Я взял в руки клинок и принялся ждать, всматриваясь в бездну под ногами. Несмотря на каменную стену, находящуюся на расстоянии вытянутой руки, мелко здесь не было. Дна я не видел ни разу, сколько не приходил сюда: вода темнеет с каждым десятком метров, превращаясь в черную. И это днем, сейчас же здесь обычным зрением ничего не увидишь…

Снизу, из мешанины тёмных цветов, поднялась огромная тень цвета расплавленного металла. И я кувыркнулся из лодки в воду — рисковать долбленым суденышком не хотелось. Нырнул. Ледяная вода обожгла тело, и я подавил инстинктивные попытки глотнуть воздух.

Я смог рассмотреть чудовище при свете дня, и знаю, что все его характеристики в два раза выше моих. Все, кроме ловкости. Передо мной просто огромная неповоротливая хреновина, которую нужно убить. Просто забросить в пасть бомбу, а потом — вытащить из туши ядро, или камень, если я неправильно рассчитал, и до ядра он не дотягивает.

Монстр выглядел как обычный вьюн, которых Нильям с приятелями десятками таскал из реки. Разве что увеличенный в несколько тысяч раз, и безмерно уродливый. Хорошо, что я не вижу под собой эту гадость.

Монстр плыл ко мне, разгоняясь всё сильнее и сильнее. Краски на передней части пятна зашевелились: так происходило, когда монстр распахивал пасть. Я стремительно отплыл: даже с мечом в руке я умудрялся двигаться в разы ловчее этой туши. Монстр попытался вильнуть, но достать меня не смог: промахнулся на пару метров. Хорошо… Дам ему ещё одну попытку меня схватить.

Мне приходилось постоянно грести и руками и ногами, чтобы просто оставаться на месте: меч тянул меня на дно.

А ещё из неучтенного оказались две мелкие тварюшки размером с человека, плавающие метрах в сорока от нас. Судя по картинке, показываемой энергетическим зрением, твари обладали щупальцами. Но пока мелкие монстрики не вмешивались, я не думал о них.

Во второй раз монстр пытался изо всех сил, и изогнулся куда быстрее, но щелкнул пастью впустую. Я же — вцепился свободной рукой в растущий из его спины шип, и полез поближе к пасти.

Монстр мотал головой, замедлялся и ускорялся, шевелил многочисленными плавниками, но скинуть меня не мог.

А я не мог справиться с завязками мешочка. Пасть — вон, руку протяни! А бомбочки не достать — завязки разбухли от воды. Будь у меня две руки свободны, я бы развязал или разорвал мешочек, но меч я выпускать точно не хочу: меч — та каноничная защита, которая ограждала людей от монстров еще до изобретения первых заклинаний. А мой — вообще чудо: зачарован на остроту и сделан под мою руку. Точнее, не под мою, но из множественных трофеев, попадавшихся мне, я выбрал самый удобный.

Плюнув на желаемые две попытки, я сорвал мешочек с пояса, дотянулся до пасти и закинул бомбы туда. И сразу же оттолкнулся от скользкой спины, отплывая подальше.

Бомбы взорвались: я почувствовал, как на секунду будто бы повысилось давление, а потом меня качнуло волной. Но монстр еще жил, и очень хотел меня убить.

Я уклонился от очередной атаки, вновь ухватился за выпирающий шип — на этот раз слегка промахнулся и разодрал ладонь — и полез к морде. Монстр снова попытался сбросить меня, но не преуспел. Я же — вслепую трижды ударил, пытаясь вонзить острие меча в глазницу, но попал в цель лишь на третьем ударе.

Кровь хлынула из монстра, будто находилась в его теле под огромным давлением. Я не видел этого, но по пальцам стегнуло горячим, а затем и лицо окатило волной жара. А потом тепло на несколько мгновений обволокло все тело.

Меч вошёл неожиданно глубоко, да ещё и бьющиеся в судорогах мышцы твари сжали его, как тисками. Ну уж нет, без клинка я отсюда не уйду. Не говоря уже о том, что чём-то эту тушу нужно будет разрезать…

Упёрся ногами, выдернуть не вышло. Я смог вытащит меч, лишь когда судороги прекратились, и монстр обмяк.

Теперь наверх. Нужно отдышаться, и можно будет нырять, потрошить тварюгу.

