А когда он увидел на горизонте первые пирамиды, возвышавшиеся над пышной зеленью берегов в матовой рассветной дымке, сердце пропустило пару ударов. Они ведь мечтали оказаться здесь вместе, увидеть поближе… и Нахт хотел, чтобы впервые вот так захватило дух, когда этот миг можно было бы разделить с ней.

Увы, ладья, уносившая Шепсет к столице, миновала эти земли ещё раньше. Интересно, вспоминала ли о нём жрица, так же проплывая величественные силуэты последних обителей древних Владык? Или позже, когда, как Нахт, увидела ослепительные белые грани и золочёные вершины пирамид эпохи легенд, в сравнении с которыми меркла даже привычная ему красота Ипет-Сут? Зрелище внушало трепет и благоговение. Лишь с помощью Богов, живя в Маат, народ рэмеч мог бы воздвигнуть подобное. Пирамиды покоряли воображение, и теперь меджай понимал сравнение с пиком Та-Дехент, под которым Владыки уже новой эпохи повелели строить себе гробницы. И в отличие от Та-Дехент, они были рукотворными. Перед величием гения древних что-то внутри замирало, и хотелось хоть немного приблизиться к ним, чтобы испытать некую причастность. Наверное, впервые за долгое время Нахт почувствовал гордость от принадлежности к народу рэмеч, хотя бы наполовину. Сменялись эпохи, Та-Кемет переживала и войны, и междоусобицу, и смену власти, но всегда помнила свои истоки и возвращалась к ним.

«Путь же так будет теперь. Пусть наш народ не падёт перед Исфет, не потеряет свою мудрость и великое мастерство. Пусть будут новые творения во славу Богов, сохраняющие память о всех нас в вечности и бесконечности…»

– Наводит на разные мысли, да, друг? – с улыбкой тихо проговорил Сети, подходя к воину. – Не раз уже бывал здесь, а каждый раз как вижу их, так аж сердце из груди выпрыгивает. И мысли успокаиваются, направляясь куда-то в сторону вечности. Ахет-Хуфу, Ур-Хафра, Нетчери-Менкаура[278]. Даже удивительно, что такое могли построить люди, хоть бы даже и по божественной воле! Великий, великий народ… Когда всё закончится – непременно навести эти места. Да и вообще, устрой себе замечательное путешествие по родным землям, когда над тобой не будет тяготеть никакой долг и не надо будет ждать удар из каждой тени.

– Пока даже не верится, что такое время может наступить, – невесело усмехнулся Нахт.

– Ну, мы ради того и стараемся, чтоб непременно наступило.

Меджай кивнул, размышляя о том, захочет ли побывать один там, где они хотели оказаться вместе с Шепсет. И сколько бы историй он мог рассказать, вернувшись домой… а теперь и рассказывать будет некому. И дома больше нет.

В груди отозвалась зияющая пустота, раскалывающая нутро. Нет, нельзя вспоминать, нельзя думать обо всём этом, иначе он не сможет сделать и шага… Сосредоточиться только на миссии. И на мести.

– Впереди нас ждёт Меннофер, легендарный город Белых Стен. Слыхал же, да, что когда Обе Земли объединились, первую столицу заложили где-то в этих краях? И вот гляди ж ты, наши Владыки решили перебраться поближе к истокам…

Сети продолжал что-то болтать – о династии, о том, как жаль, что они не смогут прогуляться по древней столице и надо быстро искать людей чати и садиться на другую ладью, а оттуда уже караваном. Рассуждал, от какого из оазисов им придётся идти уже только вдвоём, да ещё и постараться не сгинуть в песках – но там уж, мол, Сет защитит.

Нахт слушал вполуха. Просто болтовня успокаивала и отвлекала, почти как мерный плеск речных волн. Раньше он, может, и счёл бы Сети немного навязчивым, но сейчас был даже благодарен, потому что говорить самому не было сил. А оставаться наедине с собственными мыслями – тем более.

Удивительно, но теперь их путешествие стало словно чуть более… спокойным. По крайней мере, исчезло ощущение, что их преследуют. Внимание охотничьих ястребов теперь было обращено только к Шепсет. И вопреки всему, Нахт надеялся, что её будет кому защитить, что жрица благополучно доберётся до столицы или кошачьего храма, или куда они там направлялись. Ну а там уж пусть молодой Рамсес защитит её лучше, чем это мог сделать простой меджай.

