момент мы стали твоими женщинами? - Имасс непринуждённо игнорировала мои объяснения.
- М-м..., может в тот момент, когда вы меня окружили? Нет, скорее, когда пустили мой нож по рукам, беззастенчиво его мацая шаловливыми пальчиками? А может, когда возжелали, что бы я всех вас называл - малышки? М?
- Да, мы твои малышки, Мо! - Аккит расправила плечики. - Мы теперь все вместе, ух, прям как кулак. Сегодня так дали...
- Вот в том то и беда, - я сокрушенно вздохнул. - Расколол, сам того не желая, свободных ныряльщиц на малышек и остальных...
В ответ услышал весёлое хихиканье!
- Вот умора, - выдавила из себя Аккит, - переживает о том, чего нет....
- Ах, господин наш, как же ты мало, на самом деле, о нас знаешь! Мы - свободные ныряльщицы! - отсмеявшись, поспешила с объяснениями Имасс. - Мы никогда не едины внутри себя. Лаллий же тебе говорила. Не может быть истинных подруг много. Их, как правило - мало. И они держаться вместе, это да. Мы работаем тройкой и, как правило, эта тройка наиболее близка друг другу. У кого-то из этой тройки может быть подруга вне её, а может и не быть. Последнее чаще. Вот они-то, то дружат с кем-то, то с кем-то ссорятся, то мирятся. Вступают в союзы против кого-то, а потом из них выходят... Нас всех, мотает туда-сюда, то с поверхности до дна, то ото дна к поверхности! Весёлая жизнь... На моей памяти впервые происходит, чтобы такая куча баб объединилась под одним названием, одной идеей - быть малышками Мо. И это здорово!
- Мы с Имасс дрались раз пять, - гордо добавила Аккит. - А может и шесть! Теперь драться не будем! Теперь мы - Малышки Мо!
- А Лаллий дралась?
- У, ещё как! По молодости, вообще огонь была, говорят. Сейчас, редко. И не дерётся, а порядок наводит среди пираний! Так дать может... Последний муж у неё воин был знаменитый. Нахваталась у него всякого! И кулаком, и ногой, и копьём может!
- Однако, какая она....
- Да, Лаллий непростая женщина... Мы тебе говорили.
- Она тебе нравиться?
- Несомненно.
- Тебе нравятся все пятнадцать малышек? - с хитрым прищуром спросила Аккит.
- А почему пятнадцать?
- А сколько? - Она серьёзно удивилась. - Я прекрасно помню всех поимённо, кто был в тот день.
- Ну тогда сосредоточься и вспомни кое-кого ещё, кто там был. - С улыбкой поднапряг я её.
- Крабья клешня мне промеж... кгм... - вовремя остановилась Имасс, - Атти!
- Точно! Умница!
- Атти! - Вскричала Аккит. - Атти! Эта тихушница! Она же не ныряльщица ни разу!
Я укоризненно посмотрел на неё...
- Я разве сказал, что только ныряльщицы могут быть моими малышками?
- Нет!
- Вот то-то и оно.
- Вот так сюрприз для наших будет! - протянула Имасс.
- Ещё какой! - Согласилась с ней Аккит.
- Что? Расстроитесь и разбежитесь? - мне было интересно наблюдать за гаммой чувств на личиках девчонок.
- Да щас прям! - возмущённо прореагировала Аккит. - Придётся нам с девочками хорошенько подумать, как всё поумней обстряпать.
- Итак, нас шестнадцать! - подытожила Имасс. - Возвращаемся к предыдущему вопросу! Все ли тебе нравятся, господин наш?
- И снова мимо! Вас больше!
- Что! - аж подскочили они хором.
- Ровно на одну! - прищёлкнул я пальцами. И, видя полное недоумение пополам с возмущением, поспешил уточнить: - Там же, в то же время, из тех же присутствующих.
- Кто это? - повернулась Аккит к Имасс.
- Без понятия!
- Самая красивая малышка.... - подсказал я, улыбаясь.
- Лелля!!! - одновременно выкрикнули обе.
- Браво! Маленькая проказница - Лелля. Самая-самая малышка Мо! - Я подмигнул улыбающимся подругам. - А вам, за такую сообразительность с меня шашлыки и ванна!
- А с нас, вкусняшки, которые собрали твои малышки, и постель! - Не осталась в долгу Имасс.
- М-м-м, отличная программа! - Ни сколько не покривил я душой.
- Да, нам тоже нравится! - переглянулись девочки.
Утренний разминочный комплекс - это святое. Уже давно схлынула эйфория тех первых недель, в БВ, когда я снова ощутил себя не головой профессора Доуэля, от которой, по недоразумению, друг Сет забыл оттяпать недееспособное тело, а человеком в простом, грубом, так сказать, физическом плане. Бытиё определяет сознание, это верно. Я точно могу это утверждать. Лёжа практически парализованным, всё больше мудрыми мыслями занят был. А при молодом, полном сил теле так и тянет энергично двигаться.
Это я к чему? Это я к тому, что девочки ещё спят, а я уже бодрячком! Хе-хе... А ведь постарался я сегодня ночью весьма и весьма. Без интимных подробностей, ибо негоже настоящему мужчине трепаться о таких вещах, но без ложной скромности могу отметить, что не оплошал, да! Ещё порадовало то, что девочки были не девочки, а вполне себе уже женщины, правда опыта невеликого, зато энтузиазма и желания большого. В общем, всё прошло отлично! И остались мы друг другом более чем довольны. А самое главное, свод пещеры на нас не упал, чего я слегка опасался, и призрачная тень, пахнущая лавандой, с горящими укором глазами в ногах не появилась....
За лёгким завтраком, который - вот так сюрприз - опять готовил я, мы много шутили, смеялись, немного дурачились. Потом плескались в прозрачной воде, брызгались, играли в догонялки. Без ласт, как я и подозревал, мне за стремительными девами Морского народа было не угнаться. В пылу погони мы хватали друг друга за всяческие пикантные места.... Девчонки притворно визжали! Я не визжал, но тоже было хорошо! Они забирались на меня словно на трамплин и ныряли, стараясь проделать это как можно более эффектно.... Эх, жить-то как здорово....
- Так, мои милые, найдите Лаллий и передайте, что жду её и всех вас, моих малышек, у южной пирамиды.
- Пф! Это не пирамида, а эттехх! - Насмешливо возразила Аккит.
- И очень хорошо! Вот возле этой пирамиды я вас и жду часика через три. Будет вам большое предложение.
