Служанка обрадованно блеснула глазами, подхватила юбки, сверкнув белой тканью нижней, и торопливо залезла внутрь, пока госпожа не передумала. Видимо, прошлое путешествие на козлах, даже в компании приглянувшегося ей Оливера, оказалось не столь удобным.

Ронни заглянул в салон, удостоверился, что они устроились, и захлопнул дверцу. Рано, потому как Монтегрейн все еще давал Дрейдену какие-то указания. Стало еще более душно, и Амелия сильнее придвинулась к окну.

Управляющий в тонкой белой рубахе, раздуваемой ветром и встающей на спине пузырем, стоял к ней затылком, а вот супруг полубоком и, внимательно слушая и что-то возражая, глядел в лицо собеседнику. Мэл уже давно отметила, что Монтегрейн предпочитал смотреть в глаза тому, с кем говорил.

Она засмотрелась на супруга, хотя бы потому, что из окна открывался небольшой обзор, а тот стоял прямо по курсу.

И все же, не считая седины и трости, Рэймер Монтегрейн почти не изменился с их первой встречи. Тот же взгляд, та же мимика. Разве что сеть мелких мимических морщинок у глаз и губ сделалась четче. Красивый мужчина. И тогда был красив, но Мэл так сильно испугалась его резкого тона, что он показался ей дьяволом во плоти. Подумать только — грубый тон. Когда Эйдан позволял себе лишь словесное насилие, она считала это сущей мелочью. Малолетняя дурочка…

Наконец, Монтегрейн почувствовал на себе ее пристальный взгляд и повернул голову в ее сторону. Амелия отвела глаза, будто ее застали за подглядыванием, хотя, в общем-то, так оно и было. Отодвинулась от окна и оперлась на спинку сиденья, опустила веки. Жарко, скорей бы они наговорились.

— Ах, миледи, — вздохнула сидящая ближе к дверце Дафна, и Амелии пришлось снова открыть глаза, чтобы подарить служанке недоумевающий взгляд. — Я так за вас рада.

Она что, издевается?

— Что ты имеешь в виду? — чуть было резко не потребовала объяснений Мэл, но смягчила тон в последний момент.

— Ну как же? — Девушка невинно улыбнулась. — Вы с милордом так друг на друга смотрите… — И мечтательно сложила руки под подбородком. — Это прекрасно.

Амелия едва не расхохоталась. Их подозрительные взгляды друг на друга Дафна сочла романтическим интересом, ну надо же. И это Мэл ругала себя за наивность в шестнадцать. Служанке недавно исполнилось двадцать, а наивность никуда не делась.

— Я тоже рада, — сдержанно ответила Амелия, не желая никого переубеждать.

В конце концов, Монтегрейн ещё по дороге сюда обещал, что не станет втягивать в их игры ни в чем не повинных слуг, и представил ее им как полноправную хозяйку дома. Так что пусть Дафна фантазирует дальше, это только на пользу.

Однако, когда Мэл замолчала и снова прикрыла глаза, девушка не поняла ее немого посыла.

— Миледи, простите, а можно вопрос?

Пришлось опять поднимать веки и даже выдавить из себя улыбку.

— Конечно.

— Если я выйду замуж, вы меня не уволите? — выпалила Дафна на одном дыхании и мучительно зарделась, зажав кисти рук между колен.

Амелия удивленно моргнула.

— За Оливера? — предположила сразу, и девушка смущенно потупилась.

Вот это скорость. Умела бы Мэл свистеть, присвистнула бы.

Тем не менее служанка все еще ждала ответа и явно жутко нервничала. Амелии стало ее даже жаль.

Она покачала головой.

— Не уволю, но… — И закусила губу, думая, как лучше выразиться, чтобы Дафна верно ее поняла.

— Но? — голосок девушки задрожал, а глаза подозрительно заблестели, будто бы она была готова расплакаться в любой момент.

Мэл ободряюще улыбнулась.

— Но не торопись, хорошо?

— Вы думаете? — Девушка бросила взгляд через свое плечо, словно почувствовав, что именно в этот момент из-за дома появился брат Ронивера.

— Я уверена, — мягко ответила Амелия. — Прежде чем выходить замуж, человека нужно узнать как можно лучше. Чтобы не ошибиться.

— О, — отреагировала Дафна, внезапно нахмурившись и теперь глядя на избранника с подозрением.

Мэл не выдержала и рассмеялась.

