За дверью оказалось помещение, где и стояла стела — неудивительно, площади домика хватило лишь на тамбур, комнатушку сторожа и эту небольшую комнату. Четыре шага — и я касаюсь браслетом каменной поверхности. Загораются четыре руны, и я выбираю ловкость. Браслет на всякий случай надел на левую руку — правая и так достаточно покалечена.

Тело пронзило судорогой. Бао — холодная, тяжелая, будто расплавленный свинец текла от левой ладони до локтя, потом, все замедляясь, влилась в плечо, едва-едва дотянулась до груди… И вдруг, подталкиваемая разгоняющейся искрой, будто масло поршнями, потекла быстрее по всем энергоканалам до мышц, в которые впитывалась. Поток возобновился, двигаясь все шустрее.

Пот градом катился с лица, но мне было холодно. Рука немела, мышцы жгло иной болью, вдобавок к существующей, а энергия из стелы все шла и шла. Более того — с ужасом присмотревшись к количеству оставшейся бао, я понял, что вместил в себя едва ли одну пятую от собранного. Значит, придется стоять и терпеть в четыре раза дольше, чем уже преодолено…

На этот раз поглощение прошло без галлюцинаций, но с физической слабостью. Когда стела отпустила браслет, я едва мог устоять на ногах, но все же присел, чтобы не завалиться и не привлечь внимание шумом. Я сидел, отдыхал, копил силы, но те не копились. И я не был уверен, что смогу подняться — мышцы онемели, и я сейчас не ощущал ничего, кроме боли и жжения, проходящего как по энергоканалам, так и по мышцам.

Давай, Нильям, поднимайся. Если сейчас сюда заглянет мальчишка-сторож, он наверняка вызовет лекаря. И поверь, ты не хочешь, чтобы тебя лечили здесь: твоя Утренняя звезда с этой школой, конечно, не воюет, но осадочек у практиков наверняка остался. Ты же смотрел голограммы с ужасами, где сумасшедший борец за чистую планету хочет убить людей, и начинает со своих знакомых по смене фабричных рабочих, и видел, как разделывали на части людей, не давая им умирать. Вряд ли у целой школы здешних практиков фантазии меньше, чем у сценаристов твоего мира, работающих на содомитов за мелкий прайс.

Вопреки ожиданиям, я легко поднялся на ноги. Походка только подвела. Бывало, я засиживался в неудобной позе, и абсолютно переставал чувствовать онемевшую ногу. Идти на "деревянной ноге" было сложно, будто опираешься на костыль. Такое быстро проходило — секунд за десять-двадцать. Но сейчас деревянными мне казались обе ноги, туловище и руки, и ощущение оставалось, сколько я не стоял, неуклюже пытаясь размяться. Я двигался, будто марионетка в руках неумелого кукловода, и почти не ощущал свое тело.

Я проковылял через тамбур, кивнул настороженно наблюдающему за мной пацану, а когда вышел за дверь — телепортировался прочь.

К третьей стеле я не пошел. Пусть усиление ловкости и прибавило мне три целых и две десятых единицы — огромный прирост, мне столько баллов даже усиление магом-целителем не приносило — но лучше уж я дойду до школы Змеи, приду в себя и повторю вояж. Как раз по пути проверю, где можно разместить ядра — ретрансляторы, чтобы и земли Змей облагородить стелой. Только слегка переработать их артефакт, чтобы иметь возможность впитывать энергию порционно — если школа окажется такой развитой, как мне говорили, стелу быстро возьмут в оборот. И накопителей я в нее тогда добавлю, чтобы они за сутки все не заполняли.

А еще мне в голову пришла мысль, что изобретание всевозможных способов шагнуть на следующую ступень — от лукавого, нужно просто развивать свои характеристики и навыки, и ранг придет сам. А не придет — значит, я смогу гнуть магов и второго, и третьего ранга на первом, что тоже неплохо.

До города, рядом с которым находилась школа Змеи, я добрался к утру. Просто в очередной раз телепортировался по дороге, и замер, удивлённый зрелищем.

Город впечатлял даже издали: огороженный белоснежными каменными стенами, выполняющими скорее декоративную роль, громадный. Из-за высоких десятиметровых стен я не видел низких домиков, зато видел редкие здания: тонкие и высоченные башни, иглами устремляющиеся в брюхо неба, большие и массивные здания этажей в пятьдесят. Школу я не видел: видимо, она находится с противоположной стороны города.

