За нашими спинами остались несколько сотен человек — смертников, которые должны были задержать ликанонцев и дать шанс сформировать новое построение на следующей позиции. Изначально мы так и так должны были отойти сюда. Предполагалось пожертвовать малой частью солдат, дать магам вволю побиться заклинаниями о магические щиты, истощая силы вражеских чародеев. Потом изобразить отступление и отойти в каньон, созданный природой из русла древней высохшей великой реки. В итоге всё так и вышло, вот только потери оказались на порядок выше, чем изначально предполагалось.
При этом одни обвиняли меня в том, что не примени я своё оружие, то и ликанонцы стали бы биться честно.
«Ага, честно–пречестно прям, и это с превосходством в числе архимагов, которые лупят по площадям чарами, что твой «солнцепёк» по позициям террористов», — скривился я, слушая эти претензии.
Другие полагали, что только наличие моих машин дало им всем шанс уцелеть, а не превратиться в прах, даже не успев заглянуть в глаза врагам. Лично я считаю, что истина где–то между. Вряд ли король Ликанона собирался использовать столь мощное оружие против армии, которую его войско превосходило в несколько раз. Полагал, что справятся архимаги. А то чудовищной силы оружие он взял на всякий случай. Может быть, специально для моей дружины. Вот только пришлось ему бить по всем ликанонцам. То ли, не дотянулся до БМП, то ли, решил, что такая мощь избыточна для малой группы, решив обойтись уничтожением экипажей. А может, просто запаниковал и стал бить по всему «яркому» — группам магов, рыцарям, моим грузовикам, выбивающимся из общего облика войска.
Теперь и не узнать, чем руководствовался Мансор или его командующий, решив использовать своего джокера. Если только не захватим кого–то из них в плен.
«Зато теперь я с чистой совестью могу использовать химические мины после всего этого», — с каким–то даже облегчением подумал я. До этого момента исподволь я мучился, что по моему приказу тысячи людей будут убиты столь мучительно. Но после применения врагом первым оружия массового поражения все сомнения ушли. Ну, почти. Всё–таки, воспитание человека двадцать первого века накладывает сильный отпечаток на его сознание и мотивацию. Помнится, не так уж и давно меня с души воротило от стрельбы из полицейских карабинов гранатами со слезоточивым газом по замку с врагами, которые уничтожили мне поля и убили крестьян с големами. А сейчас я собираюсь уничтожить тысячи людей газом, рядом с которым «слезогонка» покажется элитными французскими духами.
Всей нашей армии повезло, что враги не стали наседать на пятки отступающим. Даже дали отойти тому отряду, который был «назначен стать героем», причём, посмертно героями. Ликанонцы решили разделаться с ними издалека при помощи магов и лучников, но не преуспели в этом деле благодаря отличным амулетам и магам, оставшимся с отрядом. Посмотрев на это дело, смертники решили, что нет чести погибнуть вот так за здорово живёшь и шустро отошли назад, вскоре присоединившись к основному войску, оставив половину своих товарищей мёртвыми.
Вместо того, чтобы их преследовать, ликанонцы занялись обиранием мёртвых и сбором трофеев. А добра на наших бывших позициях было оставлено очень много. Тут и снаряжение мертвецов и вещи живых, которые побросали многое из своей экипировки, чтобы было легче отступать. Примерно за три часа до наступления темноты наши армии вновь встали друг напротив друга.
Потрепанные. Осторожные. Несломленные. Каждый уже знал про туз или джокер в рукаве оппонента.
От нашей армии осталось менее двух тысяч бойцов. Сюда же входила и моя поредевшая дружина. Единственные, кто не понесли потерь в дневном сражении, это королевские гвардейцы. А вот ликанонцев на удивление уцелело очень много. На первый взгляд, их было неполных пять тысяч. Если утром в среднем разница была один к полтора не в нашу пользу, то сейчас цифра перевалила за двойку. Разумеется, в пользу врагов.