— Но ведь ты можешь узнать только хорошее, правда?

— Наверное, — пробормотала девушка, всерьез задумавшись. И лишь потом добавила: — Миледи.

Амелия проследила за ее взглядом. Оливер и правда выглядел хорошим парнем. Но разве Эйдан — нет?

— Просто не торопись, — повторила Амелия, с улыбкой отметив, что в Монн их повезет именно Олли, а Ронни, подготовив лошадей и экипаж, останется дома.

Поняв то же самое, Дафна засияла.

Как Монтегрейн и обещал, первым делом он отвел Амелию к портному и даже не поленился пройти в лавку вместе с ней и лично ее представить.

Пожилой мужчина, назвавшийся господином Линчем, согнулся перед новой леди Монтегрейн в почтительном поклоне, блестя глазами и внушительной лысиной лишь с ободком редких седых волос, и с энтузиазмом закатал рукава своего сюртука.

В лавке было светло и прохладно. Видимо, работали специальные магические охладители. Сам же хозяин, судя по ауре, магическим даром не владел. Зато чувством прекрасного — всенепременно. Амелия оценила выставленные в витрине образцы платьев и решила, что супруг наговаривал на Монн, уверяя, что выбор в нем не сравнится со столичным. Лично ей эта небольшая уютная лавка нравилась куда больше циннских швейных мастерских, именуемых модным словом «салоны».

Господин Линч и две его помощницы вежливо предложили посетителям чай, получили такой же вежливый отказ и принялись показывать имеющиеся у них ткани.

Амелия слушала о преимуществах того или иного материала со всем вниманием не столько из интереса, сколько чтобы не обидеть словоохотливого старичка. А Монтегрейн, отказавшийся присесть и подпирающий плечом стену недалеко от выхода, откровенно скучал.

Извинившись перед хозяином лавки, Мэл подошла к нему.

— Спасибо, что проводили, но, думаю, это затянется надолго, — сказала вполголоса, красноречиво посмотрев на все множащиеся и множащиеся на столе мотки тканей.

Рэймер проследил за ее взглядом и хмыкнул, прищурился.

— Вам не нравится, да? — спросил почти весело.

— Их просто очень много, — ответила Амелия полушепотом, чтобы господин Линч не услышал и не принял ее недовольство на свой счет. — Но я выберу что-нибудь подходящее, не беспокойтесь.

С чего бы ему в самом-то деле беспокоиться по поводу ее платьев, Мэл подумала только после того, как уже произнесла стандартную фразу, и прикусила язык, пока не сболтнула чего-нибудь лишнего.

— Хорошо, — Монтегрейн оторвался от стены, поудобнее перехватил трость. — Тогда я оставлю вас и пока заеду по своим делам.

Амелия с готовностью кивнула. Все-таки в его присутствии ей по-прежнему было неловко, особенно если вспомнить о вчерашнем инциденте в библиотеке и сегодняшнем — на пороге ее комнаты.

— Если я не вернусь к тому времени, как вы закончите, то Оливер отвезет вас, куда попросите, — сказал супруг на прощание и молча извлек из кармана матерчатый кошель внушительного размера и веса и вложил ей в ладонь.

От неожиданности Мэл даже не вздрогнула от прикосновения к руке.

— Спасибо, — поблагодарила искренне, сама не зная, за что больше: за деньги или за то, что тот не станет стоять над душой.

Супруг лишь отмахнулся и вышел.

Звякнул колокольчик над дверью.

* * *

В итоге Амелия заказала целых пять платьев и купила два готовых, которые тут же подогнали под ее мерки.

Господин Линч разве что не приплясывал от довольства, не переставая нахваливать тонкую кость и осанку клиентки, а также ее безупречный вкус в выборе тканей и моделей платьев из каталога, щедрость супруга и чудесную погоду за окном, благодаря которой солнце так выгодно оттеняет цвет материалов. В конце концов, Амелия не выдержала столь откровенной и настойчивой лести и попросила прекратить. Тот покладисто замолчал, вытерпел несколько минут и начал по новой. Мэл не оставалось ничего другого, кроме как махнуть рукой и просто не вслушиваться.

Дафна и Оливер ворковали у припаркованного на обочине экипажа. Когда Амелия вышла на улицу с двумя внушительными свертками в руках, то кучер как раз заправлял девушке выбившуюся из прически прядь за ухо, а та щурилась от удовольствия и не одергивала молодого человека за своеволие.