Еще недавно Ди прыгала бы от восторга, только представляя подобные перспективы.

Сейчас же ее «восторга» хватило ровно на то, чтобы сорвать с плечиков еще одно платье, яростно его измять и тоже зашвырнуть на дно шкафа — к первому. Туда же улетело и следующее.

Не нужно оно ей, ничего не нужно. То есть не нужны — платья, естественно. Купит новые. Или, вообще, будет отныне расхаживать в брюках. А может, еще лучше, как Эль до беременности, пойдет работать в Гильдию магов и станет гоняться за нежитью и нечистью по всему городу. Или…

Диана всхлипнула и сама опустилась на дно шкафа, усевшись прямо на валяющиеся там платья. Запустила руки в волосы и уперлась лбом в колени.

Вернуться домой, получить одобрение семьи, снова жить, ни о чем не думая и ни о чем не печалясь. Никакой ответственности, никаких проблем. Хочешь — иди на бал. Хочешь — беги на свидание. А если есть желание, то и на свидание с продолжением. Все мужчины столицы снова будут у ее ног, и она сможет выбирать и ни в чем себе не отказывать…

Ди впилась в волосы еще сильнее и тихо заскулила, царапая ногтями голову.

Это все было ее жизнью прежде, а богатое наследство и свобода от семьи — прежней мечтой. Теперь ей не нужны были красавцы-кавалеры, ей больше не хотелось балов и нарядов. Ей нужен был только он, один-единственный человек, который в самое ближайшее время должен был принести клятву верности другой женщине.

Когда Ди сможет вернуться? Через год? Через пару лет? Позже? К тому времени Марко будет давно и крепко женат, и они со Жнедой наверняка обзаведутся еще парочкой прекрасных ребятишек…

Ребятишек? Она подумала «ребятишек»? Диана, которая морщила нос от рассказов про ремонт в детской и запас пеленок и искренне считала, что с началом материнства жизнь заканчивается?

Теперь же, впившись в собственные волосы, как в спасательный плот в шторм, и раскачиваясь из стороны в сторону на одном месте, Ди думала о том, что у Марко, должно быть, будут очень красивые дети, а он сам станет замечательным отцом.

И все это будет со Жнедой!

А Диана — как бы то ни было, сколько бы ни пришлось ждать — все равно приедет слишком поздно. Слишком! И даже если что-то захочет, и даже если Марко на это «что-то» согласится (в чем лично Ди сильно сомневалась), рассчитывать ей можно будет только на статус любовницы при живой жене.

В Реонерии сложно получить официальный развод даже аристократам — для этого необходимо писать запрос королю и ждать его личного одобрения. Что уж говорить про простолюдинов? Для них: брак — это навсегда. Счастливый или несчастный, с любовью или без нее — на всю жизнь.

Поэтому никаких потом для них с Марко не существовало. Сейчас, в этот ближайший час, их отношения навсегда закончатся. А когда Диана вернется через несколько лет, Марко в лучшем случае улыбнется ей как старой знакомой, а в худшем — отвесит поклон и скажет что-нибудь невыносимое вроде: «К вашим услугам, миледи».

Зато Ди будет свободна и финансово независима.

И купит себе еще десяток платьев.

Сотню.

Миллион!

Она может вообще построить себе под гардероб отдельное здание, в котором можно будет заблудиться без карты, и гулять там, словно по саду…

И там же в одиночестве сдохнуть!

Диана вскочила на ноги, заметалась по комнате. Чуть не убилась, споткнувшись о чемодан.

Деньги, наряды, развлечения, другие мужчины — все это не принесет ей счастья. Это лишь внешний лоск, оболочка вокруг внутренней пустоты, которую ей впервые удалось заполнить здесь, в Сливде.

И, мечась по комнате, Диана вдруг впервые отчетливо поняла, что ей вообще нечего терять, кроме Марко и его любви. Потому что у нее в принципе ничего больше нет. Ничего более значимого, более важного.

Плевать, что однажды Сливда достанется Себастиану. Когда еще это будет? Кузен не тетка, и он не боец. Если Ди не сдастся, она его добьет. С помощью собственного отца (плевать, унижаться так унижаться) или попросив о помощи отца Эль (к черту гордость!), или даже ее дядюшку, приходящегося единокровным братом самому королю. Можно найти выход, можно.

