И все! Я имею в виду абсолютно весь тутошний зоопарк, все, без исключения - веганы!
Никто никого не жалит, не кусает, не царапает, не клюёт, не глотает или как-то ещё тиранит. Все едят только дары природы. Плоды её, лепестки, листья, семена, грибы и всё такое прочее…
Даже стремительные стрижи на лету хватают не зазевавшегося насекомыша, а летящее семечко или лепесток. Кура не червяка клюёт, а киви, а Киви, это птица такая вымершая, тоже киви клюёт - это такой плод прикольный. И так везде и во всём. Куда девается подросшее зверьё, я так и не понял, но никого из взрослых так и не встретил. А может, они тут вовсе не растут.
И в довершение, среди этого сюра, пасутся тут и совершенно "дикие" экземпляры! Единороги! Невысокие грациозные лошадки с витым прозрачным, словно из хрусталя, рогом во лбу! Радужные дракончики! Шустрые, проворные, изящные, переливающиеся всеми цветами мелкой чешуи. И, мать его, розовые пони! Ладно, розовые фламинго, они, кстати, тут имеются. Но розовые пони! А как вам лиловые кролики? Белоснежные, светящиеся во тьме, летучие мышки? И это ещё не всё, далеко не всё…
Цифровой, совершенно виртуальный, искусственный донельзя мир! Откровенно неестественный! Исключительно мирная локация. Я бы сказал - пасторальная! Для чего такая, кому, для каких целей - непонятно.
Но именно здесь мы и будем зимовать! Сдаётся мне, в сезон штормов тут ничего не поменяется.
На Розовую Звезду я, конечно, привёз Жемчужинку показать диво дивное. Одну, без друзей. Я, она и Головастик. И очень правильно сделал. Оказалось, этот мирный остров совсем не пастораль, а очень и очень опасен. Если только не для маленьких девочек. А может и не только для них…
Дочь, естественно, от увиденного была в шоке и полном восторге! Таких красок и многообразия красоты на квадратный метр она ещё не встречала. Цветочно-фруктово-ягодные долины могли легко посоперничать с пёстрыми, шебутными и наполненными всяческой живностью коралловыми рифами.
Стоило только ей поманить пальчиком, как на ладонь стремились усесться бабочки, шмели, стрекозы и всякие птички-невелички. К ней смело подходили зверята, норовили забраться на руки, бодали лбами, чеши и гладь, мол. Дракончики садились на плёчо и тут же, основательно улегшись, делали вид, будто они тут давно и не надо их кантовать. Дочь спокойно залезала на спину хоть единорогу, хоть розовому пони, и они её с удовольствием катали.
Дочь смеялась, радостно подпрыгивала, хлопала в ладоши! Радовался и я… И даже вечно бдительный Головастик сделался нежно-сиреневым и слегка расслабился. А в какой-то миг Жемчужинка вдруг замерла, тревожно оглянулась вокруг и, тихо-тихо врубив заднюю, оказалась рядом со мной и залезла под руку.
- Что случилось? - тут же растревожился я.
- Папа, - слегка испуганно округлила она глаза, - Мне сейчас тихий голос, ласковый такой, предлагает взять своим питомцем на кого только гляну. Хотите взять питомцем эту бабочку? Хотите взять питомцем этого дракончика? Хотите эту козочку? Хотите, хотите, хотите…
- А ещё что говорит к этому? - уже немного догадываясь в чём дело, быстренько забрал я её на руки, - Должно быть обязательно.
- Да, - через несколько секунд ответила Жемчужинка, словно прислушавшись, - Хотите, чтобы этот полоз стал вашим питомцем? А потом уже тише - Да\Нет. А ещё тише - Временно отменить все предложения.
- Соглашайся - Временно отменить все предложения.
- Уф-ф… - облегчённо выдохнула она тут же, - Чуть не потонула в этом водопаде предложений!
- Тэкс… А вот мне таких предложений не делали. Головастый, а тебе?
- Хозяин, Головастик ничего не слышал.
- Делаем предварительный вывод. Предложения поступают только доче. Вопрос: оттого, что она маленькая? Девочка? Человеческая маленькая девочка? Ребёнок… ах каких родителей? - называть её божественным ребёнком я всем запретил, в том числе себе и Еве, - Что-то в отдельности или всё вместе? Хм?
- Папа, - повернула к себе моё задумчивое лицо дочь, - что-то меня на хавчик пробило от всего этого!
- Дана!
