У нескольких из них брали интервью.

— Что смо́трите? — поинтересовался я, направляясь в свою комнату.

Надо переодеться. Одежду-то я подсушил, но грязные разводы на ней остались.

— Представляешь, Серёж, там какой-то герой спас от смерти аж пятьсот двадцать пять человек! — воскликнула маман.

— Да он просто красавчик! — засмеялся я.

— … да, там появился парень и большая змея… Он говорит нам — не паникуйте, всех спасём… — донёсся пожилой голос из динамика телевизора.

— Ха-ха! Так это же наш Серёга их спас! — батя вскочил с дивана и бросился ко мне.

Сжал он меня крепко, затем маман обняла меня. Я несколько раз услышал слова «герой», «молодец», «гордость семьи». Переоделся и выскочил во двор. Мне были приятны слова родителей. Но я хотел немного тишины.

Екатерина уже покинула поместье. И я застал Акулыча в саду. Он брёл в компании с Алисой, и та пыталась его рассмешить. Но акулоид лишь печально улыбался.

— Акулыч, что стряслось? — появился я перед ним. — Ты прямо сам не свой. Это из-за Екатерины?

Акулоид не хотел отвечать, но встретился со мной взглядом и очень тяжело вздохнул, будто находился на смертном одре.

— Катя отказалась быть моей девушкой. Всё напрасно, — процедил Акулыч. — Теперь мы всего лишь с ней друзья.

Алиса замерла, а затем засмеялась, радостно заблестев глазками.

— Ну наконец-то! — она бросилась на Акулыча, обнимая его и страстно впиваясь в его губы.

Я настолько офигел, что не мог ни слова сказать. Акулычу поцелуй Алисы понравился, но он был настолько растерян, что оттолкнул лисицу от себя.

— Подожди, что ты делаешь? — выдохнул он, и его кожа приобрела тёмно-серый оттенок. Он так демонстрировал избыточное смущение.

— Ничего, — залилась краской Алиса. — Просто забудь!

Она обратилась лисицей и шмыгнула в сторону.

— Подожди! Алиса, да постой же ты! — бросился он следом.

— Отвали от меня! — услышал я всхлип лисицы. Она нырнула в кустарник, исчезая в нём. А вот Акулыч не смог пройти дальше.

— Да что ж понасажали тут всякого! — воскликнул он и обернулся ко мне. — Шеф, ну скажи ты ей! Что она сразу убегает?

Я прокашлялся, затем улыбнулся. Кажется, лисица смутилась ещё сильнее акулоида, и её очень сильно обидела его реакция. Просто не поняли друг друга.

То, что Алиса питает чувства к Акулычу, я понял только что. Хитрая рыжая особа тщательно скрывала свои эмоции, маскируя их под общие реакции на окружающие события. Поэтому я так и удивился.

Но мог ли я приказывать лисице выйти? Мог ли я вмешиваться в такие неожиданно появившиеся отношения между двумя полулюдьми-полумонстрами? Вряд ли, это их личное дело. Вот пусть сами и разбираются.

Змейка увидела лисицу, зарывшуюся в листву под густым раскидистым кустарником, в сотне метрах от нас. Она решила спрятаться и справиться со своими эмоциями. Ей нужно дать время понять, что произошло.

— Не могу найти Алису, представляешь? — пожал я плечами.

— Как же так, — Акулыч продолжал метаться по поляне. — У вас же вроде есть связующая нить.

— Да вот сам не понимаю, — я тщательно скрыл улыбку. — Вроде есть нить, а обнаружить не могу. И не отвечает она на мои просьбы вернуться.

— Значит, сама поцеловала и тут же спряталась! — начал возмущаться акулоид. — Это несправедливо.

— Ты грубо оттолкнул её, — объяснил я. — Так что всё логично.

— Я растерялся! — воскликнул Акулыч, теперь его кожа совсем потемнела, вследствие избыточных эмоций. — Меня тоже можно понять. И впервые поцеловался. Это тоже плюс.

— Но минус всё это перечёркивает, — ответил я. — Ты совершил необдуманное действие и теперь пожинаешь его плоды.

— Ладно, я, пожалуй, соглашусь с тобой, — тяжело вздохнул Акулыч. — Я готов извиниться.

— Это ты не мне говори, — произнёс я. — Алисе. Научись отвечать сам за свои поступки. Это называется самостоятельностью. И чувством ответственности.