По дороге в город шли повозки, гружёные овсом, брёвнами, выделанными шкурами. Огороженный стенами человейник поглощал ресурсы, будто обжора сласти.

Я подождал, пока очередная телега, управляемая сухоньким старичком, поравняется со мной, и громко спросил, привлекая внимание:

— Доброго утра, уважаемый! Как называется этот чудесный город?

Старичок зорко осмотрел меня, уделив внимание и висящему на поясе пузатому мешочку, мечу и артефакторным жезлам.

До полноценного образа мага мне не хватало лишь посоха и шляпы. Увы, вернуться в пустыню за железным посохом я не рискнул — как потерял его во время побега от Убивающей-в-песках, так и забыл. Да и перерос я уже это оружие. Будет время и лишнее ядро души — передам весточку Тифону в школу Утренней звезды, а там уже можно приобрести какой-нибудь всерассекающий меч, всепробивающий шест, или что-нибудь иное, сверхмощное. Или даже присмотреть себе что-нибудь на здешнем рынке. Спрос рождает предложение, а спрос на всякие артефакты у столь развитой школы, как мне ее описывали, должен быть высоким. Может и лежит на одном из здешних прилавков невероятно дорогое и убийственно мощное оружие, дожидаясь умелого человека, который сможет оценить его по достоинству и использовать на максимум. Меня.

— Катлас, — гаркнул старик, и натянул поводья, заставляя конягу остановиться. — Запрыгивай, мил человек, назад, если не боишься испачкать одёжку. Подвезу. Вдвоём всяко веселее.

На телеге лежали ошкуренные брёвна, навалившись на ветхие стенки. Я с благодарностью принял предложение и уселся на одно из брёвен, не боясь запачкать плащ смолой и трухой, что местами оставалась на дереве. Конечно, можно было пройтись до города телепортациями, но мне не хотелось торопиться. Да и расспросить местного может быть полезно, к тому же соскучился я по общению.

— Я Свыдко, — неожиданно протянул мне ладонь старик. Я поколебался не больше секунды, но всё же пожал ее — аккуратно, чтобы не раздавить старческую руку. — А тебя как звать?

— Нильям.

— Путешествуешь, Нильям?

— Да. Брожу туда-сюда, смотрю на мир. Чем город живёт, дедушка?

— Разным: работой, торговлей, штуками всякими магическими. Если решишь подзаработать, здешним магам нужны лишние руки на подхвате. Если решишь чего купить — иди в центр города, там рынок огромный, найдёшь всё, что ищешь, и даже больше. Я раньше у Сартуфа жил, если знаешь такой городок южнее отсюда. Как сюда приехал, ахнул! Стены вокруг города всегда светлые, на улице нет конского навоза, канавы аккуратные, забраны камнем и почти не воняют. Быстренько перевёз сюда свою семью, сперва жили в деревеньке поблизости — в городе жильё стоит огромные деньги, а потом постепенно эти деньги накопили, — здесь старик осёкся, понял, что со случайным попутчиком откровенничать по поводу денег не стоит. — В общем, господа маги умеют делать вещи!

Я смотрел, как город медленно приближается, и понимал, о чем говорит старик. Огромные ворота были распахнуты. Возле створок был небольшой затор из четырёх повозок. Пока один стражник общался с возницами, два других внимательно проверяли четыре телеги: заглядывали под днище, аккуратно приподнимали рогожу, разглядывая ввозимый товар. Однако я смотрел не на них.

Я разглядывал, как в проёме ворот вырастает город. Смотрел на аккуратные домишки слева и справа от широкой мощёной дороги, силился разглядеть сверкающие на солнце далёкие вывески.

Старик не умолкал, расписывая величие города, причём хвалил не натужно — от души. Рассказал, где можно поесть сытно и вкусно, где можно прикупить одёжку. А вот когда доехали до ворот, дедушка закруглился и посоветовал:

— Ты дальше своим ходом иди, если не хочешь стоять тут со мной. На путников, особенно магов, стражи внимания не обращают. А вот меня ещё полчаса промурыжат: вопросы всякие задавать станут, пошлину на ввоз товара стрясут. Иди, сынок.