Да и другие… Гермиона старалась не вникать в эти дела. Бессмысленно. Только смущать саму себя – кому от этого будет легче?

– Сейчас всё у них встало с ног на голову, – продолжал между тем говорить Яксли, – а скоро выборы, к тому же готовится новый закон о «приклеивании» магглорожденных студентов во время обучения – и тут Грюм и его люди могут сильно смешать карты.

– Приклеивание магглорожденных студентов? – удивлённо спросила молчавшая до того Мэлани.

– Новая программа для магических школ, – пояснил Яксли. – Её суть в том, чтобы назначать попечителей для детей, которые попадают в наш мир, ничего о нём не зная, – министр поморщился. – Планируется выбирать для каждого такого ребёнка куратора среди однокурсников, который будет получать специальную стипендию и растолковывать товарищу все тонкости мира магии. Их как бы приклеивают друг к другу на время учёбы, по крайней мере, на начальных курсах.

– Я слышала об этом, – подала голос Гермиона. – Только вот что-то не пойму, почему Орден Феникса должен противиться принятию такого закона.

– Многие считают это предпосылкой создания отдельных учебных заведений для магглорожденных волшебников, – сказал Люциус, пригубливая бокал вина.

– И тут им вторят более меркантильные личности, озабоченные вопросом финансирования проекта, – добавил Яксли. – Так что у программы много противников. А с противниками нужно что-то делать, – мерзко усмехнулся он.

Кассиопея побледнела и дрогнувшей рукой громко звякнула ножом о фарфоровую тарелку. Министр смерил её недовольным взглядом и закончил:

– Тут-то Грозный Глаз Грюм и выходит на сцену вместе со своим ансамблем добрых самаритян. Как по мне, так ему уже давно пора обручиться с дементором(1)!

– Хотелось бы мне на это посмотреть, – хмыкнул Люциус. – Давайте же выпьем за такой счастливый союз!

Гермиона заметила, как сильно дрожала рука миссис Яксли, когда она послушно подняла бокал над столом.

________________________

1) Чёрный юмор волшебников. Обручиться с дементором означает получить самое страшное наказание по меркам Магического сообщества – поцелуй дементора, т.е. лишиться души.

Когда гости покинули поместье, Генриетта уже спала, и леди Малфой не удалось выполнить данного ей обещания. После услышанных разговоров она пребывала в подавленном настроении и, чтобы уснуть, прияла большой бокал Снотворного зелья до того, как Люциус успел вернуться из ванной.

Благодаря магическому отвару Гермиона спала без снов.

Пробудившись утром одна и выкурив на балконе подряд три сигареты, она всеми силами отогнала от себя тоску и поспешила в комнату дочери.

Там Гермиона отпустила Рут и сама занялась утренним туалетом Етты.

– Мамочка, – лепетала та, пока её одевали и причёсывали, – мы с Озом вчера ждали тебя, долго-долго!

– Прости, дорогая. Зато у меня есть для тебя подарок от внучки министра.

– Подарок?! – запрыгала на месте Генриетта.

– Сиди спокойно, пока я заплетаю твои волосы. Да, тебе понравится.

– А мы пойдём гулять по саду?

– Если хочешь, дорогая. А ещё во вторник вечером приедут в гости близняшки и Скорпиус.

– Ура! – снова подскочила Генриетта. – Я ведь могу играть с Тэей и Клио, но не играть со Скорпиусом, мама? – серьёзно спросила она затем.

– А вы не можете поиграть всё вчетвером?

– Ну, ладно, – покорно вздохнула юная волшебница. – Просто он очень скучный. Знаешь, мама, а мне сегодня снилась гимназия bon-papá! – продолжила она без перехода, как это свойственно активным маленьким детям. – Только мне снилось, будто это очень нехорошее место.

– В каком смысле? – нахмурилась Гермиона.

– Не знаю. Мне было неприятно там находиться, но я должна была. Там было много дурных людей, и мне хотелось быть подальше от них. Меня ждала в далёком саду прекрасная волшебница: не обычная ведьма, а настоящая сказочная кудесница – белокурая, голубоглазая и очень-очень красивая. Я хотела убежать далеко-далеко от гимназии bon-papa и никогда туда не возвращаться, а всё время играть с этой волшебницей, которая меня ждала. Но на самом деле я не хочу ни в какой сад, я хочу с тобой в гимназию к grands-parents, и я хочу снова поговорить с Нагайной: она такая большая, мама, это так здорово! – закончила Генриетта, округлив свои огромные зелёные глаза и захлебнувшись воздухом.