— Да, я знаю, что у человеков такое есть, — подтвердил кивком Акулыч и бросился на поиски лисицы.

Я же направился к бассейну. Что удобно, рядом с ним уже было построено здание, где находилась раздевалка, несколько душевых кабинок, сушилка, даже сауна присутствовала, где можно было хорошенько попариться.

Вот в это здание я и зашёл, переодеваясь в плавки и оставляя одежду в одном из шкафчиков.

После знойного дня нырнуть в прохладную морскую воду — это просто нечто особенное. За последние годы бассейн стал больше раза в полтора точно. Грабби помог, а затем подключились и маги, которых любезно предоставил Родион. Они грамотно выставляли барьеры, давая возможность доделать новую часть бассейна и выложить её плиткой. Заодно и копеечку заработали.

Я проплыл сто метров до конца бассейна, затем повернул обратно. Вылез наружу, устраиваясь на шезлонге под палящими лучами солнца. Давно я так не отдыхал. Очень давно.

Если так посчитать вместе с годами в этом мире — больше двадцати лет точно.

Последний раз я так кайфовал, когда мы разгромили кровавых мародёров у пика Шёпот Звёзд. Вот у его подножий и плескалось Сапфировое Море.

Тогда я так же растянулся под солнцем, наедине со своими мыслями. Правда, не на шезлонге. Его мне заменял магический гамак. Но я так отдохнул после битвы. Так расслабился…

— А-а-а-а-а! Что же это⁈ Как такое могло произойти! Чтоб тебя псы бешеные разодрали, тварина ползучая! — услышал я вопли Захарыча со стороны новой территории.

Ну да, как же, дадут мне тут отдохнуть. Я вскочил и бросился в раздевалку, в то же время отправляя змейку на разведку.

Она увидела большую кучу чернозёма и бегающего вокруг неё Захарыча, который периодически копался в куче в попытках что-то найти.

— Только отошёл, и вот тебе на! — распинался Захарыч, когда я попал при помощи змейки на место происшествия.

Это след Грабби, и он что-то проглотил, иначе зачем Захарычу так распинаться? Кажется, я даже знаю, что именно.

— И зачем ты брал артефактные вилы? — покосился я на него.

Слуга только сейчас заметил меня. Он покраснел, как варёный рак, его трясло. Надо срочно успокаивать его, а то мало ли. Так может распереживаться, что инфаркт ударит.

— Сергей, привет! Хорошо, что ты подошёл… да только что! Я ж не знал! — сбивчиво начал отвечать Захарыч. — Оставил на пару секунд. Я ж не знал, что этот свин ползучий здесь почву обрабатывает!

— А меня спросить сложно было? — хмуро посмотрел я на слугу. — Грабби готовит территорию под новые посадки. Это я дал указание.

— Так я это… решил испытать в безлюдной местности свои эти… вилы, в общем, — уже тише и очень скорбно выдавил слуга, промачивая платком выступившие слёзы. — Теперь хана моим вилам. Всё, что у меня было…

— Во-первых, выдохни и успокойся, — остановил я Захарыча, пока он не довёл себя до ручки. — Всё ещё можно исправить.

Я позвал Грабби на поверхность, и грабоид откликнулся. Земля слегка завибрировала.

— Ф-Ф-Ф-ФУ-У-УХ-Х-Х-Х! — передо мной появился вал земли, из которого показалась хищная бронированная морда грабоида.

Слуга на всякий случай сделал несколько шагов назад. А я приблизился, положил руки на фыркающую морду существа.

— Надо отдать то, что ты случайно проглотил, — ответил я, внимательно смотря в его чёрные глаза.

Я был уверен, что мой питомец просто не заметил вилы Захарыча, просто проглотил их вместе с валом земли. И скоро выясним — переработал он их или нет.

По могучему телу Грабби пробежали несколько волн, и он выплюнул часть земли с вилами. Точнее — то, что от них осталось — три фрагмента: верхнюю часть черенка, середину с потрескавшимся коробом сбоку и рабочую частью, четырьмя погнутыми зубцами. После этого грабоид сразу же скрылся под землёй.

— Да твою мать итить! — закричал Захарыч, падая на колени перед останками артефактных вил.

— Ты чего так орёшь? Случилось что? — подошёл к нам Ираклий. Он держал в одной руке садовые ножницы, словно это был кинжал, в другой поблёскивал секатор. — Я уж думал, напал кто-то.