От двухэтажного домика местного артефактора я отошёл, потратив все старты, полученные за проданные розы. Купил я невероятно острый нож, зачарованный на рассечение любой плоти, и ножны для него. Судя по всему, артефактор всю жизнь занимается созданием востребованной в подземелье экипировки, улучшая её по мере роста опыта: ножик был зачарован на совесть, и, по заверениям продавца и адептов, повторить такой у меня не получится. Но я и пробовать не стану: у меня в планах проекты гораздо масштабнее.

— Не смотри, что клинок длиной в полторы ладони, — говорил огневик, — этот артефакт может вырезать всё, что можно продать!

Команда объяснила краткие правила поведения возле подземелья, и ушла тренироваться в бараки, таким образом отделавшись от меня. А на следующий день мы вышли в поход. У всех нас были артефакты телепортации, но для посвящения меня во все нюансы будущего похода, предпочли добираться до места обычным шагом.

Подземелья находились в десяти километрах от города. Пока мы шли к ним, члены отряда продолжали накачивать меня информацией.

— Чем глубже забраться в подземелье, тем меньше шансов выбраться оттуда живым. На средних и нижних уровнях сильнее потоки бао, и монстры мощнее. Более того, подземелье расширяется в стороны с каждой сотней метров, пройденной вглубь. возможно, мы уже идём над самыми нижними уровнями.

Причём верхние уровни тоже не для детей: наверху встречаются как норы огромных червей, так и древние переходы, коридоры и залы, непонятно кем и когда построенные. Там тоже опасно. Где не проложили тропки муравьи, и не протиснулись монстры крупнее, остались следы предыдущей цивилизации. Там вполне можно встретить ловушки: выскакивающие из камня шипы, ловчие ямы с кольями и падающие на голову плиты.

— Насчёт драконов ему расскажи, — прервал артефактора воздушник, и продолжил уже сам, — драконы бывают разными: красные, зелёные, синие. Говорят, есть даже чёрные, но чёрных мы ни разу не видели, а слухам верить — такое себе занятие. О чём это я… Да, драконы. Красные — огромные, могут полыхнуть пламенем. Синие — хозяева неба, они летают больше других, хотя летать может каждый вид. Говорят, синие могут даже молниями бить, и вот в эти слухи я готов поверить… Зелёные просто набирают в желудок воду и плюются ею, после чего добивают добычу.

— И что в этих плевках особенного? — недоумевая, спросил я. — Воду с лица можно вытереть, одежду высушить. Она ведь не ядовита, эта вода?

Троица рассмеялась, но не ответила.

— Друг друга разные виды не любят, — продолжил огневик, — так что можно наткнуться на двух сражающихся драконов. В этом случае лучше всего бежать. Но нелюбовь друг к другу не только у драконов. Здесь каждое существо будет пытаться убить другое. Разве что муравьи входят в исключения: это компанейские монстры, готовые помочь друг другу. Без крайней нужды не трогай их, иначе переполошишь весь муравейник — набегут толпой на запах раненого товарища, мало не покажется. Есть ещё жуки всякие, черви. Хотя о червях мы уже говорили, да?

Слово перехватил артефактор:

— Здесь не только муравьёв трогать нельзя. Здешние твари обладают феноменальной чуйкой на кровь. Убил монстра? Ожидай толпу. Перебил её — значит, жди как минимум дракона. Мой тебе совет: не бей того, кого не сможешь освежевать за пять минут, а если не убил кого-то за пять-семь минут, уходи. Если убил, но не успел разделать за пять минут, уходи. Затянул сражение, победил, но не успел достать всё из туши, и услышал подозрительный шум, уходи. Это всё — правило пяти минут. Чтобы жить долго, нужно быть осторожным. На запахи слетаются и сбегаются все, кто может бегать и летать, а запас энергии у тебя не бесконечен, чтобы кромсать всех набежавших.

— Алхимики продают состав с отпугивающим запахом, — вновь вмешался огневик, и я снова запомнил его реплику. Судя по всему, артефактор планировал выдавать мне информацию порционно, и добродушный огневик играл мне на руку, ломая игру, — но стоит бутылек с таким составом невероятно дорого.

