— В прошлый раз ее и не было, — утешила Мэл.

— О! — У самого Зидена аура была ярко-зеленой, но насыщенного цвета свежей травы — никакого изумрудного оттенка. — Я видел такую ауру лишь раз, еще в глубоком детстве… — продолжил гость и задумчиво почесал лоб, словно пытаясь вспомнить.

— У Георгии Грерогер? — любезно подсказал Рэймер.

Глаза целителя снова округлились.

— Вы Грерогер?!

Кажется, кто-то не только забывал называть свое собственное имя, но и не слишком интересовался именами и родословными других.

— Грерогер, — ответила Мэл совершенно потрясенному целителю. — Георгия Грерогер была моей бабушкой. По отцу.

Кадык гостя нервно дернулся, а сам он посмотрел на Амелию такими влюбленными глазами, что ей стало смешно, — словно потомок великой богини спустился к нему с небес.

— Уверен, у тебя еще будет время расспросить Амелию о ее бабушке, — вмешался Монтегрейн. — А у Амелии расспросить тебя о твоей работе.

— Конечно, конечно, — гость отчаянно закивал, все ещё улыбаясь несколько нервно.

Однако обещание того, что это не последняя их встреча, и можно не торопиться и не забрасывать внучку его кумира вопросами прямо сейчас, боясь что-то не успеть или забыть спросить, утешило Зидена — он сразу же успокоился и даже расслабился.

— Если это возможно, — осмелилась попросить Мэл сама, — я хотела бы посетить ваш кабинет для приема пациентов и посмотреть, как вы проводите лечение, своими глазами.

— В любое удобное для вас время, — заверил Зиден и уже взялся было за столовые приборы, чтобы наконец приступить к ужину, как между его бровей вновь пролегла морщинка, он нахмурился. — То есть в любой день, кроме послезавтра. Послезавтра меня вызывают в Цинн. Такая грустная история…

Амелия ничего не поняла.

— Какая история? — тут же почуяв неладное, уточнил Монтегрейн.

От его резкого тона целитель инстинктивно втянул голову в плечи.

Мэл бросила на мужа укоризненный взгляд: если они с Зиденом знакомы много лет, он не мог не знать, что это человек тонкой душевной организации.

— Господин Зиден, что-то случилось? — мягко спросила сама.

Гость горестно покачал головой.

— Такая трагедия… — Амелия заметила, как Рэймер крепче сжал губы и воздел глаза к потолку. — Стойте! — Зиден вдруг перестал убиваться по одному ему известной причине и в удивлении воззрился на Монтегрейна. — А вам разве не сообщили? Насколько я знаю, в таких случаях лорда земель ставят в известность в первую очередь.

Рэймер скрипнул зубами.

— Каких случаях, Зиден?

Тот часто заморгал и, кажется, только сейчас окончательно понял, что никто из присутствующих не в силах понять, о чем он говорит.

— Так вы правда не знаете? На тракте нашли труп…

Амелия от неожиданности выронила вилку, которую только что успела взять в руки. Целитель адресовал ей удивленный взгляд.

— Простите, — пробормотала она. — Продолжайте, пожалуйста.

— Чей труп? — уже откровенно сквозь зубы поторопил гостя Монтегрейн и, подавшись вперед и отодвинув от себя так и оставшуюся пустой тарелку, облокотился на столешницу, несмотря на то что почти каждый ужин отчитывал Дрейдена за локти на столе.

— Женский, — наконец выдал Зиден и красноречиво поморщился. — Обезображенный. Опознали только по драгоценностям. — У Амелии засосало под ложечкой от плохого предчувствия. — А как опознали, прислали мне повестку, чтобы явился на встречу к столичному сыскарю, потому как супруг покойной утверждает, что та поехала в Монн ко мне! Представляете? — Глаза целителя возмущенно округлились. — Ко мне! И говорит, что уже ездила. Но я ее знать не знаю. Чертовщина какая-то.

Рэймер встретился с Амелией взглядом. Она кивнула в знак того, что подумала о том же.

— Когда? — мрачно уточнил Монтегрейн.

— Вчера утром, — с готовностью отчитался Зиден. — Уехала из дома с рассветом, нашли к обеду. — И снова сморщил нос. — Судя по описанию, которое мне прислали, там такая картина была… Неужели разбойники?

Копируя недавнее действие мужа, Амелия решительно отодвинула от себя тарелку. К горлу подкатило.

