– А что там твоё начальство – не заметило, что мы копались в кабинете? – спросил Якоб.
Борька вздрогнул и поспешно покачал головой:
– Нет, тут всё в порядке. Были у него замечания по описи, но это пустяки, решаемо. Только к нашему разговору придётся вернуться, Яшка. – Египтолог выразительно посмотрел на шнурок на шее Войника, на котором под тенниской висело кольцо.
От этого взгляда стало не по себе. Не отвяжется ведь теперь, а ссориться снова совсем не хотелось. Вот только как объяснить Борьке, рациональному и прагматичному, что за чертовщина творилась на самом деле?
– Давай прямо завтра и вернёмся, хорошо? А сегодня хоть немного попразднуем. Заслужили же мы, в конце концов, праздник? Кстати, надеюсь, это не очередной фуршет? А то одеты мы как-то чересчур casual. – Якоб окинул взглядом летние брюки и тенниску, прикидывая, насколько они мятые, или к приличным людям в таком виде всё-таки можно.
Борька, правда, тоже был не при полном параде – светлая летняя рубашка и брюки, в которых он обычно ходил в музей на работу.
– Не-е, считай, это частная вечеринка. Будем только мы втроём. Ну и телохранитель госпожи бинт-Карим, конечно, но ему вряд ли нальют.
Почему-то Войник поймал себя на странном волнении, пусть и приятном. Словно отправлялся на свидание, хотя и в компании, да и разговор предстоял сугубо деловой. Ну, мечтать ведь никто не запретит?
– Ты хоть пса-то прогулял перед этой вечеринкой?
– Спрашиваешь ещё. Я же ответственный человек. – Борька с важным видом поправил очки, конечно же, ни на что не намекая.
«Вечеринка» и правда оказалась частной. Для госпожи Ясмины был снят номер люкс с обширной гостиной, в которой уже накрыли круглый стол на троих. Дорогое шампанское томилось в ведёрке со льдом. Приглушённый свет играл в хрустале бокалов. Несколько фарфоровых блюд с разнообразными закусками дожидались гостей.
Сама хозяйка стояла у окна, из которого открывался уже знакомый Войнику вид на Нил. За стеклом искрился огнями вечерний Каир, и отражение мерцало в тёмных водах великой реки.
Одета Ясмина была так же неофициально, как её гости, но выглядела, как всегда, просто безупречно. Сегодня на ней была голубая блузка с коротким рукавом и светлые брюки капри. Тёмные волосы были собраны в хвост, свободные, без платка. Шею в скромном вырезе блузки украшало изящное золотое ожерелье с лотосами, в котором она приходила тогда в ресторан в Le Meridien. На запястьях позвякивали неизменные браслеты, а на тонких пальцах устроилась пара колец с египетской символикой. Всё-таки украшения она любила, как любая восточная принцесса… или древнеегипетская царевна.
– Рада вас видеть, – искренне проговорила Ясмина. – Хорошо, что все беды, наконец, остались позади.
В этом Якоб совсем не был уверен, но улыбнулся в ответ. Борька смущённо мялся рядом, глядя то на хозяйку, то на угощения, пока госпожа бинт-Карим жестом не пригласила их за стол. Войник поспешил отодвинуть перед ней стул, потом сел напротив. Египтолог, краснея, пристроился рядом.
– Можно мне шампанского? – спросила Ясмина, и этот доброжелательный вопрос как-то разом разрядил обстановку.
Якоб разлил искристый напиток по бокалам. Первый тост был за выписку, второй – за радушную хозяйку, а дальше разговор уже полился сам собой. Ясмина подробно рассказала о своём проекте с пирамидами, и тут уже Борька охотно подключился, чувствуя себя как рыба в воде. Войник улыбался, слушая их горячие обсуждения, уплетал закуски и размышлял о том, что ради таких вот моментов определённо стоит жить.
Потом подоспела смена блюд. Пара официантов убрали со стола, обновили напитки – к шампанскому прибавился графин с виски – и принесли горячее. Двигались они бесшумно, точно тени, и так же бесшумно удалились.
– Я бы хотела, чтобы мы продолжали работу. Увы, ваша камера пришла в негодность – мы нашли её в рюкзаке рядом с вами. – Ясмина вздохнула. – Карта памяти, конечно, в порядке, но вот остальное…
Войник вздохнул.
