Джерри шел вслед за Гидеоном, Амелия — за ним. Мальчик озирался по сторонам огромными от удивления глазами. Испуганным он, впрочем, не выглядел, только взволнованным.

— Туда, — вел их назвавшийся Вальеном страж.

Как хорошо, что Амелия не бывала тут до того, как избавилась от своих ночных кошмаров. Вот о чем она подумала, увидев минус четвертый этаж. Иначе местом действия в ее страшных снах обязательно выступали бы эти душные темные коридоры.

Мэл задела стену плечом, оступившись в полумраке. Руку обожгло холодом и влагой даже через длинный рукав платья для верховой езды.

Вальен провел их в самый конец зловонного от нехватки свежего воздуха и влаги коридора, указал на обитую толстыми пластами железа дверь. У Амелии ком встал в горле при одном взгляде на эту дверь.

Только не говорите, что это…

Не став церемониться и, вероятно, пачкать руки об ручку, Гидеон пнул открывающуюся во внутрь дверь ногой.

… Пыточная.

Старая, очевидно, заброшенная и давно не используемая, но самая настоящая пыточная. Казалось, на проржавевшем насквозь крюке, свисающем с потолка прямо по центру помещения, ещё можно было рассмотреть потеки старой, почерневшей от времени крови.

Гидеон шагнул внутрь первым, она, не получив никаких указаний или запрета, последовала за ним. Джерри придержал за локоть тот маг, которого назначали главным по его защите. Вероятно, получил распоряжение ждать в коридоре, пока не позовут, заранее. Дверь захлопнули.

В помещении было трое. Принц, на сей раз не ставший обвешиваться золотом, зато четко знавший, куда направляется, и мудро облачившийся в теплый плащ, впрочем, сейчас распахнутый на груди. Незнакомый мужчина в темно-красной рясе. И Рэймер… Сердце Амелии пропустило удар.

Когда незваные гости ворвались в помещение, те двое мирно разговаривали и оба, как по команде, изумленно обернулись в сторону внезапно с грохотом распахнувшейся двери. Монтегрейн не пошевелился.

Он сидел прямо на голом, покрытом черно-зеленой плесенью полу, прикованный за руки к стене. Голова опущена до самой груди. Белая рубашка испачкана все в той же плесени от стены, но не видно ни крови, ни следов побоев. И тем не менее ни движения, ни какой-либо реакции на столь шумное вторжение с его стороны не последовало.

От страха Мэл показалось, что он не дышит.

Она кинулась к нему — ей не мешали. Незнакомец в красном испуганно вжался в стену, а принц Сивер и Гидеон занимались прожиганием друг друга взглядами, и никто из них пока ничего не предпринимал.

Амелия упала на колени рядом, больно ударившись чашечками о каменный пол. Отвела разметавшиеся волосы в сторону, коснулась шеи — теплая, под пальцами бьется жилка.

— Боги, Рэйм… Рэйм, ты меня слышишь?

Никакой реакции. Грудь мерно вздымается, пульс нормальный.

— Рэйм. — Она потрясла его за плечо — ничего. — Боги…

Мэл подползла ближе, обняла его за шею, так, что его голова оказалась на ее груди. Холод стены обжигал. Сколько он так просидел — ужас!

Амелия попыталась выпустить дар, но ее словно прошило молнией вдоль позвоночника. Антимагические камни!

В этот момент отмер принц Сивер.

— Что, черт тебя побери, происходит?! — рявкнул он, обращаясь к Гидеону.

— Может быть, стоит спросить об этом вас, ваше высочество? — в свойственной ему издевательской манере ответил Глава СБ.

Аккуратно опустив голову Рэймера, Мэл поднялась на ноги. К черту всех, ей нужно снять браслеты.

— Дайте мне ключ! — от напряжения ее голос зазвенел, разнесся по помещению, подобно колокольному звону.

Принц поморщился.

— И ее зачем притащил? — Одарил Амелию презрительным взглядом. — Если тебе понадобился Монтегрейн, то ты опоздал. Он уже мало на что сгодится.

Мэл задохнулась.

— Что ты с ним сделал?!

— О, какая страсть, какой напор, — рассмеялся Сивер. Он ещё не понял, что Гидеон не на его стороне. Кто знает, на чьей стороне Гидеон, вероятно, только на своей собственной, но точно не на стороне принца. Во всяком случае, этого. — Не прав был Эйдан про скучную.

