В прошлой жизни у меня не было врагов, зато в этом я выделил двух человек: мага и Пауля Дико. За обоими должок.

Я отмылся, как мог, затем вволю напился из реки. Снял и сполоснул штаны, кофту.

Силы постепенно возвращались. Когда тело заколотило от холода, я вышел на берег и принялся выжимать одежду. Кинул мимолетный взгляд на уходящего прочь слугу с луком — видимо, следил, чтобы я не сбежал. Но я и не хотел сбегать: самый привлекательный вариант для меня — достичь школы магов, а там либо преуспеть в дисциплинах, либо попытаться сбежать уже без такого пристального пригляда. К тому же, если в школе учатся дети влиятельных людей, должно быть, там разрешены выходы с территории. Да и обязанность мага — рекрутера в том, чтобы доставить нас в школу. Может, поэтому нас стерегут. В самой школе может быть иначе: опасно делать врагами будущих магов.

В фургон идти не хотелось. Внутри вскипала ненависть от мысли, что я буду сидеть и дышать одним воздухом с Паулем, в нескольких метрах от подонка. Что буду вынужден притворяться, что не расстроен его поступком, что все нормально. Нет! Если я ненавижу человека, не буду этого скрывать и улыбаться ему в глаза, жать руку или просто сидеть рядом!

Я стиснул зубы, сжал кулаки и переждал вспышку злобы.

Что со мной происходит? Неужели шалят гормоны юного тела? Прошлый я выждал бы несколько дней, никак не показывая отношения к Паулю, а потом подставил бы или покалечил. Нашел бы способ отомстить.

Впрочем, против крепыша у меня сейчас нет никаких шансов. Даже если буду заниматься спортом несколько месяцев подряд, не справлюсь с ним. Можно задуматься, как прирезать Пауля во сне, но во-первых, я никогда не убивал людей, во-вторых, неизвестно, как маг посмотрит на самосуд, и не решит ли казнить меня в назидание остальным.

Аппетита не было, как и желания забираться в повозку. Я собрал несколько охапок камышей и накидал их под фургон. Затем нарвал пырея, пару раз порезал об острые листья ладони и пришлось искать подорожник. Пырей лег сверху камыша. Еще бы укрыться чем-нибудь кроме травы, но увы. Штаны на мне подсохли, а кофта до сих пор влажная: я как снял ее перед стиркой, так до сих пор не надевал. И не надену, засыпать в мокрой одежде — верный путь подхватить простуду. Вряд ли я найду поблизости аптеку с антибиотиками. Нильям знает насчет самолечения самое базовое — на рану прикладывается подорожник, а при простуде, жаре и хрипах в груди нужно дышать над распаренной картошкой.

Память подсказывает, что в городах и селах есть зельевары, но я — крестьянский ребенок без гроша. Единственное, что я умею — ставить простейшие ловушки на лесных зверей, гонять скотину и работать в поле и в сарае, но такое здесь каждый третий умеет.

Нужно выжить в завтрашнем испытании и добраться до лагеря распределения. Остальные не знают, что завтра последний день путешествия с нашим магом, но я не представляю, как сыграть на этой информации.

Я зарылся в траву и затих. Сон не шел, поэтому я решил сосредоточиться на медитации, а там если и не засну, то хоть время не зря потрачу.

Дыхание становилось ровным, я погружался в ощущения. Тело полностью расслабилось, мысли исчезли, отдалилась и потеряла значимость боль в ноге. Тело ощущалось далеким, неважным: я добился состояния полнейшего умиротворения. Тем неожиданнее прозвучал громовой рев внутри меня:

— Почему ты не слышишь меня, ничтожество?! Я зову тебя целую вечность!

Я подскочил и едва не ударился лбом о пол повозки. Внутри меня кто-то есть! Значит, ритуал мага прошел успешно. Теперь меня занимает лишь один вопрос: как избавиться от жильца внутри разума?!

Никак. Обращаться к магу нельзя — старик сделает все, что угодно, но помощи не окажет. Старый хрен не заинтересован в моем хорошем самочувствии: говнюк пытает людей, не заботясь о состоянии тела, и ставит опыты на детях. Он убил душу настоящего Нильяма. Единственное, что я могу — это продолжать медитации и стать… как маг назвал учеников в магических школах, неофиты? Вот, стать этим неофитом. Чтобы ускорить процесс, я должен заниматься медитацией в любую свободную минуту. Заодно расспрошу моего соседа по телу, кто он, и осведомлюсь, не хочет ли уйти сам, добровольно.