И пусть только попробует не защитить.

Меннофер оказался богатым шумным городом, в чём-то похожим на Уасет. Нахт был рад увидеть, что хотя бы здесь жизнь людей выглядит благополучной. Правда и на этих улицах слышались разговоры о напряжении на границах, о чужеземных набегах с востока и запада и о том, справится ли со всем этим новый Владыка, который только-только занял трон своего великого отца. И невольно Нахт вспоминал мрачные пророчества жрецов Нубта: «…И на востоке возникнут враги. Спустятся в Кемет из-за отсутствия укреплений, и чужеземец будет находиться рядом. Не услышит воинство. Будет медлить во вратах ночью. Войдут враги в укрепления…».

Ходили ещё более тревожные слухи о том, что один из рукавов Итеру-Аа Хапи – тот самый, где стоял Пер-Рамсес, – теперь иссыхала. Самого Меннофера беда пока не коснулась, да о таком и помыслить было страшно.

«…Итеру станет сушей Кемет. Через воду будут переправляться пешком и не будут искать воду для судна, чтобы дать ему плыть, ибо его путь станет берегом, а берег – водою…»

Если этого боялись даже в плодородной Дельте, то чего ждать более засушливым сепатам Обеих Земель? Возможно, люди преувеличивали, как это часто бывает, но как известно, слухи не рождаются из ниоткуда. И здесь тоже Исфет оставила свой след.

Обсуждать всё это со своим спутником Нахт не стал. Да Сети и так всё наверняка сам слышал или знал от жрецов Нубта.

Как и обещал чати, его человек вышел на Нахта сам, недалеко от порта – помощник кормчего, в котором на вид не было совершенно ничего таинственного.

– Твои услуги требуются одному из наших караванов, меджай, – сказал он, будто случайно касаясь одного из висевших на шее амулетов – такого же, какой был у Нахта. – Мы везём западнее часть товара, который очень хорошо расходится у жителей оазисов.

– Ты же следовал за нами с тех пор, как мы сошли с ладьи, – усмехнулся Сети. – Я уж думал, не прирезать ли тебя тайком в переулке.

Мужчина распахнул глаза.

– Да шучу я, шучу.

Нахт с усилием наступил на ногу своему спутнику.

– Скажи, когда отправляемся.

– А больше с вами никого нет? – помощник кормчего огляделся.

– Нет, мы разделились и договорились встретиться дальше по реке, – сухо объяснил Нахт, не желая вдаваться в подробности.

Рано или поздно до Таа дойдут вести, что Шепсет их бросила, – но лучше уж позже, и не от него.

Путешествовать по реке было в Кемет самым быстрым из всех возможных способов. Но увы, Итеру не протекала в Та-Дешрет.

Караванщик, тоже один из людей Таа, встретил их с ладьи, обменявшись последними новостями с помощником кормчего. Нахта в этот разговор не посвящали. Чати вообще предпочитал хорошо охранять свои секреты и каждому поручал отдельную задачу, не посвящая в дело лишних людей.

Спустя полтора дня, пополнив припасы, Нахт и Сети уже шли с караваном к одному из оазисов, ближайших к западным границам Кемет. Путешествовали они под видом нанятых стражей. Им даже выделили парочку вьючных ослов, спокойных и не слишком упрямых.

Меджай не знал, можно ли было спрашивать напрямую, поэтому заговорил с осведомителем издалека:

– А ваши караваны разве не доставляют припасы к гарнизонам на границах?

– Очень редко. Да и в последнее время в поставках снабжения постоянно случаются перебои. Ещё, конечно, участились нападения разбойников. Ну и будем честны… – он вздохнул и, многозначительно посмотрев на Нахта, понизил голос: – Ты, меджай, знаешь же, что в наших войсках сейчас не всё гладко.

– Раскол, – коротко кивнул Нахт, давая понять, что он прекрасно понимает, о чём речь.

Ему ли было не понимать… Больно кольнуло напоминание об Усерхате. Сколько ещё было у власти военачальников, подобных Хаэмуасету?