Я мощно загребая руками, устремился вверх. И когда до поверхности оставалось проплыть с метр, и воздух был на расстоянии руки, гибкое щупальце мелкой твари обвилось вокруг моей лодыжки. Я даже не сразу понял, почему меня рвануло вниз: задубевшая кожа не ощущала прикосновений.

Чтобы избавиться от щупальца, потребовалось всего разок взмахнуть клинком. С моим показателем силы и ловкости я не только в воде, но и в густой патоке способен отрубить вцепившиеся в меня хваталки. Тварь, лишившись тентакля, проворно юркнула прочь.

На этот раз я всплыл без всяких проблем. Пока отдыхал, глубоко дыша, посматривал во все стороны, особенно вниз. Кто знает, на каком расстоянии местные твари чуют кровь, и какую скорость развивают, спеша попробовать на зубок израненную добычу.

Пока дышал, насыщая кровь кислородом на следующий десяток минут, сплавал до лодки и взял оттуда моток веревки с крюком. Я не хочу раз за разом нырять на самое дно: не для того убивал монстра, чтобы меня потом стайка какой-нибудь мелочи схарчила. Зацеплю и потихоньку вытяну тушу к берегу.

Не буду детально описывать, как цеплял крюк за глазницу, выныривал и подтягивал тушу монстра все ближе и ближе к берегу, цепляясь за камень утеса, а потом уже — стоя по колено в воде, тащил чудовище из последних сил. Веревку я привязал к уродливым узловатым корням ели, когда больше не смог протащить тушу ни на шаг. А потом, стоя на монстре, с трудом разрезал зачарованным на остроту мечом грудину и рубил кости. Зато наградой стало ядро.

Найди я два, было бы вообще отлично, но и так прекрасно. Теперь нужно найти источник с бао воздуха и напитать его энергией стихии. Интересно, насколько напитанное ядро сильнее камня? Наверное, хорошо, что камень тогда рассыпался в пыль: будь он цел, я бы вряд ли стал тратить ядро на этот эксперимент.

Или не тратить, а использовать его, как хранилище бао жизни? Хотя, наверное попытаюсь создать стелу для переработки энергии, остающейся после смерти монстров и практиков.

Хорошо, когда есть планы, куда потратить очередное сокровище. Это стимулирует их добывать.

Лодка с тихим шорохом вошла в прибрежную гальку. Я выскочил… хотя какое "выскочил" — вывалился из судёнышка. Тело просило отдыха, и пожалуй, я готов пойти ему навстречу.

Митяй дожидался меня, сидя на прежнем месте. Заслышав скрип весел, старик поднялся и заковылял ко мне — старые мышцы застыли от долгого нахождения на камнях.

— Сильно потрепало? — с тревогой спросил Митяй.

— Заживет. Ты бы видел, что стало с вторым, — отшутился я.

— А что с ним стало?

— Нет больше вашего монстра. Смотри, какую штуку из него достал, — я приоткрыл тряпки и показал Митяю ядро души. Старик недоуменно посмотрел на ценнейшую вещь, и пожал плечами. Разумеется, крестьянин никогда не видел ничего подобного и даже не представлял стоимость этой вещи. Нужно похвастаться перед кем-нибудь знающим. А лучше — нигде его не показывать и применить втайне. — Кстати, тушу я оставил вот где…

Я кратко описал место возле утеса, и старик, не дожидаясь утра, поспешил по деревне, собирать мужиков. Вместе они подтянут тушу поближе к берегу, снимут с твари кожу, изымут кости и жилы. Не знаю, рискнут ли деревенские взять мясо монстра — я бы рисковать не стал — но остальное все точно заберут.

Надеюсь, обойдется без потерь. Я предупредил о мелких монстрах, которых сейчас могло набежать еще больше, но Митяй заверил, что с мелкими рыбаки уж точно сдюжат.

Остаток вечера прошёл в бытовой суете. Я положил ядро в свой рюкзак, замотанный в тряпки меч спрятал на прежнее место, и больше ни с кем не говорил о произошедшем. Посидели за столом, съели кусок огромного рыбного пирога. Хозяйка дома одёргивала дочерей, разошедшихся, пока отца не было дома, дочери перешучивались со мной. Обычное семейное общение, которого мне не хватало…

На следующее утро я взял ядро и пошёл в огромный хвойный лес, росший в пяти километрах от побережья. Митяй вернулся ночью, когда я уже спал, и вновь ушел на разделку ранним утром, девчонки сбежали к сверстникам, так что за мной никто не следил и не досаждал.