«С некоторыми людьми лучше согласиться и сделать по-своему, чем долго и упорно объяснять им, почему они идиоты», — сказал как-то отец. И теперь Элинор в полной мере поняла, что он имел тогда в виду. Спорить с Инессой Лоуфорд — себе дороже.

— Ты разве могла отказать человеку с такими плечами?

Ожидаемо, Инни иронии в ее голосе не заметила.

— Плечи — это да-а-а… — Светлая мечтательно вздохнула. — Но, конечно же, я отказала!

Вот так новости.

Элинор даже отвлеклась от руны и, приставив ладонь козырьком ко лбу, посмотрела на напарницу.

— Почему? — удивилась искренне.

Что ей надо вообще, в самом-то деле? Бегала за Грегом, он ее отсылал — то грубо, то просто холодно. А тут ей понравился мужчина, которому понравилась она. Идеально же. Иди на свидание, узнаете друг друга поближе — чего проще?

Однако «проще» — это не про Инессу.

— А потому! — Лоуфорд гордо задрала носик к небу. — Я не какая-то там отчаявшаяся старая дева, которая только и ждет, когда какой-нибудь сыскарь обратит на нее внимание.

«Какой-нибудь сыскарь», — беззвучно повторила Эль одними губами. Что ж так мерзко-то от таких заявлений? Нет, она, конечно, не поклонница Ферда, но это уже слишком. Нашлась, понимаете ли, принцесса голубых кровей…

Элинор качнула головой.

— Погоди, но ты же…

Хотела сказать: «Ты же вешалась на Тэйта, и ничего», — но осеклась. Если поднимать тему про Грегори, то Инесса разойдется надолго, и тогда работу быстро точно не закончить.

— Что я? — захлопала ресницами светлая. — Хватит с меня, вот что! — Она важно уперла кулачок в бок. — Я — женщина! Они — мужчины! И это они должны меня добиваться, а не наоборот.

О боги, хоть одна здравая мысль в этой безумной голове.

Осталось только выяснить, что это за «они», ведь речь-то шла об одном Ферде.

— В общем, я решила, что так просто не дамся, — продолжала Инесса. — Поэтому отказала…

— Ну, твое дело, — пробормотала Эль, поднимая оставленную на земле кисточку.

— …и сказала, что обручена с Грегори!

— Что? — Кисть выпала из рук.

— А что такого? — Лоуфорд посмотрела на нее как на дуру. — Если серьезно настроен, будет отбивать. А если нет — так вернусь к Грегу.

«Вернусь» — надо же. Да кем она себя возомнила?

Захотелось встать и отвесить оплеуху этой «хозяйке жизни» и…

Элинор медленно выдохнула сквозь крепко сжатые зубы. Что за мысли-то такие? Отродясь она не била никого первой.

И снова вдох-выдох, успокоиться…

— Вот что, Инни… — сказала, когда более-менее смогла взять себя в руки.

— Да, дорогая? — Соседка расплылась в приторной улыбке.

— Ты предлагала принести мне попить. Так сходи-ка за лимонадом, сделай милость.

Инесса растерянно моргнула.

— Я?

— Ты, ты, — серьезно кивнула Эль. — Пить уж очень хочется. — И выдавила из себя ответную улыбку. Наверняка донельзя фальшивую, да и наплевать.

Инни с тоской посмотрела в сторону дома.

— Но я…

— Я на тебя рассчитываю, — прервала Элинор начинающийся поток отговорок.

Плечи светлой разочарованно опустились, однако Инесса все же попыталась держать лицо.

— Для своей подруги — сделаю все возможное, — торжественно заявила она и направилась к крыльцу.

Эль проводила взглядом ее спину и вернулась к работе.

Вот бы еще за льдом для лимонада та отправилась на какой-нибудь ледник на крайнем севере — цены б ей не было…

В общежитие Элинор вернулась раздраженная, основательно перегревшаяся и знатно пропахшая навозом благодаря от души удобренным грядкам заказчицы. Отработала Эль на славу, и теперь бы самое время гордиться собой, но не получалось: прилипшая, как репей, Инесса со своими рассуждениями о том, как стоит и как не стоит вести себя с мужчинами, совершенно испортила настроение.

