— Да, я про беременность, — подтвердила Диана, и служанка прикусила нижнюю губу с такой силой, что от нее отлила вся кровь. — Так почему? — повторила Ди, все же почувствовав укол раздражения, несмотря на то что обещала себе быть с несчастной настолько мягкой, насколько это возможно. — Мне — почему не сказала?

И Жнеда, наконец выдохнув и отпустив бедную губу, залилась краской до самых корней волос.

— Боялась, госпожа.

Очень умно, учитывая, что в курсе были уже все вокруг.

— Чего?

— Что вы меня выгоните! — В широко распахнутых глазах плескалось отчаяние. — Лорд Делавер, он...

Диана нахмурилась.

— Что — «он»?

Только не говорите, что…

— В прошлом году лорд Делавер уволил Люси без выходного пособия, стоило ей забеременеть! — выпалила Жнеда, и Ди выдохнула с облегчением. И придет же подобная глупость в голову, в самом-то деле...

— Не бойся, этого не произойдет, — пообещала Диана твердо.

— Правда, миледи? — Сидящая на краю кровати девушка даже выпустила задерганную косу и приложила ладони к сердцу. — Спасибо! Спасибо вам, я знала, что вы... что вам не все равно… что…

...Тебе плевать на всех, кроме себя…

Диана поморщилась от этого воспоминания и от жара, с каким Жнеда начала ее благодарить. И может, она и правда оставила бы глупую девчонку саму разбираться со своими проблемами, но теперь позаботиться о ее благополучии для Ди стало едва ли не делом чести.

— Я сделаю все, что смогу, — сказала честно. — Я напишу отцу и расскажу, как ты помогала мне все это время, и попрошу не лишать тебя выплат и дать хорошие рекомендации на будущее... Что? — Лицо Жнеды бледнело и вытягивалось с каждым ее словом все сильнее, что Ди не выдержала. — Почему ты на меня так смотришь?

— Выплаты? Рекомендации? — Глаза камеристки увлажнились. — Вы же сказали, что не уволите.

Можно подумать, она может всерьез ей что-то пообещать или дать…

Диана попыталась ободряюще улыбнуться, но сама почувствовала, что улыбка вышла натянутой.

С ресниц Жнеды сорвалась крупная слезинка и медленно покатилась по щеке. Но девушка не стала ее вытирать — так и смотрела на Диану глазами больного щенка и даже не моргала.

Да дала бы она ей денег, конечно же, и целителя бы к ней приставила, и увольнять бы не стала — что ей, жалко, что ли? Вот только у Дианы самой нет ни денег, ни свободы. Но не объяснять же это Жнеде, если она сама до сих пор не поняла?

— Видишь ли... — начала Ди, тщательно подбирая слова и с усилием душа в себе так и просящееся на язык: «О чем ты все это время думала? Что проблема рассосется сама собой?» — Родителям не нужна еще одна служанка, раз я здесь. Поэтому, в случае твоего возвращения в столицу, с тобой распрощались бы, независимо от твоего положения.

Темно-рыжие брови сошлись на переносице, демонстрируя сложную и, судя по всему, безуспешную работу мысли.

— Но вы же... — вот и все, до чего додумалась Жнеда.

— Но я здесь, — отрезала Ди тверже, чем следовало. — А моя тетушка не потерпит здесь ребенка, рожденного вне брака.

Жнеда часто и растерянно заморгала.

— А как же...

Да, в деревне жили несколько матерей-одиночек, Диана специально уточнила это у Тарии. Но две из них родили, будучи в браке, и затем овдовели, а третья являлась рабыней, и выгнать ее тетка банально не могла.

Поэтому Ди уверенно покачала головой и еще раз подтвердила:

— Не потерпит.

Жнеда вцепилась в косу мертвой хваткой и задышала чаще.

— Ты знаешь, кто отец ребенка?

— Ч-что?.. — разомкнулись бледные до синевы губы.

Диана тяжело вздохнула и повторила доходчивее:

— Ты. Знаешь. От кого. Забеременела?

— Миледи... — Глаза камеристки вновь в ужасе широко распахнулись. — Вы что же... Я же… Я в жизни только с одним-единственным!

Серьезно? С одним? Сколько ей? Двадцать один или двадцать два, кажется.

В первое мгновение Диана удивленно моргнула, а потом расплылась в широкой улыбке.

— Так это же чудесно! Первый и единственный. Мы вас поженим. Хочешь?

О, Жнеда хотела, то, как вспыхнули ее глаза в этот момент, ни с чем не перепутать. Но уже через мгновение взгляд девушки потух, а пальцы крепче сжали косу.

