Трижды проверив руны, Ниаз активировала печать, разом сжигая весь порошок. Секунда, другая… Каждая руна засветилась мягким светом, знаменуя, что печать заработала. Значит теперь для парней и девушек Ниаз, стоящая в центре печати, казалась самым притягательным объектом в мире.

По крайней мере, так казалось Ниаз, пока стук дверь не прервал девушку.

С неохотой адепт вышла за пределы круга и открыла дверь. В коридоре стоял куратор.

— Ниаз, добрый вечер, — поприветствовал ее мужичок, оттесняя плечом. — На школьном амулете слежения произошла сработка, и я вынужден проверить это место… Ага.

Мужчина заметил печать и кивнул сам себе.

— Девочка, тебе не стоит касаться этой части магии. Поверь, мало того, что за нее штрафуют, так еще и привилегий могут лишить. Будь умнее, будь осторожнее. И не занимайся приворотами. Это запрещено школьными правилами.

— Но нигде ведь не написано! — тихо возмутилась девушка.

— Верно, не написано. Потому что озвученный запрет рекламирует, делает привлекательным запрещенное. Добавить этот пункт в школьные правила — это навести на определенные мысли сотни адептов и тысячи неофитов. Поэтому, давай, завязывай с нетрадиционными практиками. Займись чем-нибудь полезным. Вырасти фцорекс, или хотя бы бутоны ваджрида. Школы нужны твои таланты! Школы нужны твои великолепные растения! Твои попытки нарушить неписанные правила ритуалами школе не нужны.

Лилин оклемалась за сутки.

Девушка оказалась адептом-теневиком. Практики этой специализации эффективно сражаются ночью, но чудовищно слабы днем. Какого черта она с товарищами не вышли на закате, я уже не спрашивал: и так понял, что с планированием у бывшей троицы покорителей пустыни не все было гладко.

Едва очнувшись, Лилин растопила снег и как могла, очистила одежду от крови. Потом — спросила, чей это домик из камня, задала парочку вопросов о других маловажных вещах и уподобилась жужжащему над ухом комару.

Пацаны ночевать не приходили. Грег упоминал, что они хотят уйти на дневной переход вдоль границы пустыни от скалы, куда если практики и захаживали, то очень редко. Но перед походом парни не говорили, куда именно направляются. Не знаю, отправились ли они в дальний поход сейчас, или лежат в часе ходьбы от скалы, растерзанные каким-нибудь монстром, что оказался им не по зубам, и их кости заметает поземкой. Да и нет смысла гадать, думаю. Вернутся — замечательно. Нет — Лилин будет таскать монеты и вещи в обмен на выращенные травы. Я не заботливая бабушка, чтобы беспокоиться, когда внучата-адепты не приходят вовремя.

Пока я разгребал снег, втыкал в мерзлую землю семена хладолюбивых растений и выстраивал защитные печати, девчонка бродила рядом и пыталась убить скуку разговором со мной. Я отвечал неохотно, потому говорила в основном Лилин.

— А вот у нас ходят слухи о том, что в подвалах водятся кадавры, и ночью могут выходить наружи, потому по ночам по коридорам лучше не гулять. Это правда, да?

— Не знаю. Я дважды слышал о кадаврах, но там практики обращались прямо в коридорах, и на время суток им было плевать.

— Понятно. А что думаешь насчёт вот этой истории?..

Так тек час за часом. Я высаживал в промерзшую землю растения, а девчонка травила байки, спрашивала о правдивости историй и даже смогла меня удивить некоторыми из них. Оказывается, и обо мне по школе ходят слухи. Выслушивая рассказы о себе я чувствовал себя неуютно: будто притаившийся в своём уютном запыленном углу паук, на которого кто-то направил луч гигантского прожектора. Оказалось, про скалу и барьер вокруг нее давно известно всей школе, и слухи обо мне разнятся: большинство считает, что я обнаглел, но есть и меньшинство, которое восхищается мною. И меня наличие вторых удивляет.

— Ты серьёзно?! — воскликнула девушка, когда я поделился с ней своими мыслями. — Да ты едва ли не самый быстрорастущий в рангах практик! За пол года шагнуть от неофита до третьерангового адепта — это… это… да я даже выразить не могу, как это великолепно!

