Осдемониум остановился у одного из окон, за которым открывался вид на звездное небо и морской берег. Море сливалось с небом, и видна была лишь светлая пенная кромка волны, набегавшей на гальку. С противоположной от берега стороны вдоль горизонта высилась стена леса, а между лесом и морем простиралось ровное голое поле с растрескавшейся сухой землей, на которой колыхались от ветра редкие жухлые пучки травы.

– Говорю же, нечего было Сирин слушать! Она еще и не такое напоет! – Князь, досадуя, махнул рукой, отступая от окна.

– Да? А что такое там светится? – Вольга-Мортем показал в сторону леса. – Видишь, огоньки движутся?

– Ты будто первый раз в этих краях! – Осдемониум презрительно хмыкнул. – То нечисть шастает, глазами сверкает. Обычное дело!

– Так много ее что-то чересчур.

– Порасплодилась, однако! – Осдемониум все еще оставался невозмутимым несмотря на растущее беспокойство своих спутников. Божена тревожно охала, и Виоле начинало казаться, что эта тревога не так уж беспочвенна, как считал костлявый хозяин этого замка. Со стороны леса надвигалась масса каких-то существ. Сумрак и большое расстояние не позволяли рассмотреть, человекообразными они были или звероподобными, зато отчетливо слышался стук копыт, лязг металла, крики и рев.

– Да ты посмотри как следует! – настаивал Мортем, тыкая пальцем в окно. – Если это твоя нечисть, то почему она сбилась в огромную стаю? Похоже на то, что она ополчилась против тебя. Разве ты не видишь, какие у всех злобные морды?!

– Нашел, чем удивить! Вот если б ты увидел среди них хоть одну добрую морду, это было б диво! – Осдемониум рассмеялся, явно забавляясь. Надвигающаяся орда его совсем не тревожила.

– Зря веселишься! Могу поспорить, что они идут штурмовать твой замок! – Мортем плотнее закутался в свою хламиду и натянул капюшон до самого подбородка, словно собирался двинуться в путь. – Созывай войско, если не хочешь быть застигнутым врасплох. Ну, а я пройдусь немного.

– Далеко ли собрался? – Осдемониум озадаченно поскреб лысый затылок, отчего корона съехала на лоб. В этот момент он выглядел совсем не страшным. – Если все так, как ты толкуешь, и мне пора к битве готовиться, то отчего ж покидаешь меня в трудный час? Неужто бежишь?

– Любопытный я. С рождения. Хочу знать, чего им от тебя надо. А ты, – Мортем повернулся к Блаватской и приподнял край капюшона. На лице Вольги остался один глаз, второй съела пустота. – Иди и заверши начатое. Сейчас или никогда. Потом может быть поздно.

Его взгляд остановился на Виоле.

– Когда я вернусь, твоя песня должна быть спета. Поняла?

– Вольга, где ты?! – закричала Виола, что было сил. На миг ей показалось, что в единственном глазе Мортема, присвоившего себе Вольгу, мелькает что-то человеческое.

– Он ушел, вернуться не обещал! – Мортем усмехнулся и опустил капюшон до подбородка, полы хламиды всколыхнулись, демон резко повернулся, сделал несколько шагов в сторону и растаял в воздухе, как призрак.

За окном, на прежде ровном и неподвижном поле, подобно морским волнам колыхались толпы нечисти, но в отличие от волн, они не откатывались назад. В безликой серой массе мелькали разномастные головы – с рогами, с клыками и просто круглые, как у людей. Над ними парила птица с человеческим лицом – Сирин. В нее летели камни и стрелы, но не достигали цели, словно вокруг ее тела было нечто вроде невидимого защитного кокона. Через мгновение к Сирин присоединился Мортем, и они вместе закружили над полем. Виола узнала демона по хламиде, похожей на монашескую рясу. Опустив взгляд к земле, она увидела в первых рядах толпы огромного и какого-то очень уж безобразного лося. Животное выглядело так, будто умерло как минимум месяц назад, но, тем не менее, резво передвигалось на длинных мосластых ногах. Склоненная голова, увенчанная раскидистыми рогами, покачивалась в такт ходьбе. Над головой лося маячила, сидя на его спине, древняя старуха в меховой шапке и широком длинном платье, из-под которого торчали носки расшитых узорами мокасин с острыми загнутыми носами. Седые волосы «сосульками» свисали вдоль худого морщинистого лица. Злобная гримаса искажала его и без того не самые прекрасные черты.

