— Может, обнимешь-таки сестру? — вздернула аккуратно подкрашенную и, вероятно, от природы такую же светлую, как и волосы, бровь леди Боулер.

Монтегрейн отпустил Амелию, и та, воспользовавшись случаем, отступила, а сам раскрыл гостье объятия. Правда, одной рукой — второй все еще опирался на трость.

Прежде чем обняться, Луиса зарядила брату по груди кулачком, украшенным сразу несколькими кольцами с довольно крупными драгоценными камнями, а потом все-таки приникла к Рэймеру, обвив его руками за талию. Ее макушка оказалась на уровне его груди, и Мэл прикинула, что она сама выше леди Боулер как минимум на голову.

— Дурак, заставил меня волноваться! — проворчала Луиса брату в плечо и лишь после этого отстранилась. Амелия заслужила от нее ещё один пристальный подозрительный взгляд (Монтегрейнов будто с пеленок учат так смотреть), после чего погрозила Рэймеру пальцем. — Учти, ты мне все расскажешь. — Он в ответ мученически закатил глаза. — А сейчас я хочу принять ванну и переодеться. — Недовольно обернулась. — Где там твои мальчики?

На самом деле, Оливер с ее саквояжем, отличающимся от чемодана лишь формой, все это время стоял в трех шагах позади гостьи, ожидая команды, когда можно будет отнести багаж в дом.

— Мне же приготовили комнату? Только не с окнами в сад, там так шумят ночью деревья. Моя бывшая спальня свободна? Нет? О, она никогда мне не нравилась… — леди Боулер говорила и говорила без перерыва. Амелии показалось, что хозяин дома не то что не успевал, даже не пытался вставить хотя бы слово в непрерывную речь сестры.

Луиса подхватила его под руку, и они пошли вперед. Рэймер обернулся, и Мэл кивнула. Куда ей деваться? Поплелась следом.

* * *

Она ворвалась к нему в кабинет часа через два.

«Она» — это стихийное бедствие по имени Луиса. Сменила платье, изменила прическу, высоко подняв волосы, заменила колье на шее и кольца на пальцах — помнится, по приезде на ней были красные камни, теперь — зеленые. Не лень же? Сколько Рэймер помнил, его сестра была модницей, и брак, дети и изменение габаритов ничуть на повлияли на ее любовь к нарядам и украшениям.

Вплыв в кабинет, Лу плотно притворила за собой дверь. Внимательно изучила прикрепленный к дверному косяку амулет от прослушивания снаружи, вероятно, оценив степень заряда. Удовлетворенно хмыкнула и подошла к столу. Уселась на стул для посетителей, водрузив ногу на ногу и сложив вытянутые руки на коленях.

— Ну и что это за девица? — выдала в лоб. — Роберт сказал мне, что ты женился на какой-то веселой вдове, но я не поверила. Как! Мой брат. Женился и не сообщил. Кому? Мне! Родной сестре!

Рэймер поморщился.

— Выпить не хочешь? — кивнул на шкаф со стеклянными дверцами, которым Дрейден пользовался куда чаще, чем сам хозяин кабинета.

— А ты мне зубы не заговаривай, — взвилась Луиса.

Может, он и зря обозлился на Боулера? С такой женой у кого угодно начнутся проблемы с головой.

— Лу, чего ты хочешь? — задал Рэймер вопрос напрямик. — Лучше бы рассказала, как Роб, как дети…

— А я тебе расскажу! — Видимо, за четыре часа пути из столицы, а затем за два часа отмокания в ванной Луиса молчала слишком долго и теперь никак не могла остановиться. — С детьми все в порядке, у них там десять нянек и целый штат охраны. А вот Роберт… Этот подлый предатель!..

На этом она таки задохнулась от возмущения, и Рэймер налил ей в стакан воды, раз уж та отказалась от чего-то покрепче, и пододвинул к краю стола.

— Благодарю, — буркнула Луиса и осушила целый стакан в три глотка, затем с грохотом обрушила его на столешницу. Рэймер даже инстинктивно зажмурился, ожидая, что в него полетят осколки. За то время, что они не виделись, темперамент сестры не стал спокойнее. — Я расскажу тебе, как Роберт! — начала она с новыми силами. — Я случайно нахожу на его столе письмо от тебя. И он, этот лживый наглец, не дает мне его прочесть. Мне! Родной жене!

