– Здравствуй.

– Ничего. Всё уже улажено, правда, мистер Уизли?

– Конечно, – ещё больше покраснел Рон. – Я уже иду!

– Я помогу, – вызвался Гарри, и они поспешили к заскучавшим малышам.

– Здорово выглядишь, Гермиона! – добродушно отметил Хагрид. – Ну, иди-иди. Да заглядывайте в гости!

– Обязательно, – пообещала великану ведьма.

– Прошу, – подал руку Саузвильт и она, усмехнувшись, взялась за неё.

– Не слишком ли откровенно, сэр? – с улыбкой спросила юная гриффиндорка уже в коридоре.

– Будь проще, Кадмина, и люди к тебе потянутся, – подмигнул новый преподаватель. – Оставь эти условности, ведь мы ещё не в классе. Зови меня Генри, – добавил он, а затем понизил голос до еле заметного шёпота, хотя они и свернули в безлюдный переход: – Тёмный Лорд передавал поздравления с началом учебного года и велел быть строгим учителем и верным помощником.

– Покорным слугой и преданным другом? – подняла бровь Гермиона.

– Что-то вроде этого, – рассмеялся Генри.

– Как новый коллектив?

– Отлично. Умные люди, интересные, приятные.

– Ну, творческих успехов! – кивнула Гермиона. – Ты меня прямо до гостиной доведёшь?

– А нужно?

Ведьма неопределённо махнула головой.

– Тогда позволь откланяться. Мне туда. Спокойной ночи, Кадмина.

– Приятных снов.

В гостиной, сидя в кресле у камина, ждал Гарри.

– Что от тебя хотел этот Саузвильт?

– Ничего, – пожала плечами Гермиона. – Спрашивал об атмосфере и учёбе.

– Почему?

– Обратил внимание – и спасибо ему за это! – на мои потуги в одиночку справиться с первокурсниками. Рон же был занят.

– Да ладно, кончай вызверяться на него!

– Пусть извинится. Тогда посмотрим. – Молодая ведьма развернулась к лестнице.

– Он не извинится, – бросил ей в спину Гарри. – Как будто ты не понимаешь!

«Понимаю, – с неожиданной насмешливостью подумала Гермиона, – ещё как понимаю».

В комнате она наткнулась на уничижительно-презрительный взгляд Лаванды Браун и насмешливый – её подружки Парвати Патил. Проигнорировав их, ведьма принялась за вещи, а потом переоделась ко сну.

– Он мой, – сказала Лаванда, когда Гермиона уже закрывала глаза. – Так что забудь о нём, Грэйнджер, – закончила она, задёргивая свой полог.

«На здоровье!» – с улыбкой подумала в свою очередь гриффиндорка, чувствуя, как проваливается в сон...

Утро пришло резко и неожиданно, вынуждая вставать и идти умываться. Гермиона чувствовала себя сонной, помятой и совершенно не готовой к великим свершениям.

А пришлось.

Правда, сначала, на выходе из ванной, пришлось столкнуться с Лавандой Браун. По правде говоря, наследнице Тёмного Лорда было неожиданно забавно общаться с ней.

Молодая амазонка! Оставить в покое «её Рона». Да если бы Гермиона только захотела… Но она не хотела. И Лаванда могла подавиться «своим Роном», но почему-то отдавала предпочтение угрозам Гермионе. И всего-то за два дня успела сильно достать этим свою «соперницу».

Лаванда Браун никогда не любила Гермиону Грэйнджер. Заучку, всезнайку, отвратительную заносчивую особу. А в прошлом году – мерзкую воровку «её Рона». Не то чтобы Лаванда была в таком уж восторге от оного субъекта – но сам факт!

И теперь Гермиона досконально знала её отношение. Не видела, а знала.

«Легилименция – замечательная вещь, – мстительно подумала ведьма, надевая мантию. – Что ж, все здесь нежно любят меня. – И внезапно в голове пронеслось: – Но я изменилась. И почти научилась не прощать обид…»

Утренняя перепалка пробудила Гермиону. Остатки сна улетучились. Вернулось знакомое презрение, уверенно грозящее перерасти в отвращение. К однокурсницам, к Гарри; к Рону, почти насиловавшему Лаванду, пока Гермиона проходила через гостиную к выходу. Идиот!

* * *

– Вид у тебя очень уж кислый, Кадмина!

Гриффиндорка притормозила на подходе к Большому залу.

– Привет.

