Нефертари смотрела на властителя, ставшего ей супругом, соединившего в себе всё, что она любила и чтила, ставшего живым бьющимся сердцем Обеих Земель. И когда поклонилась, приветствуя его, обновлённого, возрождённого в новом качестве, в её жесте не было лжи. Что стало с её отчаянием, с её ненавистью и гневом?.. «Простите меня…» – пронеслась мысль. Пронеслась и тут же угасла, ибо взгляды древних сейчас возносили её сердце, возвышали над собой привычной, не оставляя сомнений в правильности решения.

Апопи приблизился к ней и взял за руки, ввёл в пространство ритуала, как равную. В его сияющих глазах Нефертари видела отражение своих предков, в его ладонях чувствовала их мощь и благословение – и не верила себе.

«Мне угодно то, что нам по силам построить вместе. И я знаю, чего желаешь ты – сохранить и приумножить. Но ты находишь меня недостойным ваших таинств, не так ли?..» – вспомнила Нефертари его слова, сказанные в день, когда они впервые пришли сюда вместе.

Она более не считала так. Хека-хасут чтили его как величайшего из своих властителей, и, как Нефертари успела убедиться, – не зря. Сегодня она назвала, признала его и властителем рэмеч. Тем, в ком умиротворились оба Бога. Тем, кому под силу было объединить и сохранить.

– Я приказал заложить храм, на стенах которого запечатлят этот день. Запечатлят тебя, мою царицу, презревшую различия.

В этот день она поняла, что обрела его доверие… и более не знала, как посмеет дойти до конца и нарушить это.

– Значит… в какой-то момент твой враг перестал быть для тебя таковым. И всё же ты помогла своей семье победить его?..

«Дважды предательница…»

– У любого союза есть противники, – тихо ответила Таа-Нефертари. – По обе стороны.

В следующий миг она вдруг вздрогнула, точно почуяв что-то, и резко обернулась.

Её лицо преобразилась, став таким, каким Войник увидел его в самом первом своём кошмаре, – иссохшим, пугающим. Лидка с шипением отпрыгнула в сторону. Мумия оскалилась, глядя на дверь, и вдруг исчезла, растворившись в вихре, – лишь занавески на окнах затрепетали, как от сильного порыва ветра.

Дверь открылась, и на пороге показалась Ясмина бинт-Карим.

– Мистер Войник, у меня для вас чудесные новости!

Взгляд Якоба метнулся к окну, где только что стоял призрак, но Нефертари исчезла, а вместе с ней и Лидка.

Лицо Ясмины сияло, и журналист не удержался от ответной улыбки. За плечом госпожи бинт-Карим маячил Борька.

– Всё, боец, тебя выписывают!

– Ну наконец-то! – Войник спрыгнул с койки, поморщился, когда повреждённые рёбра отозвались болью. Болеть и правда перестанет не скоро, но ничего. – Не подумайте, я очень благодарен. И с удовольствием компенсирую понесённые расходы.

– Даже не думайте, – нахмурилась Ясмина. – Вы оказались здесь по моей вине. Это – меньшее из того, что я могу сделать в качестве компенсации. И есть ещё кое-что… но об этом чуть позже.

– Мне, право, неловко.

– Добросовестные работодатели компенсируют производственные травмы, – заметила она доброжелательно, но было в её тоне что-то такое, что спорить расхотелось.

Работодатели. Ну ладно, с этим ещё можно было жить. Потому как весьма сомнительное удовольствие, если за тебя платит девушка – пусть даже эта девушка и недосягаемых высот принцесса.

– Они б тебя ещё тут подержали, но ты ж весь изведёшься, – усмехнулся Борька.

– Это точно. – Войник закатил глаза. В больнице ему порядком осточертело, да и приход ночного гостя он помнил ещё слишком свежо. – С головой вроде порядок, а помятые рёбра ещё долго зализывать буду. Но лучше уж как-нибудь сам, дома.

– Да, результаты обследований удовлетворили даже моего очень взыскательного друга, которого я просила курировать ваше лечение лично, – улыбнулась Ясмина. – Список рекомендаций он подготовил, вы уж постарайтесь их придерживаться хоть немного. Необходимые лекарства тоже будут в вашем распоряжении.

– Благодарю вас, – искренне проговорил Якоб и учтиво пожал её изящную руку.