— Не получится, госпожа.

— Он что, женат?

В ответ Жнеда покачала головой, а потом накрыла лицо ладонями и наконец совершенно разрыдалась.

Диана мученически возвела глаза к потолку и, откинувшись на спинку стула, задумчиво побарабанила пальцами по колену.

Звуки рыданий действовали на нервы не хуже скрежета металлом по стеклу. С ума сойти, несколько часов назад Ди сама так же ревела у озера. Фу, ужасно, она больше так не будет.

Тем не менее мысль о слезах на берегу напомнила о том, что этому предшествовало, и Диана мстительно прищурилась, как наяву услышав голос Марко.

...Если тебе, как ты говоришь, не плевать…

Ну, что ж, дело чести так дело чести.

— Не реви, — строго сказала она камеристке. — Я что-нибудь придумаю.

Диана: «Привет, сестренка! Можешь порасспрашивать прислугу, с кем встречалась Жнеда?»

Элиза: «Так, значит? Я пишу тебе, волнуюсь, спрашиваю, как доехала и устроилась, а ты или игнорируешь, или отвечаешь, что очень занята своими новыми обязанностями. А теперь «помоги»? Так просто?»

Диана: «Лиииииз…»

Элиза: «Что «Лиз»? У меня экзамен на носу, а ты просишь вынюхивать сплетни».

Диана: «Не сплетни, а важную для меня информацию».

Элиза: «С каких пор тебя стала волновать личная жизнь слуг?»

Диана: «Меня и твоя волнует, дорогая».

Элиза: «Моя личная жизнь — учеба. И если я завтра не сдам экзамен, ей придет конец».

Диана: «Конечно сдашь».

Элиза: «Сдам. Если не буду отвлекаться».

Диана: «Ну Лиииииз…»

Элиза: «Ладно, я попробую».

Диана: «Спасибо, солнце. Знала, что ты не откажешь. Буду ждать информацию».

Элиза: «Серьезно? Это все? Ты даже не спросишь, как у нас дела?»

Диана: «Как у вас дела?»

Элиза: «Мама уже неделю не разговаривает с папой!»

Диана: «Эка невидаль».

Элиза: «Ди, это серьезно. А Дерек почти не появляется дома!»

Диана: «Загулял?»

Элиза: «Ди!»

Диана: «Не дуйся, тебе еще к экзамену готовиться. Жду сведений про Жнеду. Мне пора — долг зовет».

Элиза: «Осторожнее там».

Диана: «Само собой».

***

Не вовремя вспомнив переписку с младшей сестрой, Диана отвлеклась и чуть не пропустила атаку нечисти. Притихший было снус, каким-то образом умудрившийся всего за секунду забраться на верхнюю полку с домашней утварью, вдруг сиганул прямо на нее.

На пол посыпалась посуда, разлетелась осколками по всему помещению, а Ди еле успела накрыть голову руками. Когти снуса прошлись по предплечью, располосовав рукав рубашки и тело под ним от локтя до запястья. А сама нежить с утробным рыком кинулась под кровать.

Диана выругалась и рванулась следом. Под сапогами заскрипели осколки посуды. Рука онемела от боли. Но сдаться сейчас означало бы, что придется прийти сюда еще раз и повторить попытку. А на это Ди точно не подписывалась.

Она вообще ни на что не подписывалась. Ее подписали, даже не спросив согласия. А отец, чтоб его с его переизбранием и политикой, всячески одобрял решение своей кузины привлечь Диану к работе. Еще бы, не ему же гоняться за игольчатой «кошкой», сотканной из темной энергии, которая завелась в одном из домов в деревне.

«Снус безобидный, — инструктировала прошлым вечером ее Эль. — Как увидишь — просто бей, он не слишком сильный».

Не слишком. Сильный.

Да что ты говоришь! Нельзя было уточнить, что эта дрянь не только похожа на кошку, но и царапается ничуть не хуже?

Кровь из разорванной руки горячей струей потекла в ладонь. И Ди сама рыкнула от боли и досады.

Снус, говорите? Ну, держись, подлый снус!

Снус — это мелкая домашняя нечисть, которая может завестись от чужой зависти или недоброго пожелания. А поселившись, усиливает отрицательные эмоции и с удовольствием их же и жрет, увеличиваясь в размерах и посылая вокруг волны агрессии. А поэтому, когда в деревне вдруг ни с того ни с сего подралась самая счастливая и спокойная семейная пара, люди мигом смекнули, что имеют дело с чем-то сверхъестественным.