– Привет. Неважно выглядишь.

– Свет мой зеркальце, уймись! – Как-то так получилось, что с Генри у неё установились полуприятельские отношения. Собственно, он сам задал им тон вчера вечером. – Я ещё не завтракала.

– Ну-ну… Что-то случилось?

– Случилось. Нет. Не знаю, – ведьма хмыкнула и запустила пальцы в волосы. – Генри, Рон ведёт себя как придурок. Специально. Чтобы я ревновала.

– Я чего-то не знаю?

– Ой, ну да. Он был моим парнем в прошлом году. – Она даже покраснела. – Тот самый, второй староста Гриффиндора. Недолго. Не знаю, что на меня нашло… Я проплакала о нём полгода тогда, но теперь всё закончилось. А он не понимает – думает, я буду ревновать и, чёрт возьми, страшно меня раздражает!

– А ты не ревнуешь?

– Что?! – возмутилась Гермиона.

– Не от любви, – они вошли в Большой зал, – оттого, что твоё досталось сопернице.

– Вероятно… К тому же она живёт со мной в одной спальне.

– Это серьёзно.

– Не смей издеваться, – прозрела Гермиона. – Это не смешно!

– Тш-ш-ш, Кадмина. Ты стоишь среди Большого зала и кричишь на преподавателя. Может, назначить тебе наказание? И во время него научить полезным заклятиям против соперниц. Прыщи, головные боли, депрессии… Проще простого.

– Я ещё не опустилась до этого.

– Гермио-о-о-она!

– Удачного дня, Кадмина.

Генри пошёл к столу преподавателей, а Джинни, вошедшая в зал, притормозила возле остановившейся подруги.

– Что он от тебя хотел?

– Ничего. Просто говорили. Как ты?

– Нормально. – Они сели за стол. – Тут лучше. Почти хорошо. Сейчас ещё учёбой завалят. К тому же, начинаются тренировки по квиддичу. И отборочные соревнования нужно устраивать…

– Ваши расписания. – Их новая преподавательница трансфигурации, профессор Вэйс, подошла к столу со стопкой пергаментов.

– Почему она их раздаёт? – тихо спросила Гермиона у Джинни.

– Ты не читала? На доске объявлений висит, с самого утра. Она наш новый декан.

– Что?! А как же… Ах, ну да. Но почему МакГонагалл вчера не сказала?

– Меня назначили уже после банкета. – Молодая преподавательница подошла к ним и, видимо, услышала разговор. – Профессор МакГонагалл не была уверена в том, что хочет бросать вас. Но правила достаточно чётко говорят, что директор деканом быть не может. Вы огорчены?

– Ну что вы! – выпалила Джинни. – Просто странно. Непривычно.

– Простите, у меня теперь много дел. Пообщаемся на моем уроке сегодня. Он у вашего курса второй, – кивнула она Гермионе. – А у вашего – четвёртый.

– Хорошо, – улыбнулась профессору рыжая ведьма.

Вэйс пошла дальше, раздавая пергаменты. Гриффиндорки переглянулись и уставились в расписания.

– У меня зельеварение. Два подряд, – сказала Джинни. – Потом свободный урок, трансфигурация, травология. Что у тебя?

– Нумерология, – сообщила Гермиона. – Трансфигурация. Потом травология. Потом защита и двое зелий. М-да, денёк что надо.

– Зато познакомишься с обоими новыми преподавателями.

– О да, – хмыкнула Гермиона, – познакомлюсь.

Генри подмигнул из-за преподавательского стола. Ему недостаёт осторожности!

* * *

У профессора Вектор летом родилась внучка – и почти весь урок ушёл на восхищённые описания юного создания. Студенты составляли свои гороскопы по числам даты и времени рождения, расположению небесных светил на областях неба и прочим признакам. Составляли для себя, а профессор показывала на примере данных новорождённой, подспудно рассказывая о ней всё. От этого урок получился забавным, несмотря на довольно сложную работу.

Гермиона сделала её почти полностью, осталось закончить лишь четвёртую часть. Почти никакого задания. Неплохо.

Приободрённая, она пошла на трансфигурацию.

Профессор Вэйс выглядела немного забавно – она не сильно отличалась внешне от семикурсниц и явно нервничала в свой первый рабочий день. Но не раздражала и совсем не казалась неуверенной. Гермиона уселась за первую парту и, в ожидании Гарри и его рыжего друга-идиота, стала рассматривать Вэйс.