Мэл досадливо прикусила губу — она могла бы и сама догадаться и позвать Олли или Ронни заранее.

* * *

Провожать леди Боулер вышли все обитатели дома.

Матушка Соули заботливо вручила Луисе сверток с пирожками и получила в ответ тысячу комплиментов ее кулинарному таланту.

Горничные — включая Дафну, успевшую передать саквояж перехватившему ее на крыльце Оливеру, — собрались в сторонке, выстроившись в ряд, надо понимать, таким образом выражая свое почтение покидающей поместье гостье.

Олли, держащий саквояж в одной руке с такой легкостью, будто тот весил не больше косметички, ждал у распахнутых ворот. Ронни топтался снаружи, ожидая уже виднеющийся вдалеке на дороге экипаж. Так как Луиса наняла транспорт и кучера в Цинне, его не стали селить в доме и отправили на постоялый двор в Монне, откуда тот и возвращался за своей щедрой пассажиркой.

Дрейден получил от Луисы поцелуй в щеку. Мэл не знала, что именно возвышало Кристиса в глазах леди Боулер над слугами, несмотря на неблагородное происхождение: дружба с ее братом или все же официальная должность управляющего Монтегрейн-Парком, — но попрощались они тепло и практически на равных. Практически — потому что бедному Дрейдену пришлось сложиться в три погибели, чтобы невысокая Луиса смогла дотянуться до его щеки. Поцелуй, впрочем, был чисто символическим: причмокивание губами возле щеки — никакого касания. Однако Крист выглядел крайне довольным оказанной ему честью.

Дошла очередь до Рэймера и Амелии. Все это время они стояли рядом, но не касаясь друг друга. Видимо, рассудила Мэл, раз его сестра поверила в истинность их брака, он решил, что можно больше не пускать той пыль в глаза лишними прикосновениями. И, пожалуй, она была этому только рада.

Амелию Луиса обняла как родную.

— Береги его, — шепнула, бросив на брата хитрый взгляд. — Учти, я тебе его доверяю.

— Конечно, — улыбнулась Амелия в ответ.

Монтегрейн на прощание тоже получил от леди Боулер крепкие объятия и, в отличие от управляющего, уже настоящий поцелуй в щеку, оставивший на его скуле бордовый отпечаток помады.

— Водостойкая, — ехидно сообщила ему сестра и важно проследовала к вкатившемуся в ворота экипажу. — Не скучайте! — помахала на прощание рукой и ловко, несмотря на свои внушительные габариты, забралась в салон, не воспользовавшись помощью попытавшегося подать ей руку Ронивера. Все, что оставалось Ронни, это захлопнуть за ней дверцу экипажа. — Пишите письма! — крикнула Луиса уже в окно.

— По десять в день! — съязвил в ответ ее брат, за что получил взамен «страшную» рожицу.

Леди Боулер ещё раз взмахнула на прощание рукой, и экипаж тронулся.

Оливер закрыл ворота.

Гидеон сегодня снова был в образе ворона — весь в черном. Черным был даже шелковый шейный платок, которым он обвернул свою бледную не по-мужски тонкую шею.

Когда Амелия вошла, Глава СБ сидел на стуле у окна, забросив ногу на ногу, и, как и в прошлый раз, лишь скупо улыбнулся, даже не подумав встать.

Помня о дате встречи, Мэл в сопровождении Дафны и Оливера отправилась в Монн сразу после завтрака под предлогом того, что ей нужно лично выбрать зонтик от солнца. Правда, в итоге ей пришлось бродить по улицам городка около двух часов, пока какой-то босоногий мальчишка не подкрался к ней, когда она замерла у одной из витрин со шляпками, и не вложил ей в ладонь клочок бумаги, на котором уже знакомым ей почерком было выведено: «Идите к портному».

Наученные горьким опытом, Олли и Дафна следовали за ней молчаливыми тенями, ни на миг не теряя госпожу из вида. Но ей и не требовалось скрываться — теперь, когда Монтегрейн знал о том, куда она направилась.

Приплясывающий и лебезящий господин Линч встретил ее чуть ли в дверях своей лавки и, непрерывно извиняясь, провел «дорогую гостью» в примерочную. Сунувшуюся было за ней Дафну на сей раз чаем поить не стал, а чуть ли не силой выставил вон. Девушка изумленно воззрилась на заметно нервничавшего портного, но Мэл успокаивающе ей улыбнулась и попросила подождать вместе с Оливером снаружи.

