– Они ведь знали, куда шли. – Лицо Гены исказилось в зловещей улыбке, и он стал похож на удава.

– Ты говорил, что недожиток образуется у тех, кто расхотел жить, а эти вполне жизнерадостные, – высказала сомнение Даша.

– И у тех, кто рискует. Все они боялись идти сюда, потому что в глубине души верят в вампиров и живых мертвецов. Но пришли.

– Откуда ты знаешь?

– Так все же верят! – ответил он с ухмылкой, устремив горящий взгляд сквозь хвойную завесу, туда, где комедия уже сменилась трагедией: вокруг надгробия метались человеческие фигуры. Теперь их было не четверо, а шестеро, но двое из них поражали нечеловеческой прытью и силой. Они с легкостью сбивали с ног атлетически сложенных парней и догоняли быстроногих девчонок.

– Скоро бхуты нажрутся и уйдут, а мы заберем недожиток и остальное дерьмо. – Ноздри Дашкиного собеседника затрепетали в предвкушении.

Даша внимательно посмотрела ему в лицо. Ей показалось, что говорит уже не Гена, а дух, которым тот был одержим. Да и насчет себя она не была уверена, что мыслит самостоятельно.

И вдруг ей захотелось воспрепятствовать воле бхута, подавлявшего ее личность.

– Давай поможем этим ребятам, – предложила она с мольбой.

– Сдурела? – Гена резко повернул к ней бледное злое лицо.

– Не ради них, ради нас, – пояснила Даша, надеясь, что он поймет.

Гена задумался. Человеческое и демоническое боролось в его взгляде какой-то миг, потом появилась решимость, и он, стремительно выбравшись из-под сосны, бросился к эпицентру событий. Дашка выползла следом, вскочила и побежала за ним.

Каким-то чудом им удалось использовать демоническую силу прикованных к ним бхутов и отогнать живые трупы от насмерть перепуганной компании, которая удирала так быстро, что подняла ветер на кладбище. Трупы рычали и шипели, но не смели напасть, чуя в Гене и Даше родственных им потусторонних существ. В конце концов, безобразные полуразложившиеся тела убрались прочь, исчезнув за чередой надгробий.

– Шпица узнает об этом от моего духа и решит, что мы бесполезны, не способны приносить недожиток. Нас пустят в расход, и мы будем промышлять тут тем же способом, как эти подгнившие красавчики.

– А ты не ходи больше к Шпице, – Дашу распирало от счастья, хотя она и понимала, что даром им это не пройдет.

– Шутишь? Бхуты находятся под заклятьем меркатора, они приволокут нас к ней, как только она этого пожелает! – сердито ответил Гена, но все-таки улыбнулся в ответ.

– Но сейчас же мы справились, совладали с нашими бхутами, – возразила она.

– Если Шпица и твой Эклер используют заклятье, чтобы призвать нас, мы не сможем противостоять. Поверь, я знаю, о чем говорю.

– Ладно. – Она взяла его за руку. – У нас впереди еще целых полночи. Только взгляни, какая колдовская луна! Давай прогуляемся? И ты расскажешь мне, кого искал твой бхут, когда был человеком.

– Да разве это интересно? – кисло ответил Гена, но послушно пошел рядом с Дашей по кладбищенской аллее.

– Еще как интересно! Кажется, я догадываюсь кое о чем, и мне не терпится узнать, так ли это, – заверила его Даша, внутренне обмирая от мысли: «Как же будет чудесно, если я не ошиблась!»

– Расскажи подробнее о том, что произошло, когда Женька побежал за пауком, – попросил Якур, пряча в сумку свои шаманские атрибуты.

– Я тебе все еще по телефону рассказала, когда ты ждал самолет в Новом Уренгое! Говорю же, брат превратился в паука прямо у меня в руке, когда мы пришли в кафе. – Тильду била нервная дрожь. Провалившаяся попытка изгнания духов подорвала ее веру в способности Якура, и теперь ей казалось, что брата уже не спасти.

– Ты могла упустить что-то важное, – настаивал друг. – Давай-ка с того места, где фокусник, или кто он там был, попросил детей подышать на номерки.