— Простите, — заметил ее состояние гость. — Вы побледнели. Я вас напугал?

Мэл покачала головой. О нет, она чувствовала что угодно, только не страх: сожаление, бессилие, злость.

Разбойники — как бы не так.

— То есть ты на самом деле не был знаком с Элизой Форнье? — напрямик спросил Рэймер, и Зиден с надеждой вскинул на него глаза.

— Ну вот, а говоришь, что не сообщали. Какая-то циннская аристократка, леди Элиза Форнье. В глаза не видел. Понятия не имею, кто это и что ей от меня было нужно.

— И сына ты ее не лечил?

— Да нет же! Мы никогда не были знакомы.

Рэймер и Амелия снова переглянулись.

Выходит, Элиза соврала еще в тот раз, прикрывшись известным ей именем местного целителя. Сама вызнала, или сообщил его ее наниматель? Но зачем ей могло понадобиться снова сюда ехать, причем так скоро? Хотела еще что-то выяснить или, наоборот, сообщить?

Мэл закрыла лицо ладонями. Нет, она не любила Элизу, не хотела ее видеть и когда-да либо общаться, но чего-чего, а смерти ей никогда не желала. Боги, у нее же осталось двое несовершеннолетних детей!

— Вы ее знали? — наконец сообразил Зиден. — Простите, я и подумать не мог…

И вдруг резко оборвался — видимо Рэймер метнул в него свой жуткий монтегрейновский взгляд.

— Все в порядке, — пробормотала Амелия, отняв руки от лица, и Зиден выдохнул с облегчением, увидев, что в ее глазах нет слез. — Я просто поражена.

— Да, совсем молодая, — сочувственно вздохнул гость.

* * *

Зиден, в итоге единственный, кто из сидящих за столом все же отобедал, рассыпался в комплиментах в адрес Амелии и ее бабушки и ещё раз заверил, что будет рад видеть леди Монтегрейн в Монне и с удовольствием расскажет ей о даре целителя все, что знает сам. Мэл в свою очередь обещала поделиться познаниями о средствах снятия последствий магического лечения, которых когда-то набралась от Седдика. И в итоге они расстались чуть ли не добрыми друзьями.

Зиден понравился Амелии. Он явно был неплохим человеком, очень бесхитростным и искренне любящим свое дело. И неравнодушным к чужим бедам, в отличие от того же циника Досса. Но каким-то оторванным от мира, что ли.

— Как бы с ним самим ничего не случилось по дороге с Цинн, — задумчиво пробормотал Рэймер, глядя уезжающему целителю вслед.

Они вместе вышли во двор и теперь стояли чуть в стороне, чтобы не мешать Ронни закрывать за покинувшим двор всадником ворота.

Мэл вскинула глаза к лицу мужа.

— Он что-то знает?

— Нет, — Монтегрейн уверенно покачал головой. — Конечно, нет. Знает только, что у меня нелады с СБ и принцем, и сообщает, если замечает в Монне что-то необычное. — Вздохнул и устало потер переносицу. — Надеюсь, его не за что… убирать.

У Амелии по спине пробежали мурашки от этого тона.

— Думаешь, Элизу именно убрали?

Рэймер невесело усмехнулся.

— И не говори, что ты не думаешь так же.

На это ей нечего было возразить.

Монтегрейн обнял ее за талию, увлекая за собой, и они вместе направились к дому.

Дрейден не только пребывал в хозяйском доме в положении друга семьи, но и неплохо зарабатывал — вот какие выводы сделала Амелия, когда управляющий со своей невестой вернулись в Монтегрейн-Парк. Такого количества коробок у Мэл не было с собой даже при переезде из Южного округа в столицу.

Старшая горничная сияла, Кристис кружился вокруг нее с улыбкой самодовольного павлина. Олли и Ронни разгружали экипаж, сверху донизу наполненный покупками.

Мэл провела большую часть дня в саду и как раз собиралась вернуться к себе, чтобы успеть принять ванну и переодеться к ужину, когда распахнулись ворота, впуская прибывших.

Пройти мимо было бы невежливо, поэтому Амелия задержалась у крыльца.

Она и раньше желала этой паре всего хорошего, а после того, как узнала, сколь незавидно сложилась судьба Ланы в прошлом браке, — особенно. В том, что Дрейден, несмотря на все свои дурачества, искренне любит избранницу, не было никаких сомнений.