Все эти фразочки: «я не какая-то там», «кто мужчина — тот и должен», «еще посмотрим, кто кого», «помяни мои слова, дорогая, когда я приглашу тебя на свою свадьбу», — вызывали желание помыться даже сильнее, чем, казалось, въевшийся под кожу запах удобрений.

А что та ляпнула про Тэйта? «Я, конечно, надеюсь на Ферда, но Грег от меня все равно никуда не денется. Кто еще, кроме меня, примет его, несмотря на увечье? Уверена, он тоже это понимает, просто оттягивает момент, чтобы перейти к активным действиям».

Уму непостижимо!

Тэйт, понимаете ли, оттягивает.

Что-то, когда Грег поцеловал ее, Эль, там, на берегу, никакие моменты он никуда не откладывал.

А «несмотря на увечье»? Каково?

Вот же крыса, прикидывающаяся фиалкой! Крысиный репей — вот кто такая Инесса. Как прилипнет — не отвяжешься, а она еще и будет шуршать за спиной.

Прокручивая все это в голове, Элинор распылялась только сильнее. В итоге снятые вещи были утрамбованы в мешок для грязного белья с такой силой, что превратились в мятый, слипшийся ком.

Хотелось еще и запустить им в стену, но это было бы уже поведением, не достойным леди. А она леди, черт возьми! Поэтому Эль просто наподдала мешку ногой, отправляя его к стене в ванной комнате. Очень-очень злая леди…

Прохладный душ освежил и немного привел мысли в порядок. И, вернувшись обратно в спальню, Элинор уже толком не понимала, почему так бурно отреагировала на глупый треп соседки.

Ну считает та себя покорительницей мужских сердец — да и пожалуйста. Через несколько недель Эль покинет это место и, скорее всего, никогда больше не увидит эту репейную дамочку. А дома с нее и новоявленной тетушки Ши хватит, прости господи.

Тем не менее цепляло, да. И было обидно прежде всего за Тэйта. Нашла, чтоб ее, второсортный товар. А человека спросила, согласен он выступать в роли этого самого товара, да еще и со свободой овцы?

Элинор передернула плечами то ли от этих мыслей, то ли от того, что толком не вытерлась, а охлаждающий артефакт в ее комнате работал на максимум. Набросила на плечи халат, подхватила полы длинным поясом, сложив его вдвое, и направилась к столу с пишущими принадлежностями.

Все же она себя переоценила: эмоции до сих пор бурлили и требовали выхода. А что делать в таком случае? Правильно: написать своей настоящей подруге и все выплеснуть через бумагу. Как раз прошлым вечером Диана писала ей, изливая душу и в красках описывая свой разрыв с новым ухажером. Так что все честно: теперь очередь Эль.

Однако она успела сделать лишь шаг в выбранном направлении, как в дверь постучали.

Раздражение накатило новой волной. Ну, если это опять Инесса, придумавшая очередную причину для шантажа, чтобы вовлечь ее в свои дела сердечные, то на сей раз она точно получит… по заслугам!

Светлая и так сегодня подозрительно активно интересовалась, что за знаки Эль рисовала на колышках. Только черта с два она нашла, к чему прицепиться. За время пребывания в Приме Элинор использовала действительно сильные и опасные руны лишь раз — в ту роковую ночь на кладбище. А те, которые она нанесла на ограду, разрешены в использовании даже детям — безобидные для всех, кроме нечисти, бытовые и общеизвестные.

Так что к двери Эль подбежала в самом что ни на есть боевом настрое. Рванула ее на себя, не спрашивая, кто там, и… встретилась глазами с Тэйтом.

Вот ведь! Со всеми этими переживаниями она совершенно забыла, что они договаривались навестить родню Корлина этим вечером…

***

Мелкая поганка Сардинес не только не собралась к оговоренному времени, а еще и вышла его встречать… слава богам, что хоть не в чем мать родила.

Типовой банный халат, выдаваемый всем жителям общежития со склада Гильдии магов, назывался «типовым» не только из-за одинаковой формы и расцветки, но и из-за универсального размера. И девушке он был чудовищно велик. Должно быть, если бы не пояс, которым из-за его длины ей пришлось обвязаться в несколько раз, халат и вовсе свалился бы с хрупких плеч на пол. На плечах он, к счастью, держался, однако его полы, сдерживаемые лишь поясом на талии, расходились на груди в стороны на весьма приличное (или неприличное?) расстояние, открывая широкую полоску кожи от шеи почти до самого живота.