– Номерки были в виде пауков. Они ожили и разбежались, некоторые дети бросились их ловить, а Женька самый первый. – Не в силах усидеть на месте, Тильда встала с кресла и принялась расхаживать по комнате взад и вперед. Мебель уже расставили по местам, угольный круг стерли с паркета, и гостиная выглядела как обычно, разве что запах горелой куркумы напоминал о недавнем присутствии людей, одержимых бенгальскими бхутами. – Но я увела его из театра за руку, повторяю тебе! Мы ушли оттуда вместе, поэтому не вижу смысла обсуждать то, что произошло во время спектакля. Он исчез в кафе. Может быть, нам стоит туда пойти и попытаться отыскать сбежавшего паука? А ты его потом как-нибудь расколдуешь?

Вместо ответа Якур задал новый вопрос:

– Ты точно видела, как, прежде чем погас свет, фокусник и твой брат исчезли?

– Я видела, как исчезли их тени на полотне. Актер и Женька отражались на экране, но стояли с другой стороны.

– И до этого из чемодана вылетали сказочные персонажи, так?

– Так. Ну, это трюк, наверное, такой, театральный. Чемодан наверняка был без дна, и всех этих игрушечных ведьм и кикимор прятали под сценой до нужного момента.

– Игрушечных? Ты уверена?

– Думаю, да. Но исполнено все было, честно говоря, настолько талантливо, что куклы выглядели, как живые. Ну, то есть, их тени на экране были, как у настоящих, живых существ, а не как у картонных фигур, какие обычно используют в театрах теней.

Якур задумчиво прищурился, в узких черных глазах сверкнул огонек догадки.

– Надо бы взглянуть на этот чемодан, – произнес он медленно. – Какой там адрес у театра?

– Нет, ну зачем нам какой-то дурацкий чемодан! – Тильда чуть не взвыла от бессилия и злости на друга, который, по ее мнению, неожиданно поглупел.

– Говори адрес, и я пошел! – потребовал Якур, насупившись.

– И далеко это ты пошел в полночь? Закрыто же все! – Теперь прищурилась Тильда, уперев руки в бока. При других обстоятельствах она бы посмеялась над парнем, но сейчас ей было не до смеха.

– Полночь – самое время для поисков неприметной лазейки вроде запасного черного хода или пожарной лестницы, по которой можно залезть на чердак, – терпеливо пояснил друг.

– Я помню, что ты любитель лазать по чердакам, но лучше отложить эту затею на потом. Не хватало, чтобы нас застукала охрана. Давай лучше с раннего утра придем в кафе до открытия, попросим обслугу, чтобы нас впустили, скажем им, например, что накануне потеряли ключи, и займемся поисками паука! Хотя вряд ли он теперь найдется, надо было сразу… Но тогда я была в таком шоке, что мне это и в голову не пришло. И еще странное состояние Дашки совершенно сбило меня с толку. Я так и не поняла, как в нее вселился этот… как его… бхут, что ли?

– Говори адрес, и я пошел, – повторил Якур, как заведенный.

– Ну какой же ты упрямец! Будто не слышишь меня! – вспылила Тильда и, повернувшись к выходу из комнаты, крикнула: – Алин, дай на минутку твой смартфон, надо карту посмотреть! У Якура приложение не установлено, а я свой выключила, чтобы мама не могла дозвониться и полиция не вычислила.

В проеме дверей показалась взъерошенная раскрасневшаяся подруга. Все это время она была в ванной, где занималась выматыванием живых нитей из одежды. В руках она держала едва заметно шевелящийся клубок цвета сырого мяса размером с кокос.

– В смысле, чтоб не дозвонилась? – переспросила она встревоженно. – Ты просто исчезла, и все? Она же там с ума сходит! Она ведь сто раз уже мне позвонила, спрашивала, приходила ты ко мне или нет. Я, само собой, говорю, что не в курсе, где ты. Не пора ли ей все объяснить?

– Я еще из кафе отправила сообщение и ей, и папе, о том, что Женька пропал, и что я не вернусь домой, пока не найду его. А сразу после этого выключила телефон. Что поделать, маму жаль, конечно, но она же устроит истерику, а мне сейчас не до разборок, надо заниматься поисками Женьки. Скорее всего, отец вылетит из Заполярья первым же рейсом, он поддержит ее.

– Ясно… а вы что, прямо сейчас куда-то идти собрались? – Алина растерянно моргнула и подхватила клубок, выскальзывающий из рук. Похоже, свою брезгливость к ниткам-червям она переборола.