— Скажи, что ты с ним сделал? — прорычала Амелия, даже не обратив внимания на то, что обращается к члену королевской семьи на «ты».

Однако вместо принца ей ответил Гидеон.

— Аренорский менталист, — указал подбородком на мужчину в красном балахоне у стены, с которой тот пытался слиться все это время. — Слабенький мясник, я так понимаю?

Тот вжался лопатками в каменную кладку и смотрел на вперившегося в него «вороньим» взглядом Гидеона с таким видом, будто ждал, что тот начнет препарировать его прямо здесь. Вон, кстати, и стол неподалеку…

— Инквизитор, — выдохнула Амелия, наконец узнав красное одеяние. Она читала в библиотеке Монтегрейна.

— Взлом сознания, — мрачно подтвердил Гидеон. И уже не обращая внимания на Мэл: — Ну и на черта? — поинтересовался у принца как-то устало.

Амелия в отчаянии обернулась на Рэймера — он все так же сидел без движения. Грудь поднималась и опускалась — и больше ничего. В книге писали, что взлом сознания не обратим: кто не умирает от боли в процессе, превращается в безвольный овощ…

«Нет!»

Она Грерогер! Она не позволит!

— Дайте мне ключ!

Сивер даже не повернул головы в ее сторону, спокойно ответил собеседнику:

— А что? И дальше ждать, пока ты якобы выполняешь свою работу? Протащить в Мирею этого парня была та ещё задача, но, видишь, я справился и без тебя, старого пса моего отца.

Учитывая то, что Гидеону было едва за сорок, назвать его старым значило очень сильно преувеличить.

Тот скривился, молча потянулся к своему поясу, к которому были прикреплены несколько связок ключей, отцепил одну и швырнул Амелии, даже не взглянув в ее сторону. Она поймала, дрожащими руками, но поймала. Вероятно, у Гидеона имелся какой-то универсальный ключ. Или все наручники делали по одному стандарту? Неважно.

— И что ты выяснил?

— То, что не выяснил ты! Ублюдка зовут Джеральд, и Монтегрейн всю жизнь преспокойненько прятал его в Монне. Так ты хорошо работаешь, Гидеон?!

Амелия снова опустилась на колени. Подобрала ключ из связки и сначала освободила руки Рэймера от оков, вделанных в стену, затем перебрала связку еще раз и выбрала тот, коронка которого была похожа на отверстие в наручниках. Открыла, цепи с грохотом упали на каменный пол.

На коже Монтегрейна остались едва заметные вмятины, никаких ран или потертостей — не сопротивлялся.

— Ублюдка? Серьезно? — промурлыкал Гидеон. — Так ли хорошо сработал твой мозгоправ, если не увидел самого главного?

Рэймер так и сидел, уткнувшись подбородком в собственную грудь, только руки теперь безвольно лежали на коленях. Амелия подавила в себе разрастающуюся панику и подползла на коленях ближе, снова обвила его шею руками и крепко обняла, зажмурилась.

Она Грерогер, она сумеет…

— То есть ты все это время знал! — взвился тем временем Сивер.

— Года четыре, — не стал отрицать Гидеон.

— Это измена!

— Правда? — теперь голос главы СБ прямо-таки сочился медом, только ядовитым. — Разве это измена — чтить и оберегать закон? Сын принца Конрада — будущий король по праву престолонаследия. Законнорожденный ребенок предыдущего наследника престола. Вы — наследник второй очереди, ваше высочество. Признайте право вашего племянника на трон, иначе, как знать, в измене и присвоении чужого права на корону обвинят именно вас.

— Ты не посмеешь!

— Уже посмел. — Даже не видя его лица, Амелия не сомневался, Гидеон ухмыльнулся.

Весь этот разговор она слышала лишь краем сознания. После избавления от антимагических камней аура Рэймера засияла. Яркая аура мага с полным резервом — аура здорового человека! Разве так бывает?

Мэл обнимала его все крепче, что-то шептала, просила вернуться, вливала и вливала в него свою магию, пока не закружилась голова.

Ничего…

Совершенно ничего!

Он просто дышал.

Овощ — так писали в книге.

Давя полный отчаяния всхлип, она уткнулась ему в шею, туда, где все так же ровно билась пульсирующая жилка, обняла до хруста в собственных руках и затихла, потому как иначе завыла бы не тише Ланы, когда Кристиса пронзили мечом.