– Он – мертвяк.

– К-как… это? – вымолвила Тильда одними губами. – Выглядит совсем как живой.

– У него мертвый взгляд, он живет одним несбывшимся прошлым и давно ни о чем не мечтал, с тех пор, как демон взял в плен его душу и заставляет платить дань.

– Д-дань?

– Да. Мертвяки служат демонам и приводят к ним в подземелье людей. У них это легко получается, ведь демоны наделяют их неуязвимостью и всевластием: обычно у мертвяков сильный дар внушения. Поэтому тебе нельзя подпускать к себе Вадима Бранимировича на расстояние разговора. Никогда. Запомни это, ведь я не смогу быть рядом с тобой постоянно.

– Якур, зачем ты пугаешь меня? Мне очень страшно… – прошептала Тильда, чувствуя, как по щекам покатились горячие слезы.

– Не бойся. Я подарю тебе кое-что… – Парень запустил пальцы под край рукава своего свитера и неожиданно вытянул оттуда светло-серое птичье перо. – Возьми, оно тебя защитит.

– Что это? Зачем? – спросила Тильда, в недоумении разглядывая необычный подарок.

– Это перо гагары Лули, священной птицы. Есть легенда о том, что Лули достала со дна океана землю, на которой стоит весь мир. Дух Лули поможет тебе, если ты окажешься в беде.

Тильда понимающе улыбнулась и, взяв из рук Якура перо, провела пушистым кончиком по своей щеке, смахивая слезинку.

– Спасибо, теперь мне будет спокойнее. Все-таки ты здорово меня напугал! – Она пыталась придать голосу шутливую интонацию, но это ей не удалось.

– Я хочу тебе помочь, а не напугать, – возразил он.

– Да ты не подумай, что я совсем трусиха! Наверное, просто из-за кошмаров стала пугливой. Мне в последнее время снится всякая жуть, будто я ползаю в темном подземелье и слышу звериный вой. Две ночи подряд – один и тот же сон. Даже боюсь засыпать сегодня.

– Вой в подземелье? Плохой знак! Кажется, ты слышала голос демона. Это значит, что он уже приметил тебя – через мертвяка. Демон смотрит на тебя его глазами.

– Звучит как приговор! – Тильда поежилась.

– Но теперь у тебя есть защита. Перо Лули избавит тебя от кошмаров: положи его под подушку, и увидишь хороший сон.

Тильда с сомнением посмотрела на перо, которое вертела в руках. На первый взгляд, в нем не было ничего особенного. Не слишком ли много сказочных историй она услышала сегодня? Лукоморье, Лули, мертвяк… разве можно такое воспринимать всерьез? Может быть, этот охранник вместе с Якуром сговорились и зачем-то морочат ей голову? Ведь и с тем, и с другим она знакома всего третий день! Вдруг они что-то замышляют против нее и нарочно запугивают? «Директор сказал, что здесь пропадали дети», – вспомнила она и хотела было спросить Якура, не встречал ли он в коридорах интерната человека с подозрительной ношей, но… ее взгляд встретил пустоту в том месте, где только что сидел ее друг. «Когда он успел уйти? И почему я этого не заметила? – Тильда ощутила, как ее кожа покрылась мурашками, а внутри что-то затрепетало от сверхъестественности произошедшего. «А, ну, конечно! Он ведь говорил, что может быть незаметным, когда захочет. Что тут удивительного, в самом деле? Подумаешь – взял да испарился прямо из-под носа! Должно быть, для шамана это сущий пустяк!» – проворчала она, и, приподняв подушку, аккуратно разместила под ней перо Лули.

Тильда долго не могла уснуть, ей мешал странный шорох: казалось, что за окном мечется крупная птица, касаясь крыльями стекол. Выглянуть и проверить было страшно, в голове засели слова Якура о крылатых демонах, вылетающих из подземелья в ненастные ночи. Но звук все не прекращался, действуя на нервы, и она не выдержала – собравшись с духом, вскочила с кровати и рывком дернула шнур, сдвигая в сторону жалюзи. Никакой птицы за окном не оказалось, только густые снежные вихри с шуршанием скользили по стеклу. Тильда облегченно выдохнула, рухнула обратно в постель и почти сразу же провалилась в сон.

