Остальные поврежденные «Минотавры» и одну САУ-122 пришлось оставить на поле боя. Экипажи двух танков и самоходки должны справиться с ремонтом гусениц сами, им даже из своих машин выбираться не придется. Все сделают киберы. К слову сказать, они действительно справились с ремонтом за пять минут и одним отрядом рванули вдогонку за своими. С последней машиной было куда хуже – вражеский снаряд не только перебил две левые гусеницы разом, но и разбил направляющие катки. Вдобавок оказались повреждены опоры катков. После короткого обследования сопровождавшегося весьма эмоциональными репликами был вынесен вердикт: без специалистов не обойтись.

Зинин скрепя сердце согласился с решением Хидэки Оямы, оставить с танкистами ремонтное подразделение. Тягачей на операцию и так выделили мало, а универсальных ремонтно-эвакуационных машин «Аарон» всего две штуки дали на целый танковый батальон. Там впереди, у цели операции, а особенно при отходе они ой как пригодятся. Но и танк бросать нельзя. Экипаж с ремонтом несколько часов провозится. Передовое охранение и разведчики тем временем ушли далеко вперед. Времени на растягивание удовольствия нет.

Получивший втык от полковника майор Ояма обрушил громы и молнии на командиров черного батальона. Еще через полминуты подключившись к оперативной линии связи можно было услышать, как подполковник Бинго распекает своих ротных и взводных, а те дальше по инстанции воспитывают бойцов.

Слушая краем уха дикие матюки, Ростислав Зинин ухмылялся: как все это знакомо! В армии без таких вещей просто не обойтись. Страх перед врагом или техникой можно вылечить либо с помощью психотерапии, либо страхом перед фельдфебелем или офицером. Второй путь гораздо дешевле, практичнее и быстрее. Да это и есть древнейший метод психотерапии. Дешево и сердито.

Следующие десять километров группа прошла без задержек. Шли даже с некоторым опережением графика, что радовало. На фланге было появилась коатлианская часть, но после короткого огневого контакта с заслоном быстро ретировалась. Видимо получив информацию о прорыве, вражеский генерал решил не губить свои войска в разрозненных атаках, а сконцентрировать ударный кулак, подтянуть резервы, перекрыть направление продвижения людей надежными заслонами и одним коротким массированным ударом решить возникшую проблему.

Пока майор Ояма вел свою группу в чистый прорыв, Зинину пришел срочный вызов из штаба бригады. Из короткого сообщения можно было понять, что возникли проблемы на западном участке. Пришлось вплотную включиться в работу, принять участие в коротком, но интенсивном мозговом штурме совместно со штабом, командирами полков «Протуберанца» и приданных бригаде диких дивизий. Привычная штабная работа по переброске резервов и формированию ударных кулаков, призванных рубить вражеские клинья, если арабская дивизия не удержит фронт.

Проблема назревала серьезная. В то, что все обойдется, верилось с трудом. Потери 324-й дивизии с начала операции просто устрашающие. Впрочем, и затыкать прорыв тоже было особо нечем. Один уполовиненный танковый батальон, полтора дивизиона самоходной артиллерии и два сборных бронепехотных батальона вот и все, чем располагал штаб. Батальоны, правда, гордо именовались полками, но реально успели ужаться до 400-500 бойцов.

Одно хорошо: боеприпасов было с лихвой, и даже немного больше. Генерал-майор Буркалов при подготовке броска «Протуберанца» оказался достаточно предусмотрителен и, не смотря на стенания и жалобы тыловиков, выгрузил на планету лишний транспорт со снарядами и ракетами. Этим и спасались. Да еще ремонтники молодцы – никто не знает как, но подбитую технику возвращали в строй почти мгновенно, с опережением любых нормативов. «Жаль, людей нельзя, как танки оживлять» - тяжеловесно пошутил комбриг по этому поводу. Его прекрасно поняли, потери группировки «Протуберанец» оказались дикими.

По завершении совещания Буркалов переключился на прямой закрытый канал связи:

- Как думаешь, полковник, еще двое суток продержимся? – поинтересовался комбриг в привычной для него манере.