Монтегрейн изобразил на лице ужас: и правда, как это, не давать читать деловую переписку? И кому? Родной жене!

— Полагаю, ты его пытала? — уточнил насмешливо.

— Естественно! — гордо подтвердила Луиса. — И он сознался. Что мой брат замешан в каких-то темных делишках, что на него точит зуб сама Королевская служба безопасности. И он сам, мой Роберт, теперь под ударом, потому что ему велели или отказать тебе в помощи или сделать так, чтобы ты сам отказался от его услуг.

Что ж, именно так они с Дрейденом изначально и предполагали. Гидеон превзошел сам себя: заранее просчитал, к кому Монтегрейн может обратиться, и перекрыл все пути.

— А для полного счастья он заявляет мне, что ты, оказывается, женился! Каково, а? — От переизбытка чувств Луиса всплеснула руками. В льющихся из окна лучах заходящего солнца блеснули зелеными огнями перстни.

— Все так, — спокойно признал Рэймер.

— Что ты не поделил с королем?

Пожал плечами.

— Старые счеты.

— Из-за Конрада?

Не стал отрицать и тут.

— Из-за Конрада.

Луиса с чувством выругалась. Она с детства обожала подслушивать и подсматривать, когда к отцу в дом приезжали друзья, большей частью военные, и с удовольствием пополняла свой словарный запас выражениями, которым воспитанную леди никто в здравом уме не научит.

— А жена? — Мотнула головой в сторону входной двери. — Приставили шпионить?

Рэймер еле сдержал улыбку — противная у него сестрица донельзя, но соображает быстро.

Отрицательно покачал головой.

— Нет, тут все на самом деле.

— Неужели? — Луиса хищно прищурилась, точь-в точь лиса, почуявшая добычу.

— Угу. — Монтегрейн сделал невинные глаза.

Только сестра прищурилась еще сильнее.

— Не верю. Если бы ты женился по своей воле, ты бы мне сообщил.

— Амелия недавно овдовела. Мы не хотели поднимать шумиху, пока не минует год траура.

— Насколько недавно? — тут же взяла след «лисица».

В прошлом месяце? Не лучший ответ, если хочешь избежать лишних вопросов.

— Недавно, — повторил Рэймер, одарив сестру ехидной улыбкой.

Она скорчила гримасу в ответ. Потом оскорбленно сложила руки на груди.

— Лу, чего ты хочешь? — еще раз спросил Монтегрейн.

— Хочу убедиться, что с моим единственным братом все в порядке.

— В порядке.

— И поэтому ты просишь помощи у моего мужа? За моей спиной?! — Казалось, от силы ее праведного гнева зазвенел в серванте хрусталь.

— Год урожайный, несколько покупателей подвели. — Рэймер развел руками над столешницей. — Только и всего. Обычные рабочие моменты.

— А СБ? — и не думала верить Луиса.

— А СБ служит его величеству и новому наследнику. Если бы я вдруг разорился, они бы отпраздновали, — озвучил он ещё одну заранее заготовленную версию. — Еще вопросы, госпожа сыскарь?

Сестра оскорбленно фыркнула, побарабанила пальцами по своему предплечью, о чем-то задумавшись.

— Насколько все плохо с Монтегрейн-Парком?

Хуже, чем когда-либо на его памяти, не считая послевоенных месяцев…

Однако Рэймер спокойно ответил на ее прожигающий насквозь в поисках правды взгляд.

— Терпимо.

Лу закусила накрашенную губу, вновь задумавшись. А Монтегрейн поймал себя на мысли, что Амелия никогда не пользуется помадой.

— Я могу продать драгоценности, — выдала наконец Луиса. — С Робертом поссорились — он не даст. Сказал, что не станет идти против СБ из-за наших детей.

— Он прав, — согласился с этим доводом Рэймер.

— Он трус! — возмутилась Лу. Монтегрейн издевательски изогнул бровь, и сестра пошла на попятную. — Самый очаровательный, заботливый и любимый… — пробормотала, опустив глаза долу, а потом снова вскинула их, на сей раз полные возмущения. — Но все равно трус!

Он еще и человек с ангельским терпением, в свою очередь подумал Рэймер.

— Лу, пойдем ужинать, — предложил миролюбиво.

Та скривилась.

— Удар ниже пояса.

Монтегрейн злорадно усмехнулся: естественно, он знал, как отвлечь сестру — она обожала стряпню матушки Соули.