Что он ему сделает, в конце концов? Уволит? Невелика потеря. Сошлет в еще большую глушь? Очень смешно — пусть еще попробует ее отыскать. Казнит? Теоретически — может, если переквалифицирует смерть Бирна из превышения самообороны в преднамеренное убийство. Практически — маловероятно.
Тем не менее вид, надо признать, у темного мага в этот момент был такой, словно единственное желание, которое он сейчас испытывал, это дать Грегу от души в морду.
Но вот прошла минута напряженной игры «в гляделки», другая… Викандер выдохнул, на мгновение переведя взгляд на настенные часы, и, словно дав себе новую установку, опять посмотрел на Грега, но уже совершенно спокойно.
— У меня есть для вас предложение, — произнес он деловым тоном. После чего отклонился к спинке стула, перекинул ногу на ногу и, сложив руки на груди, огорошил Грегори вопросом: — Что вы думаете о мастере Джонасе как о преподавателе? Вы ведь учились на его курсе в академии, верно?
И будь Грег проклят, если бы ожидал подобного начала беседы.
***
Грегори действительно учился у мастера Джонаса. Да все, кто получал образование в столице за последний десяток лет, наверное, не миновали этого преподавателя. Весьма посредственный белый маг благородного происхождения. И самое главное, чему он мог научить, так это тому, что если у тебя перед именем нет приставки «лорд», то твое место в услужении тем, у кого она есть. А твоя основная благодетель — умение не высовываться.
Как раз в тот период, когда Грег валялся на больничной койке, а целители долго и упорно наращивали ему новую кожу, все белые только и говорили о скандале, произошедшем на итоговых экзаменах: одна из выпускниц-простолюдинок в присутствии Джонаса указала на ошибку своего сокурсника-аристократа.
Линетта Деверо, Грегори знал ее мельком — она проходила практику в госпитале, когда он там работал, — но помнил, что у нее были все задатки стать действительно хорошим целителем. Говорили, ее сослали из столицы с глаз долой, как какую-то преступницу. Хорошо еще, что не оставили без диплома вовсе. А с Джонаса — как с гуся вода. Продолжил учить молодежь уму-разуму. Индюк узколобый.
Собственно, все это Грегори и выложил Викандеру как на духу.
Смысл что-то утаивать? Этика по отношению к коллеге? Так он и не маг больше и уж тем более не целитель. А его диплом валяется где-то у родителей на чердаке. Так что к академии он никаким боком.
Черный маг же слушал его и улыбался. Нет, не широко и радостно — с чего бы. Но уголок его губ явственно приподнялся, как если бы он услышал именно то, что и хотел услышать.
А когда Грег замолчал, кивнул и подвел итог:
— Так я и думал. Я уволю Джонаса.
И сказано было это так обыденно... Высокородного лорда с кучей регалий, уважаемого члена общества, заслуженного преподавателя — возьмет и уволит, и трава не расти.
На Грега же после этих слов Викандер посмотрел так, что он с тоской вспомнил начало разговора — лучше бы сразу врезал по морде и вышел, чем строил на него какие-то непонятные планы.
— Я хочу, чтобы ты занял его место.
В наступившей после этих слов тишине громко клацнула стрелка часов.
И даже то, что всегда предельно вежливый Викандер вдруг перешел с ним на «ты», не поразило Грегори так, как то, что он только что услышал.
— Вы... — слова дались не сразу. — Вы шутите?
О нет, такие, как этот человек, подобным не шутят. И, судя по его взгляду, он не просто с легкостью предлагал Грегори должность, ради которой каждый второй белый маг королевства готов был бы убить родную бабушку, а уже видел его в преподавательской мантии у доски и с указкой.
— Ничуть, — ожидаемо ответил Викандер. И, когда Грегори ничего не ответил, а так и остался сидеть и смотреть на него во все глаза, продолжил: — Я действительно рассчитывал, что к тебе вернется дар после отпуска и лечения. Но...
— Но я отказался от отпуска, — пробормотал Грег, чувствуя, что еще чуть-чуть — и его снова накроет неконтролируемым смехом, как тогда, в пещере.