— Я бы даже сказал — неоправданно дорого.

— У вас есть такой? — сразу спросил я.

— Есть. У всех групп есть.

Значит, про неоправданность — чушь. Появятся монеты, нужно будет прикупить себе такой.

Местность изменилась: по какой-то причуде природы, чем ближе мы подходили к подземелью, тем меньше было снега на земле. Здесь точно было теплее: я видел мокрые пятна и лужи, вот только здесь ничего не росло. Хотя семена в земле лежали, я это чувствовал.

Дальше шли в молчании: артефактор сказал, что шуметь не следует. Хотя мне кажется, он просто не хотел больше делиться со мной информацией.

— Движение слева! — шёпотом сообщил воздушник.

Огромного муравья, размером с отожравшуюся собаку, я заметил ещё с минуту назад, но решил посмотреть на работу отряда в деле.

Как и было оговорено, мы осторожно, но быстро опустились на землю. Артефактор сосредоточено задвигал руками, и земля под нами прогнулась, мы будто лежали на дне углубляющейся чаши.

— Все, — шёпотом сказал артефактор. — Лежим, ждём.

Похоже, дальше мы не двинемся. Ознакомительный курс по посвещению в тайны подземелья подошёл к концу.

И — верно. Мы просидели здесь до позднего вечера. Я с лёгкой тоской наблюдал издали за бегающими вокруг насекомыми. Муравьи оказались гораздо больше, чем я подумал сперва: иные особи достигали мне до груди, а их жвалы внушали опаску: если такое ухватит за ногу, уже не отпустит, пока не истощит доспех.

Жуки походили на тяжело бронированных рыцарей. Панцири у них были огромной толщины, и даже лапы были будто закованы в хитин. Как я понимаю, моим клинком с такими не повоюешь. Такой панцирь не рубить, а плавить нужно.

— Собираемся, — с мнимым неудовольствием скомандовал артефактор, после чего обернулся ко мне. — Не каждый поход удачен, Нильям, тут уж извини.

Второй поход поначалу в точности напоминал первый, разве что расположились мы в ином месте, ближе к подземелью. Отсюда уже можно было разглядеть некоторые детали, не замеченные в прошлый раз. Например, я наконец увидел вход в подземелье, куда мы, по-хорошему, должны были попасть ещё вчера.

Вход находился на здоровенном вытянутом холме, и выглядел, как громадная нора. Холм почему-то настойчиво ассоциировался с курганом всех путешественников, за века погибших внизу.

— Здесь есть ещё два входа: один выглядит как огромные ворота, там даже створка уцелела, а второй — такая же нора. Но идти к ним далеко, да и не нужно, раз есть этот, — объяснил артефактор.

Мы пришли утром, и так же, как два дня назад, притаились в вырытом адептом окопе, только на этот раз практик сделал окоп глубже, чтобы можно было выпрямиться в полный рост, и накрыл его сверху. Для осмотра окружающей территории у нас были миниатюрные бойницы, расположенные по разным сторонам света. Нас наверняка заметили даже через эти узкие щели: очень уж много сновало насекомых вокруг, но они не пытались до нас добраться. Возможно, насекомые чувствовали опасность от четырех практиков, потому не лезли к нам без повода.

Во второй половине дня насторожился огневик. Мужик, наблюдающий за своей бойницей, громким шёпотом привлёк внимание:

— Вижу дракона!

Спустя секунду за спиной огневика столпились все, заглядывая в бойницу.

Я впервые увидел дракона. Миниатюрный синий силуэт летел на высоте пары сотен метров, беззаботно кувыркаясь в воздушных потоках. С далекого расстояния дракончик выглядел игрушечным.

— Очень удачно летит, — прошептал воздушник, наклонившись к артефактору. Огневик обернулся к артефактору и кивнул.

— Действительно, удачно! С такого расстояния, да об землю…

— Бао! — цикнул артефактор. — Ладно! Убираю крышу.

Крышка из земли, накрывающая наш окоп, быстро расползлась в стороны. Воздушник перехватил поудобнее длинный артефактный посох, насадил на его верхушку странный артефакт, похожий на осиный улей, и навел посох на дракона.