На этот раз вместо мрачного подземелья перед глазами вспыхнуло солнце. Огромное, ослепительно-белое, оно заслоняло собой полнеба, заливая светом все вокруг. Посреди этого сияния выделялась крона какого-то дерева, раскинувшаяся в вышине. Что-то маленькое и темное двигалось в ней, перемещаясь с ветки на ветку, что-то живое. Тильду охватил ужас. Она предпочла бы вернуться в ледяное подземелье и встретиться с неведомым чудовищем, лишь бы не видеть это дерево, это существо, и то, что должно было вот-вот произойти.

Проснувшись утром, Тильда не смогла вспомнить, приснилось ли ей то, что она так боялась увидеть, или нет: сон мгновенно выветрился из ее головы при виде входной двери, заляпанной… кровью: жуткое зрелище открылось взгляду сразу после того, как она щелкнула выключателем и комната озарилась светом. От вида алеющих на белом фоне отпечатков чьих-то ладоней у девушки перехватило дух. Она медленно оторвала голову от подушки, разглядывая зловещую картину: следы рук и длинные густые потеки покрывали всю нижнюю, деревянную часть двери, стекла тоже были измазаны. Лишь поверхность над ними осталась нетронутой.

В голове вспугнутыми птицами промчались мысли: «Кого-то убили в моей комнате, пока я спала! И… может быть, убийца все еще здесь! Может быть, он спрятался под моей кроватью… Мамочка… надо позвать на помощь!» Тильда глубоко вдохнула, готовясь разразиться воплем, но в следующий миг ее взгляд зацепился за какой-то предмет, лежащий у порога. Это была красная пластиковая бутылка из-под кетчупа.

– Ч-черт! – выругалась она вслух, соскакивая с кровати.

Конечно, бутылка оказалась пустой. Остатки кетчупа уже подсохли на белой крышке, их цвет был точно таким же, как и у «кровавых» следов на двери.

– Ах, та-ак… – выдохнула Тильда, чувствуя, как страх уступает место злости. – Ну ладно, паршивки!

Она рывком распахнула дверь, отметив про себя, что все-таки забыла закрыть ее на задвижку. «А ведь Якур предупреждал! Наверное, здесь помимо охранника полно одержимых демонами!» – подумала она, пересекая коридор размашистым шагом и не сводя взгляда с последней двери у окна.

Через минуту после ее настойчивого стука на пороге возникла «Ангелина», вид у нее был заспанный. Девушка с трудом разлепила веки и, увидев Тильду, вытаращилась от неожиданности:

– Тебе чего?!

Тильда вихрем ворвалась в комнату, отпихнув блондинку в сторону. «Лаванда» и «Долли» спали в своих кроватях, ничего не подозревая. Еще две кровати пустовали: одна из них, та, что раньше предназначалась Тильде, была заправлена, другая, со смятой постелью, явно принадлежала «Ангелине». Сдернуть с кровати простыню оказалось секундным делом.

– Т-ты ч-что т-тут з-забыла, а?! – Голос «Ангелины» срывался от возмущения.

Тильда молча пронеслась мимо нее, выскочила в коридор, оттуда завернула в душевую и сунула скомканную простыню под струю воды. Намочив весь комок как следует, девушка вернулась в свою комнату и с ее помощью тщательно стерла с двери все следы кетчупа.

– Ты офигела, что ли?! – «Ангелина», затарабанившая в стекло с обратной стороны двери, взревела белугой, когда Тильда сунула ей в руки испачканную простыню со словами:

– Забирай, мне чужого не надо. И вот это не забудь!

На влажный рыжий ком, зажатый в руках блондинки, упала красная пластиковая бутылка со смеющимися помидорами на этикетке.

– Д-да т-ты з-знаеш-шь… ч-что… ч-что… тебе за это будет?!

Последние остатки самоуверенности слетели с Ангелины, как листья, сорванные с ветки осенним ветром. Она сильно заикалась и с трудом подбирала слова.

– Только не надо строить из себя оскорбленную невинность! – Тильда отодвинула ее, застывшую на пороге с растерянным видом, и со словами «Топай отсюда!» с силой захлопнула дверь у нее перед носом.

Всего через пару минут – чуть быстрее, чем ожидала Тильда – в комнату ворвалась Гроза Ивановна. Поначалу вопль воспитательницы звучал нечленораздельным сигналом тревоги, и лишь спустя несколько мгновений девушка смогла различить отдельные фразы:

– Кто тебе позволил портить казенное имущество?! Что ты о себе возомнила?! Думаешь, можешь вытворять все, что в голову взбредет?! Ошибаешься, дрянь такая! Я найду на тебя управу!