Его — в преподаватели?!
— А маг, на чью помощь я рассчитывал, оказался серийным убийцей, — серьезно кивнул Викандер. — Я помню. Но мне нужен опытный целитель на место Джонаса. Желательно — без титула. — Показательная акция, значит, вот как. — Желательно — в возрасте до тридцати лет. — Чтобы не застал войну между черными и белыми, надо полагать, и не ненавидел за цвет магии априори, как старая гвардия. — Еще желательнее — неподкупный, горящий идеей и действительно готовый работать на благо королевства, а не на свой карман или самолюбие.
Грегори продолжал смотреть на него в ответ и молчать.
Черт возьми, это вдруг показалось таким реальным.
Чтобы учить студентов, необязательно владеть магией. Достаточно знать, как ей пользоваться. Коснулся плеча ученика — и пожалуйста, все векторы силы как на ладони. Он не сможет исцелить сам, но у него будет возможность обучить этому других. Тех, кто потом будет спасать, а не калечить, дарить жизнь, а не отбирать из-за неумения или халатности.
Он никогда не думал о подобной перспективе хотя бы потому, что получить должность в таком месте, как академия, без протекции свыше было попросту невозможно.
И плевать, что учить одаренных, самому не обладая даром, будет непросто. Плевать, что придется приложить титанические усилия, чтобы заставить себя уважать и доказать, что и без магии можно остаться целителем. Плевать, что обойтись без нападок друзей мастера Джонаса не удастся...
Это было будущим. Его счастливым, полноценным будущим, где он смог бы реализовать все свои амбиции и мечты и действительно, по-настоящему спасать людей, пусть и не напрямую.
— Я так понимаю, ты согласен, — заключил Викандер, внимательно наблюдая за его реакцией.
Согласен ли он? Да это шанс, который дается раз в жизни и то одному на миллион!
Но ведь и Бирн давал редкий шанс и сулил прекрасное будущее...
Эта внезапная мысль отрезвила, как если бы ему на голову опрокинули ушат холодной воды.
Лежащая на столе рука сжалась в кулак, а сам Грег даже отшатнулся, влипнув лопатками в спинку стула.
— Нет, — сорвалось с его губ. Брови Викандера удивленно взметнулись вверх, и Грегори повторил тверже: — Нет. Ни за что.
А он еще называл Эль наивной. А сам-то? Чуть не купился на разговоры о благе королевства, как наивный мальчишка!
Черный маг прищурился, склонив голову к плечу, однако по-прежнему великолепно владея собой.
— Позволишь узнать почему?
А Грег вдруг понял, что терять ему больше нечего. Хочет правду — да пожалуйста.
— Вы дорого собираетесь заплатить за игрушку для дочери, — отчеканил он, глядя своему несостоявшемуся покупателю прямо в глаза. — Но я не продаюсь.
И, похоже, этой прямотой ему удалось удивить даже, казалось, непробиваемого Викандера.
— Что, прости? — переспросил тот, словно ослышался.
Грег дернул плечом, и не думая идти на попятный — слишком поздно.
— Вы меня прекрасно слышали, — с каким-то мазохистским наслаждением продолжил он, забивая последний гвоздь в гроб своего будущего. И с каждым произнесенным им словом лицо Викандера каменело все больше. — Вы знаете, что я спал с вашей дочерью, я знаю, что спал с вашей дочерью. Все в этом чертовом городке уже знают, что я спал с вашей дочерью. Прим далеко, и до столицы слухи, может, и не доползут. Но вы-то знаете Эль, и упрямства ей не занимать. А если она вдруг решит продолжить со мной отношения, то как тогда это будет выглядеть? Аристократка и — кто? Какой-то безродный инвалид? Другое дело — уважаемый педагог самой престижной академии в королевстве. Подумаешь, происхождение. У Зирилла Приуза тоже неважная родословная, но какие заслуги… Не делайте из меня идиота! — Грегори в сердцах ударил ладонью по столу. Зазвенела забытая на нем чайная ложечка.
На ней притихший во время его монолога Викандер и задержал взгляд.
— Не делаю, — пробормотал задумчиво. — Ты уже идиот…