Потом она засмеялась, вскочила на ноги – причёска была завершена – и побежала к зеркалу.

– Здорово, мама! Я такая красивая! А ты возьмёшь меня с собой в гимназию?

– Я спрошу у grand-père, ты же не хочешь, чтобы он оказался занят, когда ты навестишь его?

– Ничего, я могу поболтать с Нагайной!

– Я бы не очень хотела, чтобы ты много болтала с Нагайной, дорогая.

– Ну, маааама! Она такая большая, просто огромная! – взмахнула руками Етта с бьющим через края восхищением. – Это так здорово! А мы отправимся в гимназию с порталом, мама?

– Нет, милая, поедем на машине.

– Почему? Я хочу с порталом! Так здорово: у-уххх! – и Генриетта весело захлопала в ладоши.

Чтобы отвлечь её, Гермиона презентовала стеклянную шкатулку Мэлани, и юная ведьма пришла в полный восторг от разноцветных волшебных бабочек.

– Гляди, гляди! – радовалась она. – Сколько их! Мама, они сели на твои волосы! А как же мы соберём их назад? Мы будем их ловить или ты их заколдуешь?

– Нужно просто медленно закрыть шкатулку, – ласково пояснила Гермиона.

– Здорово! Тогда давай возьмём их с собой в сад, они же не улетят, правда? Вот Рут будет бушевать – она так любит порядок, а они такие… такие… такие непорядочные!..

Прогулка по саду с «непорядочными» волшебными бабочками Мэлани продлилась до самого обеда. Потом Етта занималась с мадам Рэйджисон, и Гермионе пришлось их покинуть. Девочке, которой совсем недавно исполнилось пять лет, предстояло уже через год начать своё домашнее немагическое образование, как было заведено в мире волшебников, и сейчас она усиленно к этому готовилась.

До отбытия в школу-интернат малолетние колдуны и колдуньи занимаются с родителями или наёмными преподавателями, которые обучают их сначала читать и писать, а затем – дают основные знания по математике, географии, искусству и литературе, иностранным языкам, посвящают в основные вехи истории магглов и прочие премудрости. В аристократических семьях принято также учить детей танцам, игре на музыкальных инструментах, верховой езде и другим полезным навыкам.

Сейчас Етта, у которой пока не было других учителей, кроме гувернантки, занималась с последней чтением, счётом и письмом. Гермиона предпочитала не мешать им.

* * *

Вечером субботы в гости заглянул старый школьный приятель Люциуса Волден Макнейр, служивший палачом Комиссии по обезвреживанию опасных существ при Министерстве магии и, разумеется, состоящий в рядах Пожирателей Смерти.

Гермионе, которая спустилась к беседующим в гостиной колдунам не сразу, показалось, что своим появлением она прервала разговор, который в её присутствии не возобновляли.

– Кадмина как всегда прекрасна, – поприветствовал вошедшую Макнейр, вставая и целуя руку Гермионы.

– Привет, – улыбнулась та, опускаясь на небольшой диванчик. – Кажется, я вам помешала?

– Отнюдь, – возразил гость, пристально на неё глядя, – ты весьма кстати, мы уже заждались.

По лицу сидящего в кресле Люциуса блуждало непонятное выражение. Повисла пауза, во время которой Макнейр не отводил от леди Малфой внимательных и как будто изучающих глаз.

– Что? – не выдержала Гермиона через минуту.

– Всё хорошо, моя дорогая, – подал голос Люциус, бросая на неё странный взгляд. – Скажи, ведь ты сможешь развлечь нашего гостя? Мне нужно закончить несколько срочных писем.

– Я… да, разумеется, – удивилась Гермиона, и Люциус тут же поднялся.

– Тогда мне не о чем переживать, – с усмешкой закончил он. – Приятного вечера.

– Что это с моим мужем? – изумлённо спросила молодая ведьма у Макнейра, когда они остались вдвоём.