— Не мешайте мне закончить начатое, — перебил он не закончившего мысль Эстериона. — А после этого я восстановлю это ваше равновесие. Тьма знает это и помогает мне.

— Пошли, Эстерион, — повернулся к выходу старик Квалор. — Наш собрат увяз в человеческих эмоциях, и мы его не переубедим.

— Подожди, — напряжённо зазвенел голос Эстериона, а затем он обратился к Азерусу, который вновь подошёл к тёмному шару. — Что ты будешь делать?

— Ещё не всё кончено, — ухмыльнулся Азерус. — Пока не нашли источник, следует начинать вторжение.

— Азерус, ты готов пожертвовать частью своей силы? Тьма ничего не делает просто так! — воскликнул Квалор.

— Подожди… Всё ещё можно поправить, — выставил ладони вперёд Эстерион. — Мы вернём всё как было.

— Уже нет. Поздно. Ведь я сделаю вот так! — Азерус снял перчатки, отбрасывая их в сторону, а затем погрузил руки по локоть в чёрный шар.

Смолянистая субстанция забурлила, и Азерус выгнулся от боли. Фонтан силы выплеснулся вниз, врезаясь в прокажённое озеро одного из астральных миров.

— Что ты наделал! — Квалор округлил глаза и пошатнулся, не веря своим глазам.

— Возмездие, от которого никому не укрыться! — торжествующе заскрипел зубами Азерус, а потом соединился с Тьмой.

Поместье Смирновых, за час до этого.

Я созвонился с Иннокентием Павловичем. Помню, как он говорил, что знает всё об ящероидах и их подвиде, к которому относится и Акулыч. Затем объяснил ситуацию.

— Я не могу сказать ничего, пока его не проверю с помощью некоторых артефактов, — ответил Иннокентий Павлович.

— Я помогу вам добраться до поместья, — вызвался я.

— Но я сейчас не в Москве, Сергей, — печально признался умник. — И даже не в Подмосковье. Решил съездить в Тулу, к родственникам.

— Расстояние как раз не проблема, — ответил я. — Скажите точный адрес, и я заберу вас.

Иннокентий Павлович прекрасно понимал, насколько всё серьёзно. Раздумывал он недолго и не задавал лишних вопросов. Понял, что ему предстоит путешествие в кольцах змейки.

Чуть позже я забрал умника из Тулы, оказавшись в его московской квартире. Он успел покидать в чемоданчик несколько артефактов, и затем мы очутились у озера.

Над Акулычем уже склонился Пётр Геннадьевич, семейный лекарь. Всё-таки родители сподобились его вызвать. Но он ничего не сможет сделать.

— Ну, что с ним? — маман закуталась в шаль и тревожно всмотрелась в сторону лежащего на земле акулоида.

— Вообще ничего не понимаю, — растерянно пожал плечами лекарь. — Впервые такое вижу. Вроде человеческие органы, но нервная система устроена по-другому.

— Это не совсем человек, — произнёс я, подойдя к нему. — Он ещё немного монстр.

— Ох, нет, — отшатнулся Пётр Геннадьевич, и в глазах его я прочёл испуг. — Я тут бессилен. Извините, что дал вам надежду.

— Всё нормально, — успокоил его батя, здороваясь с Иннокентием Павловичем.

Умник очутился возле Акулыча, кожа которого приобрела уже тёмно-серый оттенок. Расстелил на траве тряпицу, на которой выложил несколько артефактов.

Он приложил к груди Акулыча мерцающую трубку, затем накинул замеряющий браслет, который замигал красными огнями.

— Есть следы воздействия на него тёмной энергии. Но внутри я её не заметил, — вздохнул Иннокентий Павлович. — У акулоидов есть особенность. Иногда впадать в оцепенение, когда на них воздействует чуждая им энергия.

— Он в коме? — спросил я.

— Да, в некоем подобии комы. Крайнее оцепенение. В этот раз силы было так много, что Акулыч впал в это состояние, при этом не давая тёмной энергии проникнуть внутрь. Но надо спешить. Долго он не протянет.

— Что в этом случае делают? — спросил я.

— Крайнее оцепенение лечат сильными магическими печатями, но времени нет, — объяснил Иннокентий Павлович. — Однако есть и более быстрый способ. Травы.

— Травы? — удивился я.

— Да, специальные наборы трав, причём магических, — ответил умник. — Но лекарей таких в наше время днём с огнём не сыщешь.