– Ну, раз уж я отделался только сломанной камерой, лёгким сотрясом и помятыми рёбрами – можно считать себя везунчиком. Хотя вот участие в проекте это, конечно, усложняет.
Госпожа бинт-Карим сверкнула улыбкой:
– Кое-что исправить как раз очень легко.
По её жесту верный «ротвейлер» принёс коробку и поставил перед Якобом. Это был новёхонький фотоаппарат той же марки, улучшенной модели. Войник приоткрыл рот от изумления. Борька присвистнул. Глаза Ясмины светились предвкушением.
– Вам нравится?
– Я… э…
– Не подходит? – погрустнела госпожа бинт-Карим.
– Я просто не могу это принять, простите. – Якоб решительно отодвинул коробку, хотя внутренний голос ненавязчиво намекал, что он – полный придурок.
Ясмина вскинула брови.
– Но как же работа? – растерянно спросила она. – Как же наши фоторепортажи?
Войник посмотрел на камеру. Руки так и тянулись попробовать, да и про фоторепортажи она была права…
– Госпожа бинт-Карим, это просто прекрасная камера, – мягко проговорил он. – Но это очень дорогой подарок… Я могу использовать его в работе и выкупить за счёт гонорара. Так мы сможем договориться?
Во взгляде Ясмины проскользнуло удивление, смешанное с уважением.
– Теперь я понимаю. Хорошо.
Якоб улыбнулся и открыл коробку:
– Сделаю всё от меня зависящее, чтобы фото были достойны National Geographic. Или куда вы пожелаете их направить.
Разговор тёк непринуждённо. Борька перешёл на виски, рассказывая что-то чрезвычайно увлекательное из жизни строителей пирамид и серии последних открытий. Ясмина и Якоб продолжали вечер с шампанским – Войник решил пока не рисковать после своих приключений. Алкоголь и так уже начинал давать в голову, смешиваясь с бродящими в организме обезболивающими препаратами, но пока что эффект в целом был скорее приятным.
– Хотите мини-фотосет? Заодно и опробуем новую технику, – предложил он. – Там же, на крыше.
– Прекрасная идея! – подхватила Ясмина.
– Я… лучше тут подожду, – не вполне уже трезво сказал Борька, задумчиво покачивая бокалом с виски, увлечённый звоном кубиков. – У меня и с высотой не очень как-то… – Он тактично прикрыл рот ладонью, подавив икоту.
Войник похлопал друга по плечу.
– Давай, не скучай тут. Мы ненадолго.
Ясмина ободряюще кивнула египтологу, подхватила из ведёрка початую бутылку шампанского и направилась к двери. Похоже, её алкоголь не брал вообще. Но идея продолжить празднование на крыше в компании прекрасной женщины с видом на ночной Каир радовала сама по себе. Собственно, пробы камеры были только предлогом, но Войник был рад, что она согласилась.
Наверху царила приятная прохлада. Звёзды над Каиром были почти не видны – слишком много света, – но город всё равно умел очаровывать. Ярким заревом сияли высотки и шпили минаретов. По тёмной реке скользили сверкающие огнями кораблики-рестораны. Мосты и дороги раскинулись самоцветными ожерельями.
Ясмина сделала глоток прямо из бутылки, но даже это вышло у неё чрезвычайно изящно.
– Иногда хочется просто немного расслабиться. – Она беспечно пожала плечами и передала бутылку Якобу.
Журналист словно невзначай тронул её пальцы, тоже сделал глоток, думая об этих прекрасных губах, которые только что коснулись прохладного горлышка. А ведь в ту ночь после фуршета она даже позволила поцеловать её… Нет, стоп, приставать к нетрезвым девушкам – последнее дело. Хотя госпожа бинт-Карим выглядела совершенно трезвой и за весь вечер выпила явно меньше, чем они с Борькой.
Ясмина распустила волосы, чуть тряхнула головой, и пряди рассыпались по плечам.
– Ну что, будете фотографировать? – улыбнулась она через плечо.
Войник восхищённо уставился на неё, забыв, кажется, даже какую кнопку жать – так и застыл с бутылкой в одной руке, другой придерживая камеру на шее. Каждый её жест завораживал грацией, каждый взгляд – зачаровывал.
Лицо Ясмины вдруг посерьёзнело, и она медленно приблизилась, глядя ему в глаза.
