Над Саккарой занимался рассвет, стирающий ужасы ночи. Время, содрогнувшись, точно сердце, едва не переставшее биться, продолжило свой ход. Пещеру завалило, и проход к гробнице был снова запечатан.

Якоб поднялся на бархан, откуда открывался вид на древний некрополь, соединивший в себе множество эпох. Горизонт прорезал золотистый силуэт ступенчатой пирамиды.

Лагерь остался за спиной. В тени шатра приходил в себя измученный Борька. Культисты суетились вокруг своей новой предводительницы, которую едва не потеряли – удар кинжала Кахина не стал смертельным лишь потому, что время замедлило ход. Тело Асира бин-Карима так и не нашли…

Песок закружился вихрем, обретая формы чёрного пса и огнегривой ша. Они склонили головы, и Войник улыбнулся, чуть поклонившись в ответ. Он посмотрел на свою ладонь, на которой лежало двойное кольцо, слитое воедино, но теперь лишённое символов.

«Новые, свои собственные, ты нанесёшь сам, странник…»

Голоса Анх-Джесера и Таа-Нефертари прошелестели в сознании. Когда Якоб сморгнул, Стражи уже скрылись в предрассветной пустыне – только призрачная кошачья тень осталась у его ног.

– Ну вы там тогда пройдитесь по базару и возвращайтесь, ладно? – напутствовал Борька Якоба. – И лавку господина Фарука СанСанычу обязательно покажи!

– А то ж! – рассмеялся Яша. – И кофе в «Эль-Фишави», и базар. А на пирамиды уж сам нас свозишь, частной экскурсией, идёт?

– Да, от моих экскурсий вы не отделаетесь, – улыбнулся египтолог.

Заглянув в холодильник, он достал охладившуюся минералку и налил в два бокала, бросив кусочки лимона, после чего вернулся в гостиную.

Пластик оккупировал полдивана рядом с гостьей и теперь довольно хрюкал, положив морду ей на колени. Девушка поглаживала складчатую морду, ничуть не беспокоясь о сохранности своих светлых брюк.

Борька поставил перед ней стакан с минералкой и сел напротив. Разговор выдался непростой, но по крайней мере вроде бы приятный для обеих сторон.

– Моя семья доставила вам множество неприятностей, мистер Боркин. Вы смелый и честный человек, не заслуживший такого отношения. По крайней мере теперь я искренне могу предложить вам сотрудничество на благо сохранения древнего наследия страны, которую мы оба любим. И ваше повышение будет как нельзя кстати. Вы многое сможете сделать… если пожелаете.

Пластик лизнул руку девушки, словно подтверждая, что ей и правда стоит дать ещё один шанс. Приподнявшись, он обнюхал её забинтованное плечо и лизнул ещё раз. Гостья рассмеялась и отмахнулась.

– Ну, если у этой сделки не будет двойного дна, я в самом деле не вижу причин отказываться, – серьёзно проговорил египтолог. – Всё, что произошло… да, Египту понадобится наша помощь.

– Спасибо, что согласились. – Она улыбнулась и пригубила напиток.

– Разрешите уточнить, и как же к вам теперь положено обращаться? – улыбнулся Борька. – Кахина?

Она посерьёзнела и покачала головой:

– Ясмина. Ясмина бинт-Альтаир.

Борька проводил гостью и притворил дверь. Жизнь стремительно менялась, а он до сих пор не знал, как ко всему этому относиться. Может быть, просто забыть о случившемся? Да, это было бы весьма неплохо…

Телефон пискнул. Египтолог вздохнул и посмотрел на экран, не желая сейчас отвечать никому из коллег, спешивших поздравить с повышением.

Но сообщение было не от сотрудников.

«Борюсик, у меня отпуск, представляешь! Встретишь меня? Самолёт через три дня. Ужасно соскучилась. Маша».

В кафе «Эль-Фишави» было, как всегда, не протолкнуться. Не сразу, но Якоб всё же отвоевал столик себе и внезапно нагрянувшему начальству, и теперь оба наслаждались излишне крепким и излишне сладким, но зато приготовленным по старинному рецепту кофе.

– Я даже не знаю, с чего начать, – признался Войник. – Разве что вот… СанСаныч, вы уж меня простите, но какого чёрта нельзя было объяснить всё сразу? И почему вы не приехали помочь?

– Яша, моя задача в такого рода историях совсем иная – я ни с кем не сражаюсь. Я сохраняю то, что остаётся, понимаешь? И пытаюсь сохранить как можно больше. Думаешь, так легко было уладить дела в Москве? Чтоб по твоему следу ещё и оттуда никто не нагрянул? – СанСаныч усмехнулся в усы. – Да и тебя занесло совсем не туда, куда надо. По моему плану ты должен был передать кольцо своему другу, оно бы попало к Тронтону, и никто бы не пострадал. Но эвона как всё вышло…

– Я думаю, вы всё же задолжали мне кое-какие объяснения.

– Безусловно. Но скажи мне – ты жалеешь о том, что всё случилось именно так?

Якоб вспомнил профессора Тронтона, не пережившего эту историю… а потом вспомнил Джонатана Карнагана, Таа-Нефертари и Анх-Джесера. Удивительное чувство, которое они открыли в нём, – обретение, наконец, своего места в мире.

Лидка свернулась на подносе между ними. Если СанСаныч её и видел, то не подавал виду.

– Нет, не жалею, – наконец признался Войник. – Был бы рад, чтоб все отделались малой кровью, но… не жалею.

– Вот и славно! Не возражаешь, если придётся немного подзадержаться в Египте? Есть ещё одна презанятная история… о Кричащей Мумии слыхал?

– Э-э, а не хватит ли с меня мумий? Да и Борьке-то сколько ещё меня терпеть?

– Снимешь квартиру, – деловито заявил СанСаныч. – Свою сдашь.

– М-да… как я понимаю, отказывать начальству вроде как не положено.

– Да ты не дрейфь, парень, – впереди столько интересного! В Китай вот в командировку хочешь? Прекрасная экзотическая страна с богатейшей культурой. Там тоже недавно артефакт один нашли с какой-то туманной историей…

– Давайте сперва разберёмся с Каиром, – усмехнулся Войник и допил свой кофе.

Вечером они гуляли по базару «Хан эль-Халили». СанСаныч хотел приобрести красивую лампу из красного стекла на память, и Якоб убедил его, что самое лучшее стекло – в лавке господина Фарука. Уверенно он вёл начальника знакомым маршрутом, уже предвкушая, какие расскажет истории торговцу, любителю джиннов…

Вот только лавки там не оказалось. Место вроде бы осталось тем же, и даже переулок, где Якоб видел Баргеста, – ровно напротив! Но ни Фарука, ни его ламп нигде не было видно, а на месте лавки торговали украшениями и фруктами.

СанСаныч остановился рядом, хмыкнул:

– Это место было здесь?

– Ну да… – Якоб растерянно кивнул, озираясь, и извлёк из поясной сумки стеклянную пчелу. – Вот, это его подарок. Да и лампа сувенирная никуда не делась. Может, спросим у хозяина ювелирного?

– Не надо. Захочет твой Фарук – покажется сам, когда придёт время. А ты почитай на досуге историю, на каком месте стоит этот самый базар… Духи, время и пространство, старинные некрополи – всё как мы любим.

© Сешт А., текст, 2024

© Shunyah, иллюстрации, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Глубины были темны и бездонны, как беззвездное небо, и, казалось, она ослепла, созерцая их. В ее теле больше не было силы, и руки, скрещенные на груди, не могли подняться даже для единственного гребка.