— Я на ранге неофита сидел больше двух месяцев, — напомнил я девушке.

— Да всем плевать! Те, кто из неофитов быстро стали адептами первого ранга, замедлились потом. Там же разные способы развития — чтобы стать адептом первого ранга, нужно иметь крепкую энергетическую основу, а для адепта важно…

— Тренировать аспект, да.

Я улыбнулся. Способность поглощать бао в невероятных объемах оказалась очень полезной. Да и приятно осознавать, что меня считают чуть ли не гением.

Но лучше бы обо мне вовсе не знали. Я бы не отказался даром отдать кому-нибудь свою известность.

— … так он вообще тебя едва ли не за сверхчеловека считает! — сказала Лилин, когда я вынырнул из размышлений.

— Так! — оборвал я девушку. — А вот об этом расскажи ещё раз, но с самого начала и с деталями.

— О Равуле?

— Точно, — сказал я и вспомнил паренька, которому передал ключ при выселении из Утренней звезды. Равул Кински. Только причем здесь он?

— Ну, обычный адепт. Разве что развивается быстро и живёт в комнате, которая, говорят, принадлежала тебе. Продаёт защитные схемы и боготворит тебя. Говорит, что ты едва ли не самый способный человек за последнее столетие. Не знаю, правда ли это, но видя, что ты здесь построил, склонна согласиться. Но долго ли ты способен брать вершину за вершиной?

— О, поверь, я не разочарую ни Равула, ни тебя, — хмыкнул я, прикидывая, как может перевернуть мир создание системы. Надо будет ещё придумать какой-нибудь чит себе. Права администратора у меня будут точно, как и полное понимание, как работает система, но с читом развитие пойдёт веселее… У меня есть мысли по этому поводу, но пока зыбкие, нечёткие. Одно ясно — я замахнулся на нечто такое, что потребует кучу ресурсов. Тех же накопителей нужно будет накупить сотни: для артефактов, для каменных стел. Ну хорошо, стелу можно пока создать одну, но в артефакты один накопитель не поставишь: лучше сделать систему сортировки энергии, чтобы поглощаемая после смерти монстров, адептов и неофитов бао не смешивалась между собой. Не думаю, что если все смешается, то детонирует, но рисковать не буду.

Да: ещё и накопитель с бао друида нужен, и ранг мага лучше взять до создания артефактов, чтобы меня не скрутил в бараний рог какой-нибудь залетный маг, который захочет узнать секрет быстрого развития.

— Расскажи тогда вот о чем. Я слышал, у вас есть неофит, который может отыскать потерянную вещь или человека?

— Не знаю о таком, — пожала плечами Лилин. Жаль, что девчонка — не Адар, который держит руку на пульсе и может рассказать обо всем происходящем в школе, а если дать ему время и монеты, даже предоставит всякие сводки и документы.

— Ладно. Что еще у вас интересного происходит?

— Ну… Лицеус Синебород вернулся, — я едва удержался от глупого вопроса "а он что, исчезал?". — Говорят, директор собирает две группы для похода к вражеским школам, чтобы забрать артефакты и книги из библиотек. Пока Лицеус зачищает школы от высокоранговых практиков и согласовывает контрибуцию с выжившими.

— А ты входишь в группу? — спросил я. В голове закрутились варианты использования Лилин во вражеских библиотеках, но девчонка меня остудила:

— Нет. Туда в основном маги первого ранга входят и некоторые третьеранговые адепты. Равул, кстати, тоже первого ранга, так что и он в список не попадает, увы. Но я не против тебе помочь в чем-нибудь другом.

— В чем? — внимательно посмотрел я на девчонку, подспудно ожидая предложения делать с ней все, что угодно, но нет — девушка предлагала иное.

— Не знаю. В чем тебе нужна помощь? Могу помочь с печатями, хотя я не сильна с Каэльскими рунами, могу в охоте на монстров пригодиться. Ты щедрый, так что думаю, с тобой будет приятно работать.

— Щедрый? — широко улыбнулся я. Такого в свой адрес я не ожидал.

— Ну… да. Равулу вручил ключ от комнаты, которая больше на крепость похожа, в школьные торговые ряды продаешь выращенные растения, хотя мог бы напрямую зельеварам по завышенной цене сбывать. Меня вот вылечил, и условия своей помощи не озвучил.