Над головой звучит резкий хлесткий удар выстрела. Прямое попадание. Тяжелым снарядом башню вражеского танка буквально срывает с направляющих. «Минотавр» осторожно объезжает залегших бойцов и катит вперед вдоль уходящего вдаль трубопровода. Башенный пулемет сметает гномов на противоположном конце улицы.

- Ура! – рычит Ван Дейк.

- Ура!!! – бойцы поднимаются и бегут вслед за танком.

Пауль Робин обгоняет своего взводного и с автоматом наперевес бросается вперед, в последнюю, самую сумасшедшую и безжалостную атаку. Скоро они должны соединиться с взводом Лаумера. Еще минута, еще один рывок через смерть, и все. А пока остается бежать и стрелять вместе со всеми.

Танки командирского взвода шли через поле боя. Прокатившаяся здесь стальная лавина оставила за собой изрезанный колеями снежный наст, как будто кто исчеркал землю гигантским карандашом, изрисовал ее множеством кривых полос.

Пустынно кругом, ни одного живого человека, только на горизонте медленно ползет пятнышко гусеничного тягача. А совсем недавно здесь горела земля, и испарялся снег. Все чаще попадаются разбитые машины и танки, тела в изувеченных бронескафандрах. Наши, коатлианцы, не всегда можно понять по останкам кто это был.

Взгляд притягивает массивная туша обгорелого, страшно избитого снарядами «Минотавра» в окружении десятка коатлинских машин. Земной монстр дорого продал свою жизнь. Бортовой комп услужливо выдает информацию: позывной - Черепаха-11, старший лейтенант Кацоев, сержанты Карлос и Звания. Ростислав вспомнил командира танка, тот самый противный горец евразиец, разжалованный еще на Марсе за превышение полномочий. Вот оно значит как – каким бы ни был, а погиб по-человечески. Жалко мужика, может, и стал бы человеком, дрался он хорошо.

Отряд не снижая ход, проходит мимо разбитых машин. За пологим холмом встречаются первые признаки жизни, у перевернутого на бок «Минотавра» трое танкистов, сидят на воткнувшемся в землю орудийном стволе и о чем-то разговаривают, не обращая никакого внимания на идущие мимо машины. Ждут техпомощь. Как раз на экране видна отметка эвакуатора. Сразу и не понять, что случилось. Разум не в состоянии вообразить силу, играючи перевернувшую тяжеленную махину танка при этом, не пробив броню. Нет, танк точно почти не поврежден, иначе парни не ждали бы ремонтников.

Вскоре на экране появляются отметки коатлианцев. Примерно взвод пехоты засел вон в том перелеске, чуть правее от курса. Рядом два отделения нашей бронепехоты, ребята прижали противника огнем, не дают уйти или прорвать цепь.

- Все вдруг! Атака! – командует Зинин.

Капрал Павлов молча поворачивает машину к перелеску. Остальные танки взвода расходятся боевым веером. Махина «Минотавра» подпрыгивает на кочках разгоняясь, слышен скрежет гусениц идущего рядом танка лейтенанта Маккейна, доносятся хлопки орудий. Между деревьями в расположении противника встают дымные кусты разрывов.

Вперед! Пора и немного подраться. Короткий приказ бронепехоте – расступиться, пропустить танки, быть готовыми преследовать противника. Зинин одним глазом следит за тактической картой, пытается при этом одновременно смотреть на экран с картинкой от носовых видеокамер. Надо быть внимательным. Руки ложатся на пульты управления зенитными автоматами. С пушкой и плазмоганом управится Санин. Лучше не мешать парню, стреляет сержант хорошо, цель ловит интуитивно.

Впереди вспыхивает огнем, яркое пламя слизывает неприметный бугорок и засевших за ним коатлианцев. Это сосед полил противника плазмой. Хорошо. Бортовой комп отмечает выявленные цели и выдает рекомендации к стрельбе. Наводчик эмоционально ругается, пытаясь выбрать, куда стрелять, затем плюет на это дело и наводит орудие вручную. Вдавить кнопку. Короткий противный вой электромагнитов. Впереди между деревьями всего в полукилометре гремит взрыв фугаса. Летят комья земли, медленно валится дерево. На миг перед глазами появляется кусок искореженного металла, через секунду его затягивает дымом.

