Чувствую, легким наша битва точно не будет. Пока огребаю только я.

К утру я все-таки решился подремать, несмотря на промозглый пустынный холод, несмотря на бегающее по скале насекомое. Лег вдали от скалы, чтобы слышать шуршание песка, если скорпион или кто-нибудь иной решит мной покушать, выставил на максимум чувствительность заклинания и отозвал питание виртуальной комнаты с куклой: своя безопасность мне дороже.

Спал я крепко. Хотя холодный песок был в разы менее удобным, чем кровать, удобства меня особо не волновали: главное — проснулся я с рассветом и самостоятельно, а не от визга заклинания и ощущения, что мою ногу жрут. Монстров поблизости не обнаружилось, что меня порадовало. Зато я видел хвост снующего по площадке скорпиона. Скорость твари увеличилась, и мне стало грустно от того, что предстоит провести двенадцать часов наедине с гораздо более опасным насекомым.

Обратно идти не вариант — я сюда добирался не для того, чтобы уйти после первых трудностей. Скорпиона убивать тоже не вариант — я вчера попробовал, но ничего не добился. Поэтому самым верным решением будет поверхностная медитация на середине скалы. Раз уж даже там уровень бао сильно выше, чем в окружающей части пустыни, то какой-то прирост к аспекту энергия должна дать. К тому же, если не выпускать монстра из поля зрения, медитировать можно не опасаясь внезапного нападения.

А еще можно выяснить, насколько возрастает мощь заклинаний от медитации неподалеку от источника. Поэтому я сделал то, что по идее нужно было сделать сразу после изучения воздушного удара — задал аналитическому заклинанию задачу оценить мощность изученной способности.

Оказалось, воздушный удар бьет с кинетической энергией, равной ста семидесяти шести, что бы эти цифры не значили. К сожалению, энергия бьет не в площадь, равную квадратному сантиметру — мне еще при покупке сообщили, что заклинание работает как толчок, а я уже выяснил, что удар рассредоточен по площади, равной примерно двадцати сантиметрам в диаметре. Достаточно, чтобы поломать кости и позвоночник обычному человеку, но против скорпиона уже роли не играет. Разве только удачно попасть в лапу, если бы хитрая тварь не заслоняла их клешнями.

Чтобы медитировать в двадцати метрах от монстра, способного справиться с несколькими адептами вроде меня разом, нужны или крепкие нервы, или слегка поехавшая крыша. Печально, но в крепости своих нервов я не уверен, как и в психической устойчивости — о своей паранойе я знал и сам, а о раздвоении личности и галлюцинациях сообщало заклинание Апелиуса. Но я смог без особого дискомфорта поднялся до середины подъёма, где плотность бао равнялась двумстам с лишним единицам и начал медитировать, вполглаза наблюдая за копошащимся на площадке скорпом. Щит я призвал, но не для защиты, а для развития заклинания. Очищение исправно фильтровало воздух. Я накапливал полный заряд искры и тратил половину, выпуская в небо россыпь воздушных ударов, затем опять накапливал бао, круг за кругом, тысячи раз. Пообедал сушеным мясом и фруктами. Пару раз сбегал от ускорившегося скорпиона: монстр резво бегал по скале, но в отличие от нормальных скорпионов, обладал весом в несколько тонн, и догнать меня не мог: в песке тонкие лапы гиганта увязали.

Днём удар хвоста твари стал воистину молниеносным: мне довелось увидеть битву скорпа с тройкой летающих существ, похожих на летучих мышей, только раз в десять больше и в сотню раз отвратительнее.

Страхолюдины появились из-за моей спины. Сперва прозвучала тревожная трель заклинания, а потом я обернулся и увидел в небе трёх непонятных тварей с мордами, похожими на медвежьи. И только затем услышал тихие хлопки кожистых крыльев.

Я быстро спустился со скалы и побежал к расщелине, чтобы иметь возможность спрятаться от атак с воздуха. Мне не хотелось биться на открытом пространстве разом с тремя тварями. А еще меня изрядно напряг факт, что я не видел таких тварей в бестиарии и не знал, на что они способны.

Самая большая тварь сходу попыталась приземлиться мне на голову. Сперва хлопки крыльев послышались чаще, а потом стихли — монстр спикировал на меня. В момент перед ударом я прыгнул в сторону, развернулся и прикрылся щитом. Монстр же пролетел мимо и грузно приземлился на песок. Другие твари выбрали своей целью скорпа и летали над скалой.