– Идем! – Божена грубо схватила Виолу за руку и потянула прочь от окна.

Осдемониума в зале уже не было – наверное, помчался созывать свое войско. Виола совершенно ничего не понимала, кроме одного: Каменного великана ни в коем случае нельзя посылать в Огненное пекло. Но и возражать Блаватской она не осмеливалась. Если уж эта коварная злодейка отправила в пекло Марка, своего подельника, то уж с ней точно церемониться не станет. Сможет ли Каменный великан защитить ее? Этого Виола не знала, ведь никогда прежде не попадала в такие жуткие ситуации. Что, если, оказав сопротивление, Виола погубит не только себя, но и своего могучего каменного друга?

– Ты долго будешь стоять истуканом?! – Блаватская страшно нервничала. – Не можешь идти сама? Помощников пригласить?

– Иду! – Виола в последний раз взглянула на разъяренную толпу за окном, прежде чем отойти, и обомлела: ей показалось, что она увидела там Якура. Черноглазый парень-ханты восседал на каком-то жутком рогатом существе, состоявшем из плоти и железа. Но такого просто не могло быть! Или?.. А вдруг не все еще потеряно?!

17. Купальница

Тильда не раз замечала, что даже самые умные люди, впадая в ярость, катастрофически глупеют. А уж те, кто и в спокойном расположении духа не блещет умом, и подавно не задумываются о последствиях, когда их охватывает гнев.

По всей видимости, ведьма Лоухи не относилась к тем, кто годами вынашивает планы мести. Узнав о том, что была обманута Блаватской, она рассвирепела и вознамерилась сотворить такое, чего Тильда никак не ожидала. Кто бы мог подумать, что суровая хозяйка Похьолы станет их союзницей в деле по спасению Виолы! Конечно, Лоухи действовала в личных интересах – ей нужна была песня-заклинание, которой обладала Виола. Однако без поддержки колдуньи отправляться в замок Кощея – или Осдемониума, как называла это существо Блаватская – не имело никакого смысла.

Правда, поначалу Тильда, Якур и Руубен растерялись и впали в уныние, когда выяснилось, что ни Блаватской, ни Виолы в логове Лоухи нет. И это после стольких злоключений, которые сопровождали их по пути в Похьолу!

А ведь вся операция могла провалиться еще в самом начале. Благополучно выкрав из медчасти ключи от «обручей» Вольги и Тильды, драугр испугался Звездова, которого увидел, выскочив на крыльцо из здания университета. Пункки показалось, что генерал армии люцифлюсов заметил его вместе с Руубеном, хотя они и были невидимы. Возможно, так оно и случилось: Тильда подозревала, что отец Вольги обладал особым, более проницательным взглядом, ведь недаром же его глаза излучали сияние, похожее на сияние живого света. Ошалев от страха, Пункки резко метнулся в сторону, взбрыкнув, как ретивый скакун. При этом Руубену пришлось вцепиться в его шею, чтобы не упасть, и он выронил ключ от «обруча» Тильды, который держал в руке.

Звездов почему-то не только не поднял тревогу, но еще и пожелал им удачи после того, как вернул ключ Тильде, чем немало ее удивил. Наверняка он нарушил какой-то устав, поступая таким образом. Возможно, это повлечет для него неприятные последствия, но он все-таки решил рискнуть и дать им шанс спасти Виолу. А может быть, Звездов подозревал, что от этого зависит и судьба его собственного сына? Вдруг он благодаря своему внутреннему чутью узнал о желании Тильды помочь Вольге исправить то, что случилось с ним в нижнем мире? Правда, Тильда понятия не имела, способна ли вообще что-то сделать для спасения Вольги, но, по крайней мере, она часто об этом думала. «Желание – это энергия…» – вспоминались ей в такие моменты слова преподавателя Лена, которые она услышала в свой первый и единственный день занятий и даже еще не успела понять, чему учат в этом странном заведении.

Как бы там ни было, а Звездов не стал им препятствовать. Когда он скрылся из виду, Тильда и двух шагов не успела сделать, как ее подхватили невидимые руки, и она очутилась в компании Руубена и Якура, сидевших на спине Пункки, – для этого последнему пришлось увеличиться вдвое, но это не составило для него особого труда, потому что все драугры обладали способностью менять свои размеры.