И со Жнедой можно что-то решить. Опять же, если отринуть намертво вбитые в голову установки не докучать никому с излишними просьбами.

А уж остаться и выяснить, прячется ли здесь где-то черный маг или таки имеет место природная аномалия, вообще сам бог велел. Как она может уехать?

И почему Диана не подумала обо всем этом раньше? Почему уцепилась за не принадлежащие ей чертовы деньги? Да гори они огнем!

Она замерла посреди комнаты, вминая ногти в ладони. Бросила взгляд на часы: до церемонии бракосочетания оставались считанные минуты. Нужно все бросить и бежать прямо сейчас, если она хочет успеть помешать. Немедленно!

Но Диана все так же стояла посреди помещения, кусая губы и не решаясь сделать последний шаг, после которого обратной дороги не будет.

Ей нужен совет. Честный совет кого-то здравомыслящего, того, кто точно желает ей добра и никогда не подставит и не предаст…

Диана бросилась к столу, схватила письменные принадлежности.

«Эль! Срочно! Мне нужна твоя помощь!» — написала, с силой вдавливая перо в бумагу, и тут же отправила.

Секунда, две, три… Ну же, Эль!

Тихий хлопок — и ответ материализовался над столешницей.

«Ди, у меня схватки. Потом!» — и почерк не лучше, чем у нее: кривой, неровный. В одном месте перо и вовсе продырявило бумагу.

Диана выругалась. Запустила руку в волосы, зачесывая их от лица к затылку. Крутанулась на пятках…

И вновь бросилась к столу.

«Эль! Сейчас! Пожалуйста!!!»

А потом оперлась ладонями на стол, нависая над ним, и снова считала секунды.

Новый ответ пришел написанный совсем другим почерком — более мелким и аккуратным, без излишнего нажима.

«Диана, милая, наберись терпения, пожалуйста. Эль свяжется с тобой позже».

Леди Викандер. Видимо, мать написала, а у Эль хватило сил, только чтобы отправить. И это справедливо, подруге сейчас не до нее, но… Черт, черт, черт!

«Корнелия, вы сможете помочь моей беременной служанке? — шумно выдохнув, Диана решилась и написала новое послание. — Отец лишит меня наследства за то, что я собираюсь сделать, а ее вышвырнет вон. Она этого не заслуживает. Я очень вас прошу, мне больше не к кому обратиться».

И снова ожидание. Один удар ногтем по столешнице, два…

Ответ!

«О господи, Диана. Конечно, мы что-нибудь придумаем…»

Там было что-то еще. Кажется, вопрос о том, с чего бы отцу отказываться от своей родной дочери, но Ди не читала. Сожгла записку прямо в ладони и бросилась к двери.

Замерла, уже схватившись за ручку. По позвоночнику пробежал озноб.

А как отреагирует Марко, если она сейчас возьмет и все решит за них обоих? Зная его упертый характер — не угадаешь.

Диана снова бросила взгляд на часы на стене и сжала зубы до хруста.

Она не знала, как отреагирует он, но могла говорить за себя: если не рискнет — будет жалеть до конца жизни.

Дверь комнаты хлопнула за спиной, а Ди понеслась по коридору с такой скоростью, на какую только была способна.

Пустые коридоры сливались перед глазами воедино. Дурацкий олень, застрявший в своей колонне, ступени крыльца, задний двор...

Вокруг не было ни души. Еще утром тут кипела жизнь, а теперь вся усадьба словно вымерла, оставив Диану один на один с ее решением, возможно, принятым слишком поздно.

Она не думала об этом, запрещала себе думать и просто бежала. Должно быть, быстрее, чем когда-либо в ее жизни.

Поворот, узкий проход между тесно прижавшимися друг к другу постройками, конюшня...

Лошадей в стойлах оказалось немного — большинство животных использовали для доставки гостей, украшений и угощений на место церемонии. Остались лишь те, кто по какой-то причине не пригодились, а вывести их на прогулку было просто-напросто некому. Никого, боги, вокруг действительно не было никого!