- Лейтенант Робин, у меня тяжелораненый. Когда мы доберемся до корабля?
- Сержант, потерпите еще час – отозвался ротный – каковы потери? – как будто не знает, информация с компов командиров отделений поступает ему автоматически.
- Четверых нет и один тяжелый.
- Плохо, очень плохо – грустно молвил лейтенант.
- Сержанты Грандок, Лаумер, Полонер, Бранберг, продолжайте отступление. Мы должны за десять минут добраться до высоты, там нас заберут – это пришел приказ от ротного капитана Вандербока.
Джеймс с плохо скрываемой радостью в голосе продублировал команду. Все рейд заканчивается! Еще час и будем дома. Шевелись ублюдки! Не терять строй, гориллы пальмовые, бронированные!
В небе над головами солдат появилась еще одна пара истребителей. Благодаря воздушному прикрытию весь батальон почти без потерь собрался у подножия господствовавшего над окрестностями холма. Солдаты быстро заняли оборону. На вершине холма и склонах оборудовались пулеметные точки для пары крупнокалиберных «Корсаров» и позиции станковых гранатометов. В поле перед позицией раскидали оставшиеся антенные мины.
Как только бойцы закрепились на высотке, в низину у северного склона один за другим опустились шесть десантных ботов. Это были тяжелые бронированные руссколанские «Медузы», считавшиеся самыми лучшими машинами для десанта. В последние годы войска Европейского Союза почти полностью перешли на эту модель. Комбат Иоганн Хенке, не дожидаясь посадки «Медуз», приказал выставить боевое охранение вокруг района посадки катеров и организовал погрузку. В первую очередь в боты заносили раненых, затем должны были грузиться все остальные повзводно.
- Все, парни. Вырвались – Джеймс по-хозяйски похлопал по толстому стволу станкового противотанкового гранатомета FG-74. Не успели окопаться, как придется его снимать с позиции. Тяжелая бандура, расчет из трех человек, и это с учетом экзомускулатуры бронескафандров. Без брони гранатомет вообще не поднять.
- Тревога! Занять оборону! – выпалил лейтенант Робин. Голос взводного еще отдавался в ушах, а бойцы уже мчались к огневым позициям. На подмогу коатлианской пехоте приближалась полудюжина бронемашин.
- Удерживать позицию! Ротным распределить сектора – с опозданием добавил майор Иоганн Хенке.
- Не стрелять. Пусть подойдут поближе – командир третьей роты капитан Эдди Смит уже успел оценить опасность и готовился преподнести противнику урок. Солдаты быстро заняли огневые позиции, рассредоточились у подножия и на склонах холма. На компы Лаумера и других бойцов пришли целеуказания к стрельбе. Сектора обстрела распределяли ротные и взводные командиры.
- Ближе. Ближе. Пусть подойдут – кричал лейтенант. На позиции роты обрушился огонь скорострельных автоматов, заставивший людей вжаться в землю, залечь между камнями – не стрелять. Только по команде!
Поддержанные легкими бронемашинами гномы пошли в атаку. Джеймс смотрел через прицел на приближавшиеся пехотные цепи. Все ближе и ближе. Уже можно было разглядеть матовые чешуйчатые доспехи гномов, их приплюснутые шлемы. Джеймсу показалось, что он видит через пластик шлема круглые желтые глаза вражеского солдата. «Огонь!!!» - хлестнула по ушам короткая злобная команда Вандербока. Лаумер выпустил очередь в гнома, с удовлетворением проследил, как враг, взмахнув руками, отлетел назад, как из расколотого пулей шлема брызнуло что-то черное. Не останавливаться. Огонь! Огонь!
Джеймс бил короткими прицельными очередями. Над головой деловито стучал гранатомет, выплевывая один за другим реактивные снаряды. Пулеметчики деловито выкладывали в сторону противника боекомплект. Стрелковые ячейки огрызались огнем.
Вражеский бронеход вырвался вперед, обгоняя своих стрелков, резким маневром ушел от прицельной очереди роторного FG-98 на ходу засыпая позиции десантников смертоносным дождем снарядов. Но не долго - точный выстрел из тяжелого FG-74 разбил ему ходовую часть.
Машина крутанулась на месте, замерла, задрав к небу узловатый ствол электромагнитной пушки, из башенного люка выскочили двое гномов. Джеймс срезал одного из них длинной очередью. Второй успел спрятаться за подвернувшейся базальтовой глыбой.