Лес уже рядом. Взгляд улавливает движение за поваленным стволом. Это не наш. Пальцы плавно тянут рычажок наводки. Короткая очередь левого 20мм автомата. Тяжелые, разогнанные до сумасшедших скоростей пули играючи прошивают толстенный ствол и то, что за ним пряталось.

Вперед! Танк с разгону перелетает русло узенькой речушки и оказывается в лесу. Снизить скорость! Позади уже бегут пехотинцы, трое бойцов поднимаются в атаку, несутся вслед за танком.

Не зевать! Ростислав нервно переводит взгляд с одного экрана на другой, пытается одновременно держать перед глазами картинки со всех внешних видеокамер. На каждое подозрительное движение в лесу полковник отвечает ливнем из скорострелок. Ратибор Санин бросил бесполезное орудие и работает плазмоганом.

Впереди опасность! Мелькает угловатый корпус чужой машины, чуть в стороне заметны вспышки гранатомета. Наводчик успевает первым. Даже сквозь звукоизоляцию корпуса пробивается грозное шипение, бульканье и треск. На экраны больно смотреть – все впереди залито огнем.

Гулкий удар по броне. Сработали контейнеры динамической защиты. Руки сами рвут пулемет правого борта, глаза впиваются в перекрестья прицелов. Вот он! Палец вдавливает кнопку в панель! Уроды!!! Убью!!!

Склонившихся над гранатометом гномов сносит и рвет на куски стальным ливнем. Автомат захлебывается, злобным лаем. Зинин поливает вражескую позицию огнем до тех пор, пока перед глазами не загорается красным индикатор боекомплекта. Да, увлекся немного. Сознание начинает воспринимать окружающие звуки. Дико матерится мехвод. Негромко свистят сервоприводы. Сержант Санин сдержанно комментирует происходящее: «Сдохни, собака»!

Откуда-то сбоку выскакивает пехотинец и срезает очередью убегающего гнома. Капрал Павлов заставляет машину на секунду остановиться, разворачивается на пятачке и бросает танк на выжженную «Смерчом» просеку. Полковник просит мехвода быть осторожнее. Грунт должен остыть, но кто его знает.

Справа в трех сотнях метров движение. Кто-то тяжелый ломится через лес напрямик. Ростислав резко поворачивает пулемет, не понимает, почему все время уходит в сторону наводка. Так это же башня поворачивается! Сейчас наводчик плеснет огоньком.

- Стоять!!! Там наш! – вырывается из горла нечленораздельный вопль.

Точно, это «Минотавр». Зинин чувствует, как на лбу выступил холодный, липкий пот. Успел, мать, перемать и вымать. Вовремя остановил Санина. Плазмоган уже смотрел прямо на броню товарища.

Пройдя через лес, Зинин приказал остановиться. Противника больше нет, ни на экранах, ни перед глазами. Прошли, передавили как котят. Вскоре к командирской машине присоединяются остальные танки взвода. Из-за деревьев выныривают фигурки бронепехотинцев. Все здесь. Собрались.

- Лейтенант Бергадзе – представляется пехотный командир – благодарю за поддержку.

- Я полковник Зинин. Всегда рад. Потери у вас есть?

- Нет. Уже нет.

- Транспорт?

 - Нет, господин полковник, машины потеряны в стычке.

- Тогда сажай своих ребят на броню. Поедем вместе – и специально для танкистов – варяги, принимайте десант.

Следующие десять километров танковому десанту дважды пришлось спешиваться. Взвод натыкался на уцелевшие группы коатлианцев и приходилось их добивать. Во второй стычке, когда отряд Зинина обрушился на сильно мешавшую нашим артиллерийскую батарею, вражеский снаряд прошил башню танка лейтенанта Эдвина Борка. Из экипажа выжил только мехвод.

Раздосадованный гибелью ребят, Зинин бросил свой танк в лобовую атаку и первым ворвался на вражеские позиции. После этого остальным экипажам оставалось только расстреливать убегающих коатлианцев. Сколько орудий раздавил «Минотавр» Зинина осталось неизвестным. После того как танк вылетел прямо на вражеские самоходки, Санин залил все вокруг потоками плазмы. Получилась в итоге ровная гладкая как стекло площадка с торчащими кое-где из камня кусками металла.