Их взгляды встретились. Какие же удивительные у неё были глаза – сияющие чёрные драгоценности.

Войник вспомнил, как они оказались на крыше «Хилтона» так же, на закате. Внизу, рассекая город, как и тысячи лет назад, неспешно нёс свои воды Нил, и эта женщина, прекрасная, как царицы древности, рассказывала ему о величии своей родной страны.

Совсем как Таа-Нефертари… Образы наложились один на другой, и сердце пропустило пару ударов. Он хотел что-то сказать…

– Кхм. – Борька деликатно напомнил о своём присутствии и водрузил на койку сумку с какими-то вещами.

Якоб и Ясмина смущённо отстранились друг от друга.

– Госпожа бинт-Карим организовала празднование в честь твоего возвращения. Так что быстро собирайся, ноги в руки – нас ждёт Hilton Ramses!

– Празднование? – переспросил Войник. – Раз уж такое дело, может, это я вас приглашу?

– Ещё успеете, – улыбнулась Ясмина. – Мне хочется как-то сгладить впечатление, исправить неудавшееся начало нашего сотрудничества. Отпразднуем, а заодно обсудим детали проекта. Я подумала, вам может быть комфортно привлечь уже знакомого египтолога для консультаций, и попросила мистера Боркина присоединиться к нам.

Вышеозначенный египтолог сиял, как начищенный золочёный щит Тутанхамона.

Якоб совсем не отказался бы провести вечер вдвоём с госпожой бинт-Карим, но так тоже было весьма неплохо. Да и друг теперь точно не будет чувствовать, словно остался на обочине, не у дел. Общий проект сгладит оставшиеся шероховатости.

– Я быстро, – пообещал Войник, подхватил сумку и скрылся за дверью смежной с палатой ванной.

– Что бы я без тебя делал, а? – вздохнул Якоб час спустя, когда они с Борькой ехали на заднем сиденье присланного Ясминой «Ягуара». – Я думал, мои вещи уже поделили между собой предприимчивые хозяева отеля. Хорошо хоть догадался на две недели вперёд оплатить.

– Всё в целости, даже ноутбук. Я пока к себе перевёз, ну и это… – Борька посмотрел на него, поправляя очки. – Ты сам можешь смело перебираться обратно, если хочешь. Не «Хилтон», конечно, – язвительно добавил он, вспоминая их неприятный разговор на кухне. – Зато сосед – английский лорд.

С этими словами египтолог протянул ему запасные ключи.

Якоб не без облегчения рассмеялся, спрятал ключи в поясную сумку, в компанию к деньгам, телефону и пчеле из золотистого стекла.

– Ладно, давай я сам куплю шампанского и накручу этих несчастных канапе. Компенсация за производственную травму. Моральную.

– И Пластика будешь выгуливать.

– Конечно.

– И ужины…

– Не, ну ты уж совсем-то в рабство не бери! С ужинами будем чередоваться.

– Ну вот, уже торгуешься – а так всё хорошо начиналось! – Борька по-дружески похлопал его по плечу. – Ладно, договоримся. Ты, главное, таких сюрпризов больше не подкидывай. Я даже матери твоей позвонил, что всё с тобой в порядке и ты просто заработался.

Якоб вздохнул. Маме надо хотя бы написать, успокоить ещё раз. А когда всё закончится – обязательно съездить в Чехию и навестить их с отчимом. Сколько они не виделись уже – даже подумать страшно. А могли и вовсе не увидеться больше никогда…

Да, когда чуть не сдохнешь – и правда начинаешь ценить близких сильнее. Сейчас он даже СанСаныча готов был расцеловать в обе щёки. Странно, что начальник никак не проявлялся с того разговора на крыше, когда велел залечь на дно… Ну что ж, приказ руководства Войник выполнил – залёг на дно такое глубокое, что еле оттуда вылез. И, судя по тому, что в больницу к нему никто лишний не наведывался, если не считать мертвеца в пустынных коридорах, – преследователи сбились со следа. Правда, предупреждение Нефертари не допускало совсем уж безоблачных надежд. Враги, превосходящие силой и числом… Прямо завтра нужно будет вернуться к тому, с чего начал. Засесть за ноутбук с дневниками лорда Карнагана и разобраться. Может, теперь, после гробничных откровений, дело сдвинется с мёртвой точки?