От летающего монстра нереально воняло. Едкий, жгучий ноздри смрад был настолько сильным, что мог считаться локальной угрозой. Я выплеснул бао в воздух и вызвал лёгкий ветер, дующий в сторону твари, чтобы не чувствовать все оттенки запаха, и только потом выдал в неё серию "воздушных ударов".

Не знаю, как хрупкие кости крыльев не ломались, удерживая в небе такую массивную тушу, но то, что не смогли законы природы, сделал я. Монстра переломало с первого же заклинания: воздушный удар попал в широкую грудь и вмял её внутрь. На мгновение показались белые осколки рёбер, мясо, розовые клочья легких, а потом всю анатомию скрыла хлынувшая кровь. Добить монстра следующими заклинаниями было милосердием.

Другие крылатые монстры не спешили на помощь товарищу: они были заняты атакой на скорпиона. Монстры с двух сторон одновременно спикировали на застывшего скорпа и одновременно же отхватили: одного скорп мгновенно поймал клешней, а второго насадил на хитин хвоста. Атаки членистоногого были быстрыми настолько, что я их даже не заметил: вот крыланы пикируют на скорпа, а вот — уже убиты.

А затем скорп начал жрать монстров. Этого я не видел, но треск разрываемых мышц и сочный хруст ломаемых костей доносились и до подножья горы.

Я почистил сапоги от невесть как попавшей туда крови летающей мерзости и взобрался на скалу, чуть выше прежнего места. Шкала бао показала прирост на два десятых пункта — мелочь, но приятно. Скорп не обращал на меня внимания — монстра занимала жрачка.

Ближе к вечеру, когда я отвлекся от медитации и спустился на ужин, произошла битва с противником куда неприятнее. Когда я дожевывал пластину сушеного мяса, из-за скалы выкатился клубок щупалец.

— Ты что еще за мерзость… — пробормотал я и призвал щит на предплечье здоровой руки. Я хотел атаковать первым, но оказалось, что секунда на раздумья — это слишком долго. Клубок щупалец прыгнул, за один прыжок преодолел метров десять и растекся по щиту, шаря тентаклями по прозрачной поверхности, нащупывая края преграды и хватаясь за них. Весил монстр не меньше семидесяти кило — я с натугой приподнял щит, разогнался и сплющил непонятную хрень о скалу. Монстру, впрочем, видимых ранений это не нанесло, и щит он держал по-прежнему крепко.

Тогда я засунул за край щита ладонь… и сразу ее отдернул — на месте, где была конечность, промелькнуло щупальце с шипом на конце. Черт…

Я сунул за щит клинок и несколько раз уколол существо куда-то в центр. Щупальца обвились вокруг меча, пытаясь вырвать у меня оружие, но меч был заточен на совесть: синяя кровь потекла по клинку, а после резкого рывка отрезанные щупальца и вовсе упали на песок. Я дважды повторил атаку, а потом монстр прильнул к скале оставшимися щупальцами и полез вверх, цепляясь за трещины. Удержать его я не смог. Да и не хотел — я отошел от скалы и расстрелял мерзость воздушными ударами.

— И это — слабейший монстр, который не выходит за энергетически насыщенную границу, идущую по пустыне! — пробормотал я, — Какие тогда в центре, куда адепты группами за ядрами ходят?..

Больше нападений не было. Медитация следовала за медитацией. На третий день я доел запасы мяса и перешел на фрукты. В мешках мертвых приятелей я покопался еще раньше и съел все съестное, что нашел.

За это время безостановочная медитация дала плоды. Сила воздушного удара увеличилась на две трети — до двухсот пятидесяти, и я надеялся, что щит с очищением выросли ровно на столько же. Я в очередной раз порадовался, что заклинание Апелиуса позволяет воспринимать мир в цифрах: путь, который прошел мой источник, я видел четко: вместимость бао увеличилась с трехсот сорока единиц до четырехсот десяти, так же выросла скорость поглощения бао. Благодаря выраженному в числах результату мне не приходилось определять рост силы "на глазок", поэтому я четко знал, что мои способности растут и я все делаю правильно. Желания махнуть рукой на все и уйти в школу не была, наоборот — я бы остался здесь до получения следующего ранга. Пару раз в глубине пустыни проходила буря, но эту часть пустыни почти не задевало — ветер поднимался, но не такой сильный, чтобы укрощать его.