— Граф, если ваша задумка не сработает, то мы все покойники, — спокойно сказал мне коннетабль. Я в данный момент находился рядом с принцем и со всей его свитой. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы не понять, зачем я тут. Эти титулованные умники решили лишить меня возможности сбежать, если ситуация не станет лучше. А то и попытаются сунуть мне под лопатку полметра зачарованной стали, сорвав на мне свою злость. С собой я взял только Шацкого и Тесака. Втроём с имеющимся снаряжением и оружием мы даже нескольким архимагам будем не по зубам. Ух, и устроим мы тут всем встряску, если от нас пожелают избавиться союзники.
— Сработает, — уверенно произнёс я. — Ради неё всё сражение и прорабатывалось. И пока что всё идёт так, как нам нужно.
Расстояние между нами и врагами было больше двух километров. Ни мы, ни они пока что не собирались его сокращать. Позади основного войска ликанонцев стоял крупный отряд, состоящий сплошь из знати и гвардии. Скорее всего, именно там и их король находился, который явно опасался приближаться к, так сказать, линии фронта, чтобы не попасть под наш удар.
К слову, слева и справа на вершинах склонов уже вовсю кипела схватка. Там сошлись наши солдаты из отрядов прикрытия, которые должны были не дать врагам обойти нас и перебить сверху, с крупными отрядами ликанонцев. Пока что за счёт перевеса в количестве магического снаряжения (а я сам из своего кармана выдал больше сотни очень дорогих защитных и боевых амулетов в эти отряды) астанирийцы сдерживали натиск противника, который втрое их превосходил.
— Не пора ли бить? А то мы все тут замёрзнем, — вновь обратился ко мне коннетабль.
— Наверное… я сейчас отдам приказ, — нехотя согласился я. Тянул я из расчёта, что вражеский штаб пусть не приблизится к своим шеренгам, а хотя бы сойдёт с лошадей. Тогда появится высокий шанс зацепить их отравой. А так, они успеют выйти из зоны поражения при первом же разрыве мины. Амулеты и маги прикроют от ядовитого газа в первые мгновения. — Это Первый! Бриз! Бриз!
Мелькнула мысль, что можно попытаться дотянуться до короля главным калибром БМП или даже ракетой «Панциря». Но имелись сильные сомнения, что это как–то повредит ему и его свите, прикрываемой архимагами да при наличии защитных амулетов, которые только правителям и его приближённым по карману. Только лишняя трата боеприпасов.
— Принято, Первый! — прозвучало в рации спустя секунду.
И тут же за нашими спинами раздались громкие хлопки вылетевших мин с самой страшной начинкой, когда–либо придуманной человеком. Хуже только ядерное оружие.
Сверху было отлично видно, как позади вражеских шеренг выросли на земле облака белого дыма, который очень быстро стал развеиваться. И тут же ещё несколько, и ещё.
— Ваша светлость, пора отдать приказ аэромантам, — обратился я к коннетаблю.
Тот без слов кивнул, взмахом руки подозвал к себе одного посыльного, сказал ему пару слов и так же жестом отправил прочь. Спустя минуту над нашим войском стал гулять лёгкий ветерок, который стабильно дул в сторону врага.
Между тем мины с химической начинкой продолжали сыпаться на головы задних рядов ликанонцев, заставляя их приближаться к нам. Кто–то попытался отступить, но не преуспел и сейчас корчился на холодной земле. Отрава, прячущаяся за металлическими стенками внутри мин, оказалась крайне смертоносной и быстродействующей. И амулеты от неё не спасали, судя по тому, что в числе поражённых были и дворяне, и маги.
— Ваше сиятельство, — обратился ко мне Шацкий, — разрешите перевести стрельбу на первые шеренги?
При посторонних он был образцом дисциплины, титулуя меня так, как полагается вассалу сюзерена.
— Да, уже можно. Дальше давай ты сам, — кивнул я ему.
По команде моего воеводы все миномёты кроме одного изменили прицел и стали метать мины перед головой войска ликанонцев. Уже скоро враги оказались в газовом облаке, которому деваться в каньоне было просто некуда. Люди умирали ежеминутно сотнями, корчась в агонии и быстро затихая на мёрзлой земле. Вскоре вместо снарядов с отравой на них стали падать обычные мины, которые доставали тех врагов, у которых защита против ядовитого газа оказалась эффективной.