Официальным именем я её называл исключительно тогда, когда хотел выразить своё резкое неудовольствие по поводу её поведения. Правда, с её ментально-эмоциональной чувствительностью дочь очень хорошо чувствовала, когда я действительно сержусь, а когда изображаю.
- Что папочка? - похлопала негодница ресницами. А они у неё длиннющие, того и гляди с рук упорхнёт…
- Пробило на хавчик? Где такого нахваталась?
- Ну-у-у… Ты ещё спроси - у кого.
- Сколь раз говорил, не всё полезно запоминать, что папа изрекает. Мама тебе только пальчиком ая-яй изобразит за такое, если услышит! А что будет папе, знаешь?
- Нет!
- И я точно не знаю. Но пальчиком вряд ли отделаюсь.
- А я при маме выражаться не буду. Правда-правда…
- О как! А при папе, значит, будешь?
- Ну-у-у-у… - опять затянула Жемчужинка, - Тоже не буду.
- Судя по ну-у-у, вопрос остаётся открытым, э?
- Э! - согласилась дочь и тут же нанесла мне с десяток поцелуев по всему лицу. Негодяйка!
И все же мы остались ночевать на Розовой Звезде. Первый испуг - это слишком громко, но что-то подобное у дочи прошел. Она свободно наглаживала зверушек и всяческую другую живность, которая так к ней и льнула, стоило только поманить пальцем. Ко мне тоже "фауна" подходила легко и непринуждённо, прояви я к ней внимательный интерес. И даже Головастик был не обделён благосклонностью, хе-хе… Но, что интересно, живность, тем не менее, была совсем не навязчива. Кучей не наваливалась, не толкалась. Немного равнодушия, незаинтересованности, и вот она уже не лезет под руку, отползает, отлетает, уходит. Очень тактичная, так сказать. Оставалась лишь та, к которой ты проявлял некий интерес, любопытство.
Вот мы и сидели возле костра, наслаждаясь разнообразной компанией живых игрушек. Как-то иначе воспринимать их у меня не получалось. Ночь уже давно вступила в свои права и небосвод усыпали мириады ярких звезд, как всегда - прекрасных. Но и остров нас удивил снова.
Множество цветов принялись фосфоресцировать широчайшей палитрой красок. От весьма ярких до совсем слабых. Распустились цветы ночные, которых днём было не видно. Вылетели всяческие светлячки, ночные бабочки, жучки, и тому подобные существа. Замельтешили, засияли разноцветием. Вылезли из нор и дупел ночные обитатели острова. Иногда обычные, а некоторые весьма странные. Но все няшные, с большими, а то и вовсе огромными умильными глазами, разноцветные и пушистые.
- Папа, - дочь, которая прибывала некоторое время в глубокой задумчивости, уперев взгляд в рдеющие угли и начёсывая сразу несколько мягких игрушек, вдруг очнулась.
- Да, моё солнышко.
- Зимовать на этом острове нельзя, - кивнула сама себе дочь.
- Объясни.
- Здесь можно погостить, недолго, день-два. Тут можно собирать плоды и всё остальное -столько, сколько нужно. Нам. - Жемчужинка посмотрела на меня очень серьёзно, - Нам, и нашему племени. Но отдать, а тем более продать - мы их не сможем. Они просто тут же сгниют. Если только, - она на секунду задумалась, - подарить. Подарить, да. От своего.
Я внимательно слушал дочь, не прерывая глупыми вопросами. Что-то в её взгляде, в голосе, во всём облике было такое… такое, словно вещала прорицательница. А их, как известно, прерывать не след.
- Но даже погостить тут может далеко не каждый человек, - дочь на секунду задумалась и поправилась, - Не каждый разумный. Только тому, кто чист помыслами и желаниями. Стоит кому-то проявить жадность, агрессию, вандализм - и случиться возмездие.
Просто сорвать цветок не для того, чтобы поставить его в вазу и наслаждаться видом и ароматом, а потому, что можешь сорвать, и тут же равнодушно бросить - и жди беды. Его сок на пальцах, пыльца, запах тут же тяжело отравят или вовсе убьют.
Стоит не то, что убить безобидного кролика, пнуть кого-то - и окажется, что пчёлы страшно ядовиты, змейки убивают лёгким укусом, рог единорога пробивает любую магическую и не магическую защиту. И вообще, боевая магия не действует, оружие просто рассыпается в руках… А милые зверушки становятся вовсе не милыми.