- А Ящер его знает – заявил Зинин. Лицо генерала на экране явственно несло отпечаток озабоченности, задумчивым было. Это означало, что ожидается серьезный разговор по душам. Хотя могло быть и так, что Буркалов просто проверяет каково настроение офицера, не склонен ли он к панике. Трудно сходу решить. Ростислав пока не знал, что можно ожидать от комбрига, слишком мало они вместе проработали.

- Получил спейс-грамму от Кромлева, информация сам знаешь секретная, флот подойдет к планете только через 50 часов.

- Можем не выдержать. Многое от гномов зависит.

- Я знаю – буркнул генерал. – Придется продержаться. Кромлев говорит, что не может раньше времени приступить к эвакуации.

- Если у меня батальон вырвется из котла – имелась в виду операция по выводу «Гуслова» на огневую позицию – можем устоять. Если половина группы ляжет, следующий удар коатлианцев сдерживать будет нечем. Но ребята должны вырваться – Зинин старался говорить бодрым, уверенным голосом. Получалось плохо. Генерал это прекрасно чувствовал, он сам лучше Ростислава знал, что больше суток «Протуберанцу» не выдержать. Естественно, если чуда не будет. В чудеса же генерал-майор Буркалов не верил еще с тех самых времен, как будучи молодым старлеем получил под свое командование роту бронепехоты.

- Ты как и Кромлев с Руссколани. Может, встречались раньше? – произнесено это было как бы между делом, во всяком случае, Буркалов так думал. В действительности он хватался за последнюю соломинку, прекрасно понимая: вся планетарная группировка «Протуберанец» для Объединенного Командования не более чем разменная монета.

- Нет, Кромлева точно не знаю. Слышал много хорошего, а лично познакомиться не повезло.

- В персоналиях генштаба он числится как лучший флотоводец нашего времени – грустно молвил Антон Сергеевич. – Как думаешь, для него флагманская рубка главкома объединенных флотов многое значит?

- Ты думаешь?

- Я уже и не знаю, что думать и на что надеяться – признался комбриг – полномочия у него в этом секторе огромные, но и спрос велик.

- Надеешься, Ратибор Святославович пойдет на нарушение приказа и риск ради наших жизней? – с сарказмом в голосе поинтересовался Зинин, на душе у него было муторно. Он прекрасно понимал, что имеет в виду генерал. Коатлианцев на планете оказалось больше чем рассчитывали штабные лбы. И все нормальные линейные, хорошо подготовленные и оснащенные части. Это не тупые атаки в лоб необученных ополченцев, на которые надеялись. Атакуют кадровые части.

- У меня осталось 5 ядерных снарядов. В случае чего…. Нет, прямо сейчас отдам приказ разбивать реакторы танков, если нет возможности эвакуировать. На это и надеюсь.

- Это уже было. Знатная завеса получилась – глухо выдавил из себя Ростислав. Ему было хреново. Медленно набрать полную грудь воздуха, пауза пока голова не начнет кружиться, выдох. Вдох, пауза, выдох, опять пауза. И так пока кулаки не разжались, а сведенное судорогой лицо не приобрело более-менее человеческое выражение.

- Потом на транспорте позволю мне морду набить – невесело пошутил комбриг, видя как его слова подействовали на полковника Зинина – а сейчас я за малейший шанс цепляюсь.

- Проехали, командир. Сам знаю, так надо – глухо пробормотал Ростислав. Неожиданно у него в голове блеснула догадка. Появился маленький, почти ничтожный шанс прожить немного дольше. – Мне нужен спейс-передатчик и закрытый канал связи. Есть один человек, он может помочь.

- Тогда высылаю катер, в моем бункере поговоришь. Обеспечу связь не только с Кромлевым, но его флагманами эскадр.

- Это мне и нужно. Рейдерская эскадра Славомира Прилукова, контакт с рубкой «Огнича». Сможешь обеспечить?

До аэродрома Алексею пришлось добираться на перекладных. Так уж повезло. Чудом спасенному маневренной группой пилоту пришлось сначала три часа отдыхать на площадке краулера. Удовольствие для человека в летном гермокостюме весьма сомнительное. В который раз за этот день Чеканов пожалел, что пилотам десантно-транспортной авиации не положен нормальный пехотный бронескафандр. Вдобавок после боя командовавший группой лейтенант после недолгих раздумий заявил, что сможет отправить пилота в тыл только из района сосредоточения батальона. Оказии с транспортом не предвидится.