— Захарыч, а ну иди сюда, — позвал я слугу, мелькнувшего за спинами родителей.

— Да, Сергей, если нужна моя помощь… — забормотал он, выходя вперёд.

— Ты говорил, что твоя бабка Агафья учила тебя собирать магические травяные сборы, — напомнил я.

— Да, было такое, — лицо слуги просветлело. — Так моя бабка Агафья многих из комы возвращала. И мага одного как-то выходила. Какой-то дрянью поила… Но рецепта я не знаю.

Сколько же секретов у бабки Захарыча! Но нам это было только на руку.

— Это и не нужно, — сказал я.

Понятно, что Агафью научила Ядвига, а кто ж ещё? Раз они сдружились, значит, и знаниями обменивались. Что ж, надо срочно переноситься в забытую богами карельскую деревушку.

— Я скоро, — предупредил я всех и выдал змейке конечную точку маршрута.

В этот раз я застал Ядвигу на краю болота. Она замерла и водила палкой, что-то бормоча под нос.

До этого места мы не доходили, поэтому я с интересом осмотрелся. Лёгкий ночной туман, светлячки, кваканье.

Несколько кочек в центре болота и пузыри на его поверхности у берега.

— Иди ко мне, и я дам тебе что-то вкусненькое, — приговаривала Ядвига, болтая палочкой, которая оставляла цветные разводы на заросшей ряской поверхности.

— Доброго вечера, бабушка, — бодро сказал я.

— Опять ты… — процедила Ядвига сквозь зубы. — Не лезь никуда и не шевелись. Это опасно.

— А что будет? — я сделал шаг к берегу, вставая рядом со старухой.

И она подскочила, закричав:

— Да какого лешего ты шевелишься! Бежим! А то отхватим по полной! — лицо Ядвиги исказилось от ужаса. Она схватила меня за ворот, но я освободился от её хватки. — Беги, дурак! Она же тебе голову отгрызёт!

Так, Кузьму бы сюда, и Рэмбо с Региной. Секунда — и змейка перенесла их ко мне.

— Ой, дура-ак! Не помогут тебе зверюшки! — закричала Ядвига, улепётывая от болота в сторону своей избушки.

Да что же там такое? Змейка изучила под водой того, с кем мне придётся столкнуться.

Гидра-Монарх? Здесь⁈ Я бился с такой хищной тварью. И чудом выжил. Тогда у меня было всего два питомца, и не очень сильных. Но сейчас… Ох, как бабка не права!

Три головы выскочили из болота, и Кузьма в прыжке просто перекусил одну из них. Конечно, на её месте сейчас вырастут ещё две, но Рэмбо прицельным выстрелом выплюнул горящий шар, который прижёг крутящееся основание головы.

Гидра-Монарх взревела и ринулась на берег. Кузьма смог ещё раз подпрыгнуть, откусывая вторую голову. Челюсти третьей головы гидры заскребли по его мощной костяной броне, так и не прокусив её.

Третья голова упала почти сразу за второй. Рэмбо сделал своё дело, прицельно прижёг ещё два обрубка. И тело распласталось перед нами, занимая весь берег.

А по размеру, кстати, очень даже похожа на ту, с которой я сражался в прошлой жизни. И чешуя такого же цвета, зелёно-серебристого.

— Ох, что ж ты наделал, милок? — схватилась за голову подскочившая Ядвига.

— Убил гидру, — удивился я. — Что-то опять не так?

— Ты даже не представляешь, что ты сделал для бабушки! — в голосе старухи появились нотки радости. — Да ты же мой герой!

Она хотела обнять меня, но впереди сидел Кузьма, который радостно выстрелил челюстью. И Ядвига остановилась, поблёскивая глазами.

— Ты ж меня чешуёй гидры обеспечил на сто лет вперёд, — засуетилась она, открывая сумку и доставая нож. — Да какой там на сто! На пять веков точно!

— Эй, бабуля, нож опусти, — предупредил я.

— Да я для чешуи! — гортанно засмеялась Ядвига. — Как же ещё отколупывать я её буду?

Я приказал Кузьме всё-таки отойти, так как эта бронированная гора перегородила доступ к телу болотного монстра.

Ядвига бросилась к первой голове, принимаясь за дело.

— И кожица пригодится… и глазные яблоки… — забухтела старушка, продолжая активно махать ножом. — Ты мне так помог, милок… ох, как бабушка тебе благодарна…