На этот раз я смог достичь состояния внутреннего покоя ближе к полуночи. Долго ничего не выходило, и я совсем отчаялся, но потом все же смог достичь состояния полнейшего отсутствия мыслей.

— Тут есть кто-нибудь? — попытался я позвать существо, сидящее в моей голове.

— Здесь есть не "кто-нибудь", а тот самый Апелиус Радужный, император трех планет! — раздался едкий и злой голос в моей голове, — И если ты сейчас же меня не выпустишь, клянусь семью океанами, это будет самой большой твоей ошибкой, мальчишка!

Угрозы от того, кто не может повлиять ни на меня, ни на окружающий мир? Не очень внушительно. Если бы Апелиус мог говорить со мной в моем обычном состоянии, а не в глубокой медитации, я бы напрягся. Но судя по всему, император находится здесь в качестве бесправного пассажира. Единственное, что он может: кидаться угрозами. Но ссориться с пассажиром, кем бы он ни был, я счел плохой идеей: возможно, я смогу сделать из императора трех планет союзника. Я не отбросил мысль, что Апелиус способен на большее, чем говорить со мной в медитации, но счел ее маловероятной. В конце концов, зачем скрывать силы?

— Простите, но я не знаю, как вас отпустить, — транслировал я мысли Апелиусу Радужному, — Маг, который провел надо мной ритуал…

— Начни с самого начала! — сердито скомандовал Апелиус.

Я пересказал пассажиру все происходившее за последнюю неделю и ответил на вопросы. Лишь умолчал, что первый ритуал удался и я такой же житель иного мира, как и Апелиус.

— Каким нужно быть глупым, чтобы попасться этим вашим рекрутам? Нормальный маг, чтоб ты знал, никогда не упустит возможность увеличить магическую силу. Именно это сейчас происходит — вас ведут, как овец на заклание. Ты задумывался, что будет в распределительном лагере? Вас могут отправить по школам, а могут измерить ваши способности и разделить на две группы: одна отправится на учебу, вторая — на опыты.

Действительно… Упустил я этот момент. Да и не привык к тому, что человеческая жизнь и права в этом мире не значат ничего.

Хотя они и в моем указаны лишь на бумаге.

— И что мне делать? Вы можете подсказать, как провести какой-нибудь ритуал, чтобы я…

— Желторотик, ты бредишь! Ты лишен магии чуть меньше, чем абсолютно, поэтому проведенный тобой ритуал не сработает. К тому же ни обряд, ни церемония, ни священнодействие из моих миров не подействует в твоем, мальчишка! В каждом мире свои энергетические потоки и законы магии. Я был величайшим магом у себя на планете! Я завоевал империю, объединил народы, но когда я с помощью величайшего ритуала переместился на соседнюю планету, то ослабел до самого минимума! Я не мог поднять взглядом ничего тяжелее ведра воды, и силы природы едва повиновались мне. Пришлось подстраивать тело под механизмы нового мира… А на третьей планете магия и вовсе оказалась вывернутой, и ею владели все! Чтобы не утратить возможность колдовать, мне пришлось на остатках силы переселить свою душу в находящееся в утробе дитя и с самого начала осваивать магическое искусство. В итоге я стал Архимагом и Императором всех трех планет, но весь пантеон Ашграума мне в свидетели, далось это нелегко!

Ничего себе "ослабеть до минимума" и не утратить возможности телекинеза. Какой же тогда у Апелиуса максимум?

— В общем, каждый мир своеобразен, пацан. Мои планеты находились рядом, и имели нечто общее, но в твоем мире я колдовать не могу. Совсем. Иначе, поверь, я не остался бы на вторых ролях.

Верю. Не знаю, правда, зачем Апелиус мне это говорит, ведь о таких планах полезнее молчать. Считает меня глупым мальчишкой, или просто привык к величию, оттого и неосторожен? А может, архимаг слегка тронулся во время перемещения между мирами?