Вскоре все было кончено, вражеская атака захлебнулась. Солдаты противника, отстреливаясь, отошли на безопасную дистанцию, четыре уцелевшие бронемашины откатились вслед за своей пехотой и продолжили методичный обстрел холма. Легкий беспокоящий огонь, завеса.
Переведя дух, Лаумер первым делом бросил взгляд на монитор. Все его бойцы живы, но, кажется в соседних подразделениях дела хуже. В двадцати метрах справа лежит сбитый с треноги гранатомет. Рядом неподвижное тело в изуродованном бронескафандре. Сразу видно - дело швах. В броне на груди виднеется аккуратная стежка пробоин, шлем разбит, а в атмосфере планетки кислорода ни когда и не было.
Очередная атака отбита, но противник явно не собирается позволить потрепанным ротам безнаказанно улететь. Стоит прекратить заградительный огонь, как гномы рванут вперед, а десантные боты так легко сбиваются при взлете. Интересно, выделит командование воздушное прикрытие или нет? Сержант сменил магазин и переполз на новую позицию. За свою долгую военную карьеру, целых семь лет в армии, из них целых пять в действующих частях, он привык надеяться только на себя и свой верный LDS-T6. Да еще на своих ребят. Все остальное стоит крайне дешево, во всяком случае, дешевле драгоценной шкуры сержанта Лаумера.
Набатом прогремевший в динамиках, голос комбата подтвердил опасения – выпал самый худший вариант.
- Ребята, наш полк выполнил задачу. Наш батальон задержал врага, не дал ему подтянуть подкрепления к зоне операции штурмовых частей – в голосе майора Хенке чувствовалась горечь – мы имеем право эвакуироваться, мы выполнили свою работу, но без прикрытия боты не смогут взлететь.
- Ребята, - вслед за комбатом взял слово Вандербок, кроме командования ротой выполнявший обязанности начальника штаба батальона. Капитан судорожно сглотнул, чувствовалось, он с трудом находит слова – истребителей нет. Надо оставить заслон.
- Шансов на спасение нет. Иначе погибнем все.
Так всегда. Лаумер со всего размаху вдарил кулаком по подвернувшемуся под руку валуну. Это было всегда. Кто-то спасался, выживал, улетал на надежных бронированных ботах, чтобы потом, в казарме глушить виски, текилу или водку вспоминая тех, кто остался. Тех, кто своей жизнью, дал остальным возможность жить. Иногда, очень редко лихой пилот, наплевав на приказ, дожидался смертников оставшихся в заслоне и взлетал под кинжальным огнем врага. Такое бывало, но в большинстве случаев бот с распоротым снарядами брюхом валился на грунт.
- Рядовой Шрейдер, я остаюсь – проскрежетал сталью, впечатываясь в память, хрипловатый голос. Еще один решил добровольно шагнуть за грань.
- Рядовой Карл Свенсон.
- Капрал Ковальски.
- - Рядовой Олеш Жаботинский.
- Лейтенант Робин – неожиданно для Джеймса прозвучал отчужденный голос командира - передаю взвод сержанту Лаумеру.
- Взвод принял – автоматически ответил Джеймс и застыл на месте. Только сейчас до него дошло, что лейтенант решил остаться с заслоном. В подтверждение этого, на комп полились коды и приоритеты управления взводом, лейтенант переключал схему управления на нового командира. Переключал в обход сложившихся приоритетов, видимо не слишком лейтенант доверял фельдфебелю Шилдману.
- Рядовой Брауни – хлестнуло по ушам холодом и болью – я остаюсь.
Бойцы короткими перебежками двигались к ботам. Настроение у всех было поганое. Шестерка угольно черных приплюснутых «Медуз» стояла с раскрытыми порталами. Солдаты один за другим ныряли в провалы люков. Джеймс шел одним из последних. Он должен был, но не хотел улетать.
На этой безымянной планете за спиной оставалось, все близкое и хорошее, что было в его жизни. Он никогда не признавался даже себе в том, что любит Хельгу. Зачем? У нее был роман с Виктором Ловинье пулеметчиком из их взвода. Бурная, яркая, до последней капли, как последний раз в жизни, любовь. Ребята уже объявили о помолвке. Они хотели быть вместе.