И вот она здесь. И Блэрард Гидеон тоже здесь — сидит и смотрит на нее своим немигающим «вороньим» взглядом.

— Вы похорошели, — выдал Глава СБ вместо приветствия, глядя на нее оценивающе.

— А вы не стали воспитаннее, — не осталась в долгу Амелия. От этого взгляда хотелось отмыться.

В ответ Гидеон лишь насмешливо изогнул бровь. Мэл не отреагировала, прошла и села на диван возле подиума для примерок, сложила руки на коленях.

Цепкий взгляд проследовал за ней, словно приклеенный.

— Надеюсь, сегодня вам будет, что мне сообщить… Полезное.

Знал бы он, насколько полезным ему может быть то, что ей теперь известно.

Однако Амелия была готова и к этому взгляду, и к этой встрече. Поэтому ответила спокойно.

— Не знаю, насколько эти сведения будут вам полезны, — сказала максимально честно. — Спрашивайте, я расскажу все, что мне известно. И покончим с этим.

— Завидная покладистость, — ухмыльнулся Гидеон, тем не менее его серьезные глаза полоснули ее не хуже ножа — заподозрил неладное.

Впрочем, Мэл ожидала и этого.

— Господин Гидеон, я смертельно устала быть чьей-то игрушкой, — сказала, не отводя взгляда. И это снова была чистая правда. — Поэтому давайте сэкономим время друг другу.

Глава СБ громко хмыкнул, одарив ее кривоватой улыбкой.

— Что ж, сегодня вы мне определенно нравитесь, — сообщил он, упер локоть в колено, а ладонью подпер свой острый, всегда гладко выбритый подбородок. — Итак, приюты.

— Ничего.

Подбородок тут же соскочил с его руки, мужчина перестал жеманничать и выпрямился, с грохотом опустив вторую ногу на пол.

— Вы опять за старое?!

Мэл покачала головой, тайком вонзив ногти в ладонь и спрятав кисть в складках юбки.

— Монтегрейн осторожен. Я следила за ним так, как вы сказали. Он не подошел ни к одному ребенку, ни с кем не заговорил. Даже наоборот, когда я общалась с детьми из приюта Святой Дальи, который часто посещала раньше, он был скорее удивлен моим близким с ними знакомством.

— Зараза! — Гидеон с силой долбанул кулаком по собственному бедру. — Вы уверены? Может, не разговор, взгляд, вопрос управляющим?..

А ведь в каждом из этих приютов наверняка было полно соглядатаев и без нее. Тем не менее СБ все ещё ждала чуда.

Она повторно покачала головой.

— Если бы вы рассказали, кого ищите или хотя бы сообщили возраст ребенка, было бы легче.

Если бы взглядом можно было убить, лежать бы ей уже в могиле. Судя по реакции Гидеона, тот и вправду надеялся, что за четыре недели в поместье Амелия сумеет добиться того, чего его люди не смогли за несколько лет.

— Четырнадцать, — сказал, как сплюнул. — Девочке должно быть четырнадцать полных лет.

Четырнадцать. Как Дане. Не будь Мэл на сто процентов уверена, что Дана сестра Ланы и дочь матушки Соули — засомневаться в их родстве мог разве что слепой, — она бы наверняка решила, что Монтегрейн спрятал дочку принца в собственном доме. Все тайное ведь всегда где-то на поверхности.

Однако, даже не кривя душой, Амелия могла с уверенностью утверждать, что кроме как с Даной, рядом с какой-либо другой четырнадцатилеткой она мужа не видела ни разу.

— Точно нет, — покачала она головой.

Гидеон аж скрипнул зубами. Сорвался с места, заметался по помещению, словно хищный зверь по слишком маленькой для него клетке.

— Постоянные посетители в доме? — Остановился, вперился в нее взглядом.

— Не было никаких гостей, кроме леди Боулер.

При этом имени Глава СБ сразу скривился, будто подавился лимоном.

— Как же, прискакала проверить…

Из чего Амелия сделала вывод, что о визите сестры Монтегрейна тому тоже было известно и без нее. Сколько же наблюдателей он расставил повсюду? Портной Линч, видимо, работал на него уже на постоянной основе. А остальные? Сколько жителей города уже